JUSTIN BIEBER - As long as you love me (ft. Big Sean)

Пролог.

POV Autor

Он прижимает его к стене, грубо целуя в нежные губы. Футболка задирается – в темноте в холодном свете луны, который пробивается сквозь распахнутое окно и плавно опускается на доступные ему предметы, виден его ровный красивый торс – руки проворно скользят по коже и пытаются проникнуть сквозь неё внутрь, в душу, в сущность, чтобы быть максимально ближе к такому безумно желанному объекту.  Языки встречаются в диком танце, пальцы путаются в волосах, поцелуи такие настойчивые и решительные, что противостоять им просто невозможно!
- Том… - парень немного отстраняется от стены, но его портнёр упорно возвращает его обратно.
- Что? – он на секунду прерывает поцелуй и решительно стаскивает с него футболку, бросая на пол.
Тот хватает его за плечи и вновь целует в губы, резко толкая его и менясь с ним положением – теперь к стене прижат Том – и прижимаясь к нему грудью.
- М, Билли, - мычит парень, обхватывая его шею руками и притягивая его к себе до невозможного близко.
Каулитц спускается мокрыми поцелуями к шее, начиная нетерпеливо дёргать футболку Трюмпера своими тонкими изящными пальцами, пытаясь, наверное, не снять её через голову, а сразу разорвать на мелкие кусочки, чтобы больше никогда в жизни эта противная вещь не мешала ему наслаждаться телом любимого. Парень, наконц, стягивает её и откидывает в сторону, прижимаясь грудью к торсу Тома и прикасаясь кончиками пальцев к его горячей талии.
Разум окончательно отключается в тот момент, когда Билл начинает спускаться своими поцелуями к шее, оставляя там смачный засос, потом ставит отметку на плече, скользит языком по груди, задерживаясь на пару секунд у соска, садится на колени и целует в живот.
Трюмпер прикусывает нижнюю губу и тихо стонет, прикрывая веки, когда Билл начинает расстёгивать ремень его джинс. Пальцы чёрненького проворно, но в то же время как-то совсем аккуратно касаются пряжки, чувствуя напряжённую плоть своего потенциального «врага» под тканью, которая вскоре расслабляется из-за того, что молния предательски скользит  вниз.
Том опускает руки на голые плечи парня и откидывает голову назад, отчего она стукается о стену и замирает. Его дыхание разрезает воздух и растворяется в ночной темноте, наверное, чтобы впитаться в лунный свет и умереть вместе с ним на рассвете.
Билл стягивает с него джинсы вместе с боксерами, осторожно касаясь губами возбуждённой плоти и скользя по ней кончиком языка. Трюмпер вздрагивает, напрягаясь ещё сильнее от решительных прикосновений своего парня, кусает свою губу, чтобы не застонать в голос, и немного сжимает кончики пальцев на плечах Каулитца, отчего тот только сильнее начинает скользить языком, а потом резко отстраняется, после чего Том даже разочарованно вздыхает.
Откидывая назад чёрные волосы, парень приподнимается на ноги, скользя языком по животу, груди и, наконец, достигая таких любимых шикарных губ. Они снова целуются. Трюмпер подхватывает его на руки и несёт в сторону кровати – они падают на матрас с тихими вздохами и не перестают целовать друг друга, отчего их губы начинаю болеть и неметь он такой долгой работы.
Том окончательно стаскивает с себя всю одежду и принимается за джинсы Билла, который нетерпеливо начинает возиться под ним.
В открытое окно влетает тёплый летний ветер – шторы резко поднимаются вверх, прочь от пола – и обнимает своими невидимыми руками двоих влюблённых, начиная шевелить их волосы и трогать горячую кожу. Потом он резко исчезает – Том в это время снова нависает над уже полностью обнажённым парнем и целует его в шею, скользя руками по талии, а затем и груди. Билл притягивает его за шею, нетерпеливо выгибаясь ему навстречу.
- Том, - стонет Каулитц, не в силах больше терпеть этой пытки. – Я всю дорогу терпел, ско… ах…
Билл замолкает, когда чувствует проникающую в себя плоть, и сильнее притягивает к себе за шею своего мучителя, который падает на один локоть, касаясь губами его уха.
- Может, стоило с растяжкой? – шепчет Трюмпер, так и не решаясь продолжать свои действия.
- Нет… Мы же… сто раз это делали, - срывающимся голосом бормочет тот. – Давай уже…
Чёрненький не чувствует боли. После того, как они с Томом совращают друг друга чуть ли не каждую ночь, грех её чувствовать. Да и в тот момент, когда мозг полностью забит мыслями о своём любимом, ощущается только невероятное возбуждение – заклиненные мозги не допускают ничего больше в сознание.
Том начинает двигаться, попутно скользя губами по его шеи и ключице, пальцами сжимая талию, совсем не думая о том, что на утро на нежной коже могут остаться красноватые следы, свидетельствующие о ночной близости.
Их не волнует ничего: ни соседи за стенкой, ни открытое окно, из которого проворно вылетают их громкие стоны, ни время на часах, стрелки которых стремительно приближаются к трём часам ночи, ни изрядно бурлящий в их крови алкоголь. Ничего.
Возможно, когда они проснуться утром в объятиях друг друга, они будут вспоминать приятные минуты, когда их тела соприкасались, блестя от пота и извиваясь в прекрасном танце в полутёмной комнате, окно которой было полностью распахнуто.
Билл машинально обвивает его талию ногами, выгибаясь сильнее, когда Том скользит рукой вниз по его животу, чтобы доставить удовольствие и своему любимому тоже. Они целуются, машинально повторяя всё то, что они делали уже, наверно, сотню раз в этой спальне, в машине на заднем или переднем сидении, в туалете клуба, на работе, на кухне на столе, в душе под тёплыми потоками воды, даже пару раз на улице в парке, когда их мозг заклинивал настолько сильно, что не позволял телу дотерпеть пару кварталов до дома.
Каулитц стонет громче, чувствуя накатывающую на него волну оргазма, выгибается, пачкая руку Тома, и без сил опускается обратно на кровать, чувствуя, как Трюмпер всё ещё продолжает свои движения, каждый раз, наверное, специально, задевая самую чувствительную точку, отчего Билл всё никак не может расслабить и постепенно снова начинает стонать.
Том набирает темп и, наконец, кончает, издавая сладкое мычание прямо в губы Каулитца. Они лежат так несколько минут, пристально смотря друг другу в глаза и пытаясь выровнять дыхание, а потом Трюмпер переворачивается на спину и притягивает парня к себе, целуя в нос.
Через несколько минут Билл накрывает их обоих одеялом и кладёт голову на его грудь, прикрывая глаза. Они почти одновременно проваливаются в сон, а засыпая, Том думает, что было бы здорово завтра утром проснуться первым, чтобы успеть приготовить завтрак своему крохе и подготовить для него сюрприз.

