***
Проснулась я в автобусе, то ли от головной боли, то ли от того, что мудак-водитель резко затормозил.
Не успев сообразить, я раскрыла шторку и взглянула на полку. Записка, аспирин и стакан с минералкой.
- Фак… - тихо прошипела я и приподнялась с подушки. Выпив таблетку, я задумалась, прикрыв глаза.
Пытаясь вспомнить, что произошло вчера, я терла виски, снимая постепенно головную боль. Воспоминания мне дались тяжело, но я вспомнила все, кроме того, как оказалась в автобусе. Наверно, это был самый ужасный вечер в моей жизни, несмотря на то, что я целовалась с Биллом. Почему то, мне представлялся первый поцелуй немного иным.
Ну, знаете, свечи, романтика, закаты у моря, вечерние посиделки у костра и нежные объятия, что угодно, что угодно!.. Но не по пьяни с Биллом. Раскрыв осторожно записку, я разглядела скачущие буквы Билла.
«Как встанешь – выпьешь это.
Билл»
Ну, просто Капитан Очевидность! Нет, Билл, я буду смотреть на стакан, и гипнотизировать таблетки. Почему то хотелось дать ему в челюсть, сильно, да как он смел, вообще, портить мне первый поцелуй!?
Встав с постели, я взглянула за окно. Водитель остановился у заправки, значит, можно вывести Билла на разговор, а еще купить любимого мороженого и сладостей.
- О, ты проснулась уже, - Билл оглядел меня, отложив сегодняшнюю газету.
- Который час? – хмуро произнесла я, вглядываясь в наручные часы Билла.
- Половина шестого, Берта. – Деловито произнес Билл. Я нахмурилась еще сильнее.
- Блядь, - прошептала я, Билл манерно изогнул брови. – Что!? – Резко воскликнула, его аж передернуло, я улыбнулась. – Пойдем, выйдем на пару слов.

POV Билл
А вот теперь я напрягся. Она, что, помнит все? Помнит вчерашний поцелуй? Если она сейчас заведется по поводу ее любви ко мне, то, Боже, дай мне ума, прошу тебя!! Я никогда тебя не о чем не просил, но сейчас, я серьезно настроен!
Мы вышли с Бертой на улицу, не май месяц, а она без куртки, в домашних финках и футболке. Делает вид, что не холодно, но я то вижу как ее кожа покрывается мурашками. Предлагаю куртку, но он ее отстраняет. Понимаю, конфликта, на крайний случай, ссоры, точно не избежать. а ведь только помирились.
- Не нужна мне твоя куртку, успокойся! – Прикрикивает она на меня, но я все равно накидываю вещь ей на плечи. Берта вздохнула.
- Вот ты как всегда, делаешь то, чего тебя совсем НЕ просят, да, Билл?!
- Ты о чем? – Удивился я.
- Да о том! Вот кто тебя просил меня целовать!? – шепотом процедила она. Помнит, значит.
- А, что, мне надо было спрашивать тебя? «Ой, Берточка, прости, а можно тебя поцеловать?», так, что ли!? – я вспылил так же, она топнула ножкой, что заставило меня чуть улыбнуться.
- Да! То есть, фу, Билл! Это был самый ужасный поцелуй в моей жизни! Даже… даже Ханс лучше целуется! – В сердце екнуло, она целовалась с ним…с этим… Выскочкой!?
- Ты целовалась с Хансом!? Да ты…. – я указал пальцем не нее, пытаясь подобрать нужные слова.
- Да, целовалась! И не смей меня больше целовать, ни-ког-да! Не хватало еще инцеста в нашей семье! – снова прикрикнула она, я оглянулся.
- Да… Да… - начал заикаться, я и правда не знал, что говорить.
- Да без проблем! – Называется, как лучше, а получилось как всегда. Девушка сузила глаза, подошла ко мне ближе и замахнулась, влепив мне звонкую пощечину. Я заскулил, мне казалось, что звон от удара разнесся по всей станции, а может, и всей Земле. – Я думал, я тебе нравлюсь! – чуть громче обычного произнес я. она округлила глаза. Решила добить.
- Я? ты, мне?! Билл, ты. Ты нравился, но это не реально! Мы же родственники! Ты забыл? – она четко проговаривала слова, мне было неприятно это слышать, меня не то, что расстраивал сей факт, просто, какое-то странное чувство на душе было. Наверно, просто не хотел ругаться с настолько близким человеком…
- Ты сама вчера говорила, - попытался спокойнее произнести я, но из этого мало чего вышло.
