Глава 6. Десять иголок под один ноготь.
Три дня спустя.
Она лежала на операционном столе обнаженная и вся в слезах. Сквозь тонкую перегородку из голубоватой ткани, которая заменяла стену, я видел только силуэты. Люди в медицинских пижамах – два высококлассных специалиста в области робототехники и один выдающийся хирург – готовились к операции. К Нине подключили кучу каких-то приборов и датчиков.
Мне позволили присутствовать при операции, так сказать, косвенно. Я прошел дезинфекцию и на меня нацепили какую-то одноразовую стерильную пижаму и усадили мягкий диван, стоящий напротив операционного стола. Потом санитары притащили эту марлю на колесиках и отделили операционную от « приемной».
Том сидел сейчас рядом со мной и держал меня за руку. Он чувствовал то же, что и я. За это время Нина стала нашей семьей. И это невыносимо больно, когда твоей семье грозит нешуточная опасность. Нас предупредили, что операция пройдет без наркоза. Доктор сказал, что органы у Нины слишком слабы без электронной подпитки и при использовании наркотических средств они просто не выдержат нагрузки и тогда шансов на удачный исход операции остается всего 10 процентов.
Включили какую-то непонятную лампу и началось…
Сначала в операционной повисла мертвая тишина, прерываемая только мерным пищанием приборов. Я видел, как хирург заносит скальпель над телом моей любимой, но сделать ничего не мог. И тут раздался крик. Он рвал барабанные перепонки. Мне казалось, что стекла задрожали. Вы когда-нибудь слышали, как кричит раненное животное? Нет? А я слышал. Нина не кричала, она визжала. Ее голос пробирал до костей, заставлял закрывать уши руками. Я посмотрел на брата. Он сидел весь бледный. Белее мела. Глаза были полны ужаса. Мы никогда не задумывались, сколько боли пережила та девушка за перегородкой. А ведь она уже не первый раз лежит привязанная к операционному столу. Уже не первый раз скальпель рассекает ее тело, как нож масло…
Тут люди в операционной засуетились. В коридоре появились санитары. Они тащили непонятный ящик с кучей проводов. Только сейчас я заметил, что Нина больше не кричит. Теперь до меня долетали куски разговоров врачей.
- Быстрей! У нее сбой системного обеспечения. Нужно подключать аккумулятор, иначе мы ее потеряем!
Я снова уставился на своего близнеца. Он сидел и смотрел в одну точку на полу и качал головой. Мне вдруг стало по-настоящему страшно.
-Разряд! – скомандовали из-за перегородки, и я услышал электрический треск. Сразу же на ум пришли все молитвы, которые знал.
- Еще разряд! – и опять треск.
Голоса становились все дальше. Перед глазами стояло улыбающееся лицо Нины. Потом Картинка сменилась. Вот она стоит вся в слезах и умоляет забрать ее домой. Вот лежит на столе, а медсестра привязывает ее руки к краям. Веревки впиваются в кожу. По лицу любимой снова текут слезы.
Сможет ли она простить мне это когда-нибудь? Я должен был забрать ее! Не должен был заставлять переживать это снова! Я эгоист! Я испугался, что потеряю ее и не смог противостоять искушению заставить ее жить для меня! А сейчас она молит о смерти.
- Ты все сделал правильно – подал голос Том. – Ты не мог поступить иначе.
Голос брата был хриплым и невероятно дрожал, но, тем не менее, он говорил четко и уверенно.
- Пообещай, что она выживет – вдруг сказал я.
Том лишь покачал головой.
Я снова посмотрел на перегородку. Суета прекратилась, и сейчас компьютерщики копались в теле моей девушки. Она пришла в сознание и сейчас просто изредка вскрикивала. Я попытался представить ее лицо сейчас, но не смог. В мое сердце вонзались сотни ножей от одной только мысли о ней. Она была такая беззащитная перед этой операцией. Я и не думал, что она сможет вытерпеть столько боли.
*Возможности человека поистине безграничны, особенно если этот человек наполовину механизирован.*
Через пять часов, когда состояние Нины нормализовалось, но все еще оставалось критическим, решили сделать перерыв. Врачи вышли покурить, а я заглянул за перегородку. От увиденного меня начало подташнивать. Нина лежала на столе. Через все тело шел огромный разрез. Крови было море.