CHRIS BROWN - Next 2 you (featuring Justin Bieber)

POV Sumrak

Меня кто-то трясёт за плечо, однако я упорно хватаюсь пальцами за липкие концы ускользающего от меня сна и пытаюсь задержаться в нём ещё хотя бы на пару минут, потому что мне снится большая ясная поляна с зелёной красивой травой, обрамленной фиолетовыми цветами. Я лежу на земле и смотрю на чистое небо, по которому медленно плывут пушистые облака. Солнце ослепляет своими жгучими пальцами, изящно касаясь моей кожи и заставляя немного щуриться. Я слышу речку где-то недалеко. Краем глаза вижу очертания деревянного моста. Закрываю глаза и подкладываю под голову руки, легко улыбаясь. Где-то щебечут птицы. Пахнет травой и полем. Меня не видно в зелёных зарослях и мне это на руку. Никто не найдёт. Никто не станет вырывать меня из этого прекрасного места. Никакие проблемы не посмеют сюда заявиться и потребовать моего присутствия, потому что тут настоящий рай. Сказка.
Всего лишь сон.
- Билл, - голос разлетается пространство, и я открываю глаза.
Вокруг всё ещё голубое небо с проблесками серого. Вокруг трава и речка шумит. Вокруг тишина и спокойствие.
- Билли…
Я моргаю. Всё резко меркнет, и теперь, вместо неба передо мной простой потолок спальни. Окно плотно занавешено и закрыто, в комнате стоит полумрак. Дверь напротив прикрыта.
Я выспался. Не на сто процентов, но всё равно так приятно…
- Проснулся, наконец, кроха? – надо мной нависает смуглое лицо моего возлюбленного и нагло улыбается.
- Угу…
Я прикрываю глаза и блаженно потягиваюсь, выгибая спину. Ка-а-айф…
Я чувствую, как меня целуют в губы и тут же отстраняются.
- Тогда вставай быстрее, у нас через два часа самолёт, - чувствую, как Том отползает и встаёт с кровати.
Медлю, а потом резко сажусь, распахивая веки.
- Какой ещё самолёт? – непонимающе хмурюсь я, смотря на часы.
Их почти не видно в этом полумраке, но я так и продолжаю вглядываться в них и думать о чём-то непонятном.
- Что? - парень замирает и упирается кулаками в бока. – Забыл что ли?
Я моргаю, переводя на него глаза, и немного щурюсь. В памяти всплывает недолгое пробуждение с соком, тостами и билетами.
- А-а-а, самолёт, да, да, - я зеваю и падаю на подушку, прикрывая глаза. – Мы летим на Бали…
Несколько секунд я молчу, а потом снова вскакиваю и сажусь.
- Стоп. Какой Бали, Том, сдурел что ли совсем?! –недовольно говорю я. – Какие два часа? Сколько время? Ты бы ещё за полчаса разбудил!
Я смотрю на Трюмпера своим фирменным взглядом: «Я недоволен, бл*», а он нагло смеётся. На нём футболка и джинсы, и я не удивлюсь, если он уже собрал свои чемоданы и всё упаковал. Том разворачивается и подходит к окну, одним резким движением раздвигая шторы в разные стороны – свет падает мне в глаза, и я жмурюсь.
- Уже четыре часа, самолёт в шесть, так что торопись, - Том снова поворачивается ко мне. – Ты продрых весь день…
- Но я же не успею! – я откидываю одеяло в сторону и свешиваю ноги с кровати.
Трюмпер смеётся.
- Вот поэтому я собрал свои вещи заранее, и готов помочь тебе, так что вали в душ, пока я вытряхиваю твоё барахло из шкафа, - со смехом говорит парень.