- Забудь, что я вчера говорила, - она вздохнула. – Мы с тобой друзья, Билл. Ты мой друг, я твой друг. Ты не должен был меня целовать. Не должен. Ты вообще… - Оборвала она предложение. Я состроил удивление. – В общем, забудь, ладно? Хватит уже. Просто, больше не трогай меня так, как ты делал это вчера. Мне нравится другой…

POV Берта
Отдав ему куртку, я ощутила резкий холод, но недолго думая, я побежала к магазину, закупаться дисками, мороженым, сладостями, которые закончились и салфетками, которых катастрофически не хватало при просмотре фильмов. Сентиментализм был у меня в крови. Любила поплакать при просмотре фильмов, наверно, настоящих эмоций всегда не хватало, искала их в фильмах.
С моим образом жизни не до настоящих чувств и романтики, работа-работа-работа. Отец был прав, он всегда был прав, но признавать это не всегда хотелось… Если бы я его послушала тогда… то, как бы я сейчас жила? Ходила бы, наверно, в общеобразовательную школу, не светилась, вела бы электронный дневник, простой дневник, смотрела бы с родителями каждый день утренние новости. Была бы, наверное, самая простая жизнь подростка. А сейчас что у тебя? Концерты-перелеты-записи-студии. Родители в полу разводе, вообще, не поймешь, что у них там творится. С мамой говорить и не хочется, как то страшно. Только электронная почта, редкие смс. Наверно, эти отношения с родителями не правильные, да и с ближними тоже.
Марк по горло в своих размышлениях, а я видеть ничего не хочу, а с Биллом что? С Биллом полная лажа. Сказала, что с Хансом целовалась? Да, ну пусть. Ладно, он особо не страдает, по моему, ему все равно…
Взяв несколько дисков с полки, я убрала их в корзину, прошлась вдоль сладостей, захватила минералки, соки, какие-то смеси. Всегда привлекали яркие упаковки. Взяв пару киндер-сюрпризов, я быстро провела это на кассе и побежала обратно к автобусу, с полной сумкой еды на сегодняшний вечер и приближающую ночь.

POV Tom
Так, вы думали я реально брошу ее и уеду в Берлин? Все это очень просто. Не дождетесь от меня, от Тома Каулитца. Я, конечно, предполагал, что она никуда за мной не поедет. Я остался тут, в США. Снял квартиру, обустроился. Надо налаживать свою личную жизнь, с человеком, которого ты реально любишь. Надо добиваться и не останавливаться. После сказанного я мог опустить руки, ведь она причинила мне много боли, словами, элементарно. Но я не хочу ей верить, слишком хорошо знаю этого человека.
Лежа на диване, я размышлял о происшедшем сегодня. Ее до дома проводил какой-то тип, высокий, молодой, ухоженный. Возможно, коллега. Но, может она и правда разлюбила? Я не знаю, что думать. Я хотел подойти, взять этого чувака и оттолкнуть его, спрятать свою жену и никого к ней не подпускать. Возможно, это сумасшествие, последняя стадия шизофрении, но я реально одержим. Мне реально больно видеть ее с другими. Элементарная ревность, но раньше такого не было, когда мы жили с ней вместе. Мне наоборот хотелось, чтобы на нее смотрели, мол, поглядите, какая у меня жена. А сейчас мне хочется обратного. Хочу спокойной жизни.
Говорю, как старик, а мне всего тридцать с небольшим.
Возможно, стоило бы завести любовницу, посмотреть на мир другими глазами, начать изменять жене, как это делают все. Но, мне совсем этого не хочется. Просто, есть такая любовь, которая на всю жизнь. Сентиментализм в моей жизни никогда не играл большой роли, но когда дело заходило о той единственной, я признаю, я терял голову.
В животе странно забурчало. Волнение смешалось с чувством голода, ощущения не самые приятные и я решил покушать, чтобы хотя бы не мучить свой организм. Хотя, как говорят врачи, внутри у нас все взаимосвязано. Как глупо звучит, Том.
Достав сладкого и налив черного чая, я уселся перед телевизором. Я не ожидал увидеть передачу «другие новости», пытаясь уловить тему беседы, я понял: обсуждают наши отношения с женой. Не смотрел телевизор я давно, и сколько нас уже обсуждают, я не знал.
Да, было как –то все равно. Я отключил TV и включил лептоп. На рабочем столе семья, счастливые. Все обнимаются, улыбаются, редкие счастливые моменты нашей жизни.
Ковыряясь в сладком торте, я понял, что это совсем не еда и решил спуститься вниз, в самое простое кафе и, может не совсем нормально, но сытно покушать.
Просидел я там часа два, поел + бесплатный интернет wi-fi. Логическим завершением дня было бы наверно утонуть, убить себя, застрелить, Боже, да что угодно. Лишь бы не грузить больше свою голову воспоминаниями и тяжелыми мыслями. Все таки эти чувства мне давались тяжело. А как бы хотелось все вернуть. Элементарно, перелистнуть просто страницы назад и не совершать глупые ошибки, просто знать уже, как поступать. Том, почему ты такой дурак?..