- Не смотри – слабым голосом прошептала девушка.
- Тише, не трать силы понапрасну.
Любимая улыбнулась, только улыбка получилась похожей на гримасу боли.
- Прости меня за это – я глазами обвел палату – если сможешь.
-Не неси чушь! Ты все сделал правильно – Нина пыталась казаться строгой, но сил на это ей не хватало. – Я благодарна тебе за все это. А теперь иди. Не хочу, чтоб ты видел меня в таком состоянии.
Я вернулся на диван к Тому.
- Ну как она?
- Пытается выжить…Понимание того, что она сейчас балансирует над пропастью, сводит меня с ума. Боже, Том, это я во всем виноват! Это я был причиной того взрыва!
- Что за чушь ты несешь?! Заткнись и послушай, что я тебе скажу! Эта девушка не для того страдала всю жизнь, чтобы ты потом взорвался в машине! Судьба свела вас вместе! Она выжила для тебя и выживет в этот раз! Понял?!
* Черт! А ведь он прав! Ну не зря же она не умерла после того падения с крыши? Получается, Бог берег ее для меня! Значит, я болван!*
Видимо последнюю фразу я сказал вслух, потому что Том хмыкнул и заявил:
- Вот уж что правда, то правда…
Я промолчал. Ему бы все шутить…
- Дейв звонил. Сказал, чтобы ты держал себя в руках и не раскисал. У тебя сегодня первое интервью после… короче ты сам понимаешь о чем я… - Том говорил тихо и с огромным сожалением. Он не любил произносить слово «взрыв». Оно напоминало ему о тех моментах, когда он чуть не потерял меня.
- Что? Какого черта? Какое к черту интервью? – я никогда не понимал нашего продюсера, который заставлял меня проходить одно испытание за другим. – Он в своем уме? Как я должен улыбаться журналистам, когда моя любимая лежит при смерти с вспоротым животом? – я почти кричал. Том взял меня за руку.
- С ней все будет хорошо. Она сильная. И ты должен быть сильным. Подумай о фанатах. Они же волнуются за тебя не меньше, ждут хоть каких-нибудь новостей о тебе. Они не смогут и дальше жить в неведении. Мы должны дать это интервью!
- Том, тебе что, капитально промыли мозг? Как ты можешь такое говорить? – я был в шоке. Мой брат, половина меня, совершенно меня не понимает. – Какие фанаты? Я не брошу ее здесь одну!
- Послушай, на тебе висят сотни обязательств перед фанами по всему миру. Ты, в конце концов, сам выбрал путь суперзвезды…
* МЫ выбрали!!!*
Я молча откинулся на спинку дивана. Вот и что ему сказать из приличного? В голове один мат! За последнее время я устал, как ишак, который прется по пустыне вместо верблюда. Так хочется все бросить и пожить нормальной жизнью. Но я понимаю, что не смогу. Уже месяц я не выходил на сцену и от этого еще хуже. Будь все проклято!
- Я бы сейчас отдал все, лишь бы Йост отменил это интервью…
*Йост сволочь! Главное не сказать этого вон тому пронырливому парню в круглых очках а-ля Гарри Поттер. Он что, действительно думает, что самый умный?*
Интервью не отменили, поэтому мы с Томом сейчас сидим на диване в гостиничном номере очередного пафосного отеля. Одного из миллиона. Перед нами армия ненасытных журналистов и фотографов. Одни и те же вопросы, одни и те же лица, улыбки. Я сидел и изображал из себя довольного жизнью мальчишку-рокера, у которого в жизни для счастья есть все. Но в душе горел пожар. Я чувствовал себя ходячим трупом. Моя жизнь сейчас находиться в нескольких десятках километров от меня, а я должен торчать тут!
Я не знаю, как досидел до конца, но как только за последним из этих «акул пера» закрылась дверь, я сразу же кинулся звонить в Центр Дрейка. Операция уже должна была закончиться, и мое сердце билось, как сумасшедшее.
- Алло! Будьте добры Гера Бертольда.
- Одну минуту – приятный женский голос почему-то меня безумно раздражал.
- Слушаю – послышалось на том конце провода после минуты ожидания.
- Здравствуйте, Гер Бертольд. Это Билл… - я не успел договорить.