Я закатываю глаза и вскакиваю на ноги, поворачиваясь к нему лицом и весело тыча в него пальцем: мол, сам предложил! А потом быстро скачу к двери, щеголяя голым задом, и выскакиваю в коридор, почти что мгновенно оказываясь в ванной. Так, теперь быстро принять душ и уложить мои шикарные волосы, а Том пусть мои вещи собирает, сам виноват, что разбудил меня так поздно.
Я ловким движением включаю воду в дешевой кабинке и через пару секунд захожу внутрь, когда полностью уверяюсь в том, что вода не горячая и не холодная. Подставляю лицо каплям и прикрываю глаза, одним движением рук убирая назад уже мокрые волосы. С кожи исчезают все признаки сегодняшней ночи, и теперь я снова готов экспериментировать. Кстати, в Новой Гвинее ведь полно мест, которые мы ещё не извратили… Пока.
Я довольно улыбаюсь и, наконец, выключаю воду, когда понимаю, что если простою тут ещё несколько минут, то не вылезу уже никогда, и мы точно опоздаем на самолёт. Кстати, почему Трюмпер вечно говорит о своих сюрпризах прямо впритык? Нет, чтобы заранее… Хотя бы за день или за два… И умудрился же я влюбиться в такого непредсказуемого индивида. Морока одна с ним…
Я хватаю полотенце и начинаю вытирать своё тело, шлёпая босыми ногами по влажному полу к зеркалу. На меня смотрит парень с мокрыми прилипшими к щекам волосами, с которых стекают капли воды и катятся по подбородку, шее и груди – всё это я попутно стираю полотенцем, а потом принимаюсь сушить голову.
Карие глаза моего отражения изучающее разглядывают остальное тело, на котором прибавилась одна татуировка во весь бок. Я набил её после того, как переехал с Томом в эту квартиру, продав ту старую, в которой у меня были приступы клаустрофобии. Сейчас приступов больше нет. Нет и таблеток. Нет головной боли и дурацких записей на диктофон. Признаться, я даже не помню, куда его засунул…
Я качаю головой, отбрасывая волосы за плечи на спину, и обматываюсь полотенцем, решительно выходя в коридор из душной ванной. Хочется апельсинового сока. Холодного апельсинового сока.
Я собираюсь пойти на кухню, но потом резко меняю направление и сворачиваю к двери спальни, открывая её и проходя внутрь.
- Хэ-э-эй! – я осматриваю все свои вещи, которые огромной кучей лежат на кровати, и раскрытый чемодан на полу.
Том сидит на корточках возле тумбочки и что-то оттуда достаёт.
- Что? Я же предупреждал! – парень смеётся, доставая какие-то бумаги и кладя их на поверхность.
Я безразлично пересекаю комнату и подхожу к зеркалу, попутно бросая взгляд на часы: двадцать минут пятого. Я был в душе двадцать минут. Я открываю комод и достаю оттуда серые боксеры, а потом резким движением стягиваю полотенце и кидаю его в Тома – оно приземляется ему на голову и закрывает весь вид на моё тело. Я быстро натягиваю боксеры, чтобы Трюмпер обломался, и смеюсь.
- Мелкий засранец, - он сбрасывает полотенце. – Оно же мокрое…
Парень бросает на меня быстрый взгляд и встаёт на ноги.
- Лучше посмотри, что я нашёл…
Я неохотно пересекаю комнату и оказываюсь рядом с ним. В его руке мой старый диктофон.
- А я-то думал, куда же его засунул в прошлый раз, - я забираю его и нажимаю на кнопку.
Тишину разрезает мой собственный голос, доносившийся из динамика, отчего кажется, что запись старая и потрёпанная временем.