- О, добрый вечер, Гер Каулитц. – голос доктора был усталым и каким-то отрешенным. – Спешу заверить вас, что операция прошла успешно, жизни Нины ничего не угрожает, но я вынужден просить вас приехать. У меня к вам разговор.
- Да, само собой! Я скоро буду! – уже вылетая из комнаты, крикнул я в трубку.
Шесть этажей вниз на медленно ползущем лифте, пересечь холл, выбежать на стоянку, сесть в свою Audy Q7, вдавить педаль газа в пол и, главное, не разбиться! Я несся по ночному Гамбургу со скоростью 90 миль в час. Подлетев к стоянке возле клиники, я резко вдарил по тормозам. Заскрипели шины на асфальте, запахло гарью.
*Черт! Кажется сцеплению конец!*
Я вбежал по ступенькам в приемную, где меня уже ждал Гер Бертольд.
- Рад снова видеть Вас, Гер Каулитц. Пройдемте в мой кабинет. – с места в карьер начал он.
Мы поднялись по лестнице из белого мрамора на второй этаж и зашли в огромную комнату, больше напоминающую уютную гостиную, чем кабинет хирурга.
-Присаживайтесь. – Доктор Бертольд жестом указал на одно из огромных кожаных кресел, в котором поместилась бы вся наша группа.
Я послушно сел. Сам же доктор остался стоять. Он подошел к большому окну за его столом. Это молчание длинной в минуту убивало меня, словно я медленно проваливался в шахту лифта.
- Я должен Вам кое-что сказать. – наконец произнес он. И снова пауза.
* Да сколько можно?!*
Гер Бертольд повернулся ко мне лицом и облокотился ладонями о столешницу из красного дерева.
- Дело в том, что операция Нины… Она… В общем, операция прошла успешно, но есть нюансы.
По-моему мое сердце сейчас взорвалось от облегчения, и вся кровь хлынула в мозг. Но я по-прежнему чувствовал себя паршиво. Недосказанность, повисшая в воздухе, будто мешала мне дышать.
- Какие…Что за нюансы?
-Мы не смогли запустить систему немедленно. – лицо доктора было каменным, и я не мог понять о чем он сейчас думает.
- П-простите? Что это обозначает? – голос предательски дрожал.
- На перезагрузку системы боевого киборга, а Нина1813 именно таким и является, понадобиться неделя. Нет, это не означает, что девушка сейчас в коме! – поспешно добавил он, видя, как вытягивается мое лицо. – Нина сейчас вполне себе жива-здорова, если можно так выразиться…
- В чем тогда дело? Я могу забрать ее сейчас же?
- Вот об этом я и хотел с Вами поговорить, Гер Каулитц. Дело в том, что Нина1318 сейчас непригодна для использования. – манера Гера Бертольда говорить о Нине, как о вещи меня раздражала, но я решил, что это может подождать. – И поэтому я вынужден просить Вас подыскать себе другого телохранителя-киборга на это время.
- Вы можете по-человечески объяснить мне суть проблемы? Я не понял ни черта! – я начал закипать. Затейливые речи хирурга были сейчас как удавка на моей шее.
- Да, да конечно. Понимаете, Гер Каулитц, Нина сейчас не более чем маленькая, беззащитная девушка. Она себя-то защитить не сможет, не стоит уж и говорить о Вас. Она ничего не видит, практически ничего не слышит и сила ее ударов не сможет нанести вреда даже таракану.
- Т-то есть? Что вы хотите этим сказать? – это было уже слишком. Показалось, что земля уходит из под ног. Но просто показалось.
- Поймите, Гер Каулитц, нам пришлось полностью обновлять ее. И, это естественно, что при операции пострадали органы чувств. На данный момент Нина не способна объективно оценивать ситуацию вокруг себя. Ее слух сейчас точно такой же как и у среднестатистического человека. Для киборга этого не достаточно. И она…кхм…как бы Вам это сказать…Девушка абсолютно слепа.
- Простите, ч-что?
- Я сожалею, но в ближайшую неделю она останется таковой. Мы и так старались не повредить зрительные каналы. В худшем случае она бы потеряла зрение на всю жизнь. И в связи с этими…эм…несовершенствами…я настоятельно рекомендую Вам оставить киборга здесь, в Центре Дрейка, до окончательного запуска программ.
- Я подумаю над вашими словами. – мой голос был холоднее льда и тверже стали. – А сейчас я прошу Вас разрешить мне ее увидеть.
- Не смею отказать. – в голосе доктора сквозило облегчение. – Следуйте за мной.
Мы прошли по длинному коридору, затем преодолели еще один, и еще, и еще, прежде чем добрались до двери с кодовым замком.
- Зачем такие предосторожности? – поинтересовался я.
- Никогда не знаешь, что может случиться…
Гер Бертольд вставил в замок карту, и дверь с шипением отъехала в сторону.
Я тихонько вошел в светлую палату с огромным окном. Доктор Бертольд тактично ретировался, оставив меня наедине с любимой. Точнее с тем, что от нее осталось. Мое сердце защемило. На кровати лежала бледная девчушка. Ее грудь прерывисто поднималась и опускалась при дыхании.
- Билл? Это ты? – голос был слабым. Она смотрела мимо меня невидящи взглядом. Ее изумрудные глаза были сейчас стеклянными.
- Да. Да, это я. – я старался говорить спокойно и тихо, хотя к горлу подступил комок. Через все тело Нины тянулись нити шрамов. Волосы были раскиданы по подушке.
Девушка будто почувствовала на себе мой изучающий взгляд.
- Не смотри, если противно. Я не хочу чтобы ты видел меня такой. – она старалась спрятать эмоции, но ее выдавали слезы, текущие по щекам.
Я просто подошел к кровати и присел на краешек.
- Не говори глупостей. Я всегда говорил, что ты прекрасна и не откажусь от своих слов никогда. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?
Нина лишь невесело усмехнулась.
- Можешь себе представить, как тебе под ноготь вводят десять иголок. Так вот мне несколько хуже. Я – утиль. Для меня нет смысла больше существовать.
- Что ты такое говоришь?! – я не мог поверить своим ушам. Моя Нина, девушка, которая всегда поддерживала меня, находила нужные слова, никогда не раскисала, любила жизнь и понимала ее цену лучше всех на этой планете, это сокровище сейчас отказывается жить! Добровольно опускает руки. Не мог в это поверить. – Забудь об этом, слышишь? Я не позволю тебе умереть! Может, я веду себя как эгоист, но ты нужна мне! Поэтому ты всегда будешь со мной! Понимаешь о чем я?
- Ты нужен мне. – и все… Три слова и она отключилась, заснула. Ее лицо разгладилось, грудь все так же прерывисто поднималась и опускалась, только теперь уже легче. Нина слабо сжимала во сне мою ладонь. Я еще долго смотрел на нее. Такая хрупкая, такая беззащитная, такая маленькая. Я никогда не смогу забыть этого легкого подрагивания век, этого тяжелого дыхания и этого прикосновения к моей руке. Нина еще будет со мной! Я верю!
- Я сегодня же заберу тебя домой. Ты будешь со мной. Я больше никогда не оставлю тебя. Буду тебя защищать, оберегать, заботиться… - прошептал я. Она не слышала, но все равно улыбнулась во сне. Наверное, ей снилось что-то хорошее, светлое.
Я поднялся в кабинет к доктору Бертольду, но не нашел его там, поэтому отправился бродить по этажам в поисках этого садиста. Парой этажей выше я нашел приоткрытую дверь, ведущую в кабинет заведующего. Только я хотел постучаться и открыть ее до конца, как услышал голоса. Один из них определенно принадлежал Геру Бертольду, а второй, скорее всего, заведующему отделением хирургии.
-… Я могу точно сказать, что эту модель уже ничто не спасет! Она находиться на грани! Две операции не каждый вынесет. Ее организм, даже подпитываемый новейшими технологиями, долго не протянет В один прекрасный день у Нины1318 откажет центральная нервная система. И в этом случае мы бессильны. – надрывался хирург.
- Сколько она еще сможет продержаться? – тихо спросил второй голос.
- Год – максимум… Но я не уверен, что у девушки хватит сил даже на месяц…
- Есть ли шансы , что нам удастся сохранить ей жизнь?
- Примерно 10%. Ей потребуется операция по пересадке мозговой ткани. Эти операции могут иметь различные последствия. И донора найти не так легко.
- Ну раз Вы считаете, что шанс есть, тогда направляйте киборга на анализы, затем начинайте поиски донора. Мы должны успеть.
- Все необходимые данные уже есть в моем компьютере. В повторном прохождении проверки нет необходимости. Но… Скажите, Гер Адельгейм, почему Вы так стараетесь спасти этого киборга?