«Запись первая. Сейчас на часах… ммм… 14:17. Сегодня… Какое сегодня число? Ах, да.15 августа 2029 года. Вчера вечером мне позвонил какой-то странный чувак с жутким притворным голосом и сказал, что он из якобы какой-то секретной организации, название которой, если честно, я никогда в жизни не слышал. Ну, на то она и секретная, наверное. Хорошо работают ребята, значит, хотя не мне судить их и… короче… в общем… ну… хрен его знает, зачем я им понадобился. Ну и что, что я единственный в стране подросток с высоким IQ и что я специалист по разнообразным мутационным процессам? И какая разница, что мне всего восемнадцать, и я работаю в научном центре Берлина? И вообще, какое всем до меня дело, я не понимаю?! У меня что своих дел нет? Все нормальные люди в моём возрасте развлекаются по клубам, а мне приходится разъезжать по «несуществующим» организациям. Бл*, да что за день?!»

- Ты прямо сама невинность! – смеётся Том, хлопая меня по плечу, но я не обращаю внимания, потому что начинается следующая запись.

«Запись вторая. Утро. 16 августа. 9:07. Через пару минут автобус остановится у загородного комплекса, где, по словам моих «заказчиков», и находится база организации. Она располагается за городом в двадцати минутах езды от границы Берлина. Как-то далеко, чтобы потом пешком возвращаться домой, если вдруг опоздаю на автобус. Хотя, не думаю, что мой визит к полковнику Кэмирону затянется надолго. Я совершенно не имею понятия о том, чем занимаются в этой секретной организации и зачем меня попросили взять самые необходимые вещи с собой, но я точно уверен, что если мне хоть что-то не понравится, то я моментально уеду домой».