- Потому, Гер Бертольд, что эта девушка уникальна! Не мне Вам говорить о том, какими способностями она обладает. Нина1318 – самая сильная модель. Боевые способности этой малышки поражают.
- Но ведь в нее заложена стандартная программа. Такая же у всех остальных девушек.
- Дело не в программе, а в силе духа. Этой девушке удалось невозможное. После машинизации ей удалось снова стать живой. Нина – в большей степени человек, чем остальные наши подопечные. Благодаря тому, что она испытывает искренние чувства к тому молодому человеку, к которому приставлена, она ожила в прямом смысле этого слова. Вы встречали еще одного такого киборга? Вот и мне не доводилось. Именно поэтому я не хочу ее терять. И еще одно… Нина – единственный киборг, способный к воспроизведению себе подобных.
- Я не думаю, что это возможно. Исследования показывают…
Дальше я больше не мог слушать. Я развернулся и бросился бежать. Бежать прочь отсюда.
*Нина может умереть! И это не шутки! Ее организм ослаб после операций. Внутренние органы изношены, нервная система готова дать сбой!*
Все это просто отказывалось укладываться в моей голове. Как же так? Что мне нужно было делать – я не знал. Для меня последние дни были полны сюрпризов. И довольно неприятных. Но сегодняшний, это что-то из ряда вон выходящее! Я думал, что рехнусь. Но сейчас у меня есть дела поважнее.
Я вошел в палату, где лежала Нина.
- Я помогу тебе собраться. Мы уезжаем.
- Что? Но разве врач разрешил? Билл, постой! Ч-что в конце концов происходит?.. К чему такая спешка?
- Я не хочу оставлять тебя здесь, вот и все. – я пытался говорить как можно спокойней. – Я увезу тебя в мой дом под Гамбургом. Там тебе будет легче.
- Ну, если ты так считаешь… - и она устало откинулась на подушки.
* Я дурак! Как же я ее повезу в таком состоянии?*
- Ты ехать сможешь? – тихо спросил я.
- Да, конечно. – Нина улыбнулась.
- Это так странно… - вдруг сказала она.
- Что именно?
- Я просто вспомнила, как совсем недавно забирала из больницы тебя. Ты был таким потерянным, таким хрупким, таким… Не могу слово подобрать. В общем, тогда я сильнее всего понимала, что нужна тебе. А сейчас все наоборот.
Я не смог ответить. Да уж, ситуация более чем странная.
* И почему это постоянно случается с нами?*
- Сейчас вернусь. - бросил я и вышел в коридор. Надо было позвонить Йосту. Ведь официально Нина1318 принадлежала ему. И поэтому ему нужно было подписать разрешение на транспортацию киборга. Он выпустит из клетки робота, а я увезу домой любимую девушку.
Йост не подвел, и уже через час все необходимые бумаги были собраны и подписаны. Еще через час мы уже сидели на заднем сидении внедорожника, который летел по дороге со скоростью на границе с разрешенной. Мне не терпелось доставить Нину домой. Несмотря на видимые глазу улучшения, она все еще оставалась слабой.
Я нежно сжимал в руке ее хрупкую ладошку. Казалось, после операции она стала еще меньше.
- Скоро приедем. – прошептал я ей на ушко.
Она лишь улыбнулась и слегка накрыла мою руку второй ладонью.
- Ты холодный. Почему?
- Не знаю. Наверное, я просто слишком волнуюсь за тебя.
- Я в порядке. – ее голос больше не дрожал. Я всем телом чувствовал, как к ней возвращаются силы. Она уже спокойно сидела на заднем сидении машины, ее лицо приобрело розоватый оттенок и не выражало ни единой эмоции. Я видел, как Нина возвращается к жизни. Снова и снова удивлялся силе ее духа. Прошло всего несколько часов после операции, а она уже снова почти прежняя. Ох уж этот ее командирский дух!..
хорошо пишешь. Только вот иногда на глазах наворачиваются слёзы от того, что ты понимаешь, что твой любимый Билл никогда не будет тебя так любить, как Нину... "Моя жизнь сейчас находиться в нескольких десятках километров от меня", как и моя жизнь, в которой нет смысла. Молодец, меня это тронуло, потому что я эмоциональный человек.