- Ну, и как? Уехал? – фыркает Трюмпер.
- Заткнись…

«Запись третья. *Задумчивое молчание, на фоне которого нервное постукивание пальцев по деревянной поверхности*. Вот кто мне скажет, какого чёрта я попёрся в эту идиотскую организацию? Вот знал же я, что хорошего из этого ничего не получится. Теперь мне не только придётся лететь на какой-то необитаемый остров, чтобы искать неизвестно кого, так ещё и услужливо выполнять приказы полковник Кэмирона. Нужно будет в следующий раз сразу вешать трубку, если мне снова вздумают позвонить из «несуществующей» организации. Вечно я нахожу проблемы на свою задницу. Наверное, болезнь «Неудачник» заразна и предается через постель. Теперь точно нужно завязывать с Колином».

- Что за Колин? – Том ревниво смотрит на меня, а я приопускаю уголки губ, словно «мать, ты чо, я тут не причём». – Эй…
- Слушай! – раздражённо говорю я.
Трюмпер закатывает глаза и поджимает губы.

«Запись четвёртая. Пять двадцать утра. *Звук недолгой зевоты*. Ужасная рань… Чтобы у них не взлетел вертолет! Дьявол! Через десять минут мы отправляемся на этот остров, и я искренне надеюсь, что ничего сверхъестественного с нами не случится, и мы уже к вечеру вернёмся обратно в Германию. Знаю, потребуется время, чтобы отыскать следы пропавшего отряда и этих странных мутантов. Я даже не знаю, как это назвать. Возьму образцы ДНК, крови и ещё чего-нибудь, чтобы не возвращаться с пустыми руками. Хотя, экипировка группы меня немного встревожила: автоматы, бронежилеты, один из которых, кстати, заставили надеть и меня, всякие странные примочки. Боже, я начинаю думать, что назад в свою квартиру уже не попаду. А все, что упорно пытались вдолбить мне по поводу безопасности, я не запомнил, и…
- Ты что делаешь?
- Ничего! Тебя не учили не подкрадываться сзади к людям?
*Какая-то возня и шуршание*
- Я просто спросила.
- Просто спросила она… Проклятье, я… *Щелчок*»

Том рассмеялся, выставляя напоказ свои белоснежные зубы.
- Год уже прошёл, - тихо говорю я, а потом бросаю диктофон на тумбочку.
Минуту мы молчим. Я думаю о том, что случилось с нами прошлым летом, а Том пристально смотрит на меня, наверное, изучая каждую деталь моего лица, хотя, признаться, что ещё там осталось неизученного, я даже не знаю.
Трюмпер вдруг спрашивает.
- Так, что за Колин там?
- Ничего, - я отворачиваюсь и иду к зеркалу.
- Эй! Твой любовник? Почему ты о нём не говорил?
Я затыкаю уши руками.
- Я не слышу! Мне надо собирать вещи!
- Билл!
- Ля-ля-ля!
- БИЛЛ!!!
- ЛЯ-ЛЯ-ЛЯ!!!
Трюмпер подходит ко мне сзади и хватает за талию, поднимая в воздух. Я взвизгиваю, когда меня бросают на кровать на мою же одежду и прыгают следом на меня же, начиная щекотать.
- Говори, паршивый мальчика, - смеётся он.
Я снова взвизгиваю и начинаю извиваться, громко смеясь.
- Ладно! Ладно! – кричу я. Том перестаёт меня щекотать и нависает надо мной с безумной улыбкой. – У нас просто был дружеский секс, я его не видел после того, как вернулся с острова…
Я перестаю улыбаться, переводя дыхание. Несколько секунд Том смотрит мне в глаза, а потом весело командует.
- Иди вещи собирай, а то голым поедешь!
Трюмпер целует меня в губы и встаёт, быстро исчезая в коридоре.

Ахахаха))) я экстрасенс)))
Мысли пошлые, говоришь? *хитро щурюсь*)))
Спасибо! И да, ревнивый Томми прелесть, но на Билла долго злиться просто невозможно))