Спустя несколько месяцев…
- Разведены! – стукнул судья своим молотком по столу, закрыв папку. Он оглядел зал: поникший Том, адвокаты, Ребекка за соседним столиком. Она опустила на переносицу очки и вышла из зала, захватив небольшую черную сумку. Чего они добились и к чему пришли? Не раздуть из этого скандала – было не возможно. Пресса окружила здание суда, поджидая усталых разведенных. Девушка вышла первая, Ребекку с двух сторон сразу же окружили двое парней-телохранителей и довели до самой машины, припаркованной прямо у выхода. Журналисты выкрикивали заученные фразочки, кто-то кидал оскорбления. Это еще не конец, чувствовала девушка, поэтому вместо обиды была просто пустота. Не видеться с Томом она не могла, за детей они не судились. Жить они будут с матерью, так решили оба.
Развелись они в Германии, родном городе Берлине, уехав подальше от Штатов и, пообещав себе больше туда не возвращаться, по крайней мере, на ПМЖ точно.
Все попытки Тома помириться, прошли безрезультатно. Ребекка отказывалась мириться, но поддерживать связь – они поддерживали. Все таки, общие друзья, коллеги, любимые дети и такой долгий срок отношений за день, за два не убить. Воспоминания не затягивали героев, они старались не вспоминать самые прекрасные моменты их жизни, чтобы не вызывать такое чувство и состояние, как ностальгия.
Их дети были более чем довольны жизнью, к разводу родителей отнеслись как к шутке. Родители их не понимали, ни Том, ни Ребекка, но Марк и Берта знали, и надеялись, что лучшая пара Берлина не может просто так перечеркнуть все и поставить крест.
В отличие от взрослого поколения, у молодых все было в порядке. Берта тесно дружила с Хансом, а он в свою очередь называл ее своей девушкой. Их тур закончился почти в одну и ту же неделю, так что они стали чаще проводить время вдвоем, созваниваться и налаживать отношения, забыв про первый день знакомства, а если вспоминая, то дико посмеиваясь над ним. Молодая пара старалась не афишировать отношения, но в прессе все таки ходили догадки, особенно после того поцелуя на премии. Берта подняла такой шум, который не поднимала сама группа Tokio Hotel в свои годы. Томас был категорически против этих отношений, Ханс был старше Берты, и по его мнению, они совсем не смотрелись вместе. Но ведь с Бертой не поспоришь и отец это понимал. Ребекке же наоборот нравился мальчик, но она все равно утверждала, так же как и отец, что он слишком пафосный на камеру.
«Вы его просто не знаете, тогда, я тоже пафосная, если посмотреть меня по телевизору!» - визжала постоянно девочка. Родители ее пытались понять, закрыв глаза на все обстоятельства, которые их где-то не устраивали.
Билл? У Билла была другая история, его личные переживания терзали его и не давали покоя, что его так заводило – он не понимал, расстроенный и разочарованный в жизни парень, засел в студии писать лирические песни и записывать ее на уже существующие минусовки. Дело было на грани, парень был на срыве. И он не понимал, что его так терзает внутри. Было чувство потерянности, которое мог исправить только один человек. Его близкий друг, самый близкий человек. Берта, его племянница. Кай пытался поговорить с отцом, но поняв, что все это бесполезно, махнул на проблему рукой. Вытягивать все из отца не хотелось, Кай был человеком иного характера. Он часто проводил время со своей подружкой, учился и много читал. Билл был уверен в сыне, и он был очень горд за него, но делиться с сыном проблемами, скорее нагружать его лишней информацией не хотел. Не обязательно Каю было знать о слабостях отца.
Супруга Билла была рядом с ним, она пыталась ему  всячески помогать, пытаясь понять, в чем же дело, но. Он закрылся. Закрылся от сего мира и сидел в студии, записывая до боли грустные треки.
- Все плохо, Насть. Просто все плохо. – отвечал он ей, тяжело вздыхая. Она и догадываться не могла, какие мысли его мучают. Были мысли об измене, романе на стороне, но спрашивать в лицо – боялась.
Или же просто была уверена в нем, и надеялась, что скоро все пройдет.
Марк… Марк испытывал тоже самое, что испытывал Билл. Пустоту и внутренние терзания. Признавать тот факт, что он гей – он не признавал, да и не отрицал особо. Он пытался созваниваться с Девидом, все безрезультатно. Тот лишь игнорировал, делал вид, что не помнит и мягко отшивал «друга», намекая на то, что это было только мимолетное развлечение. У Марка была апатия ко всему, ему не нравились не девочки, не мальчики. Он разочаровался в отношениях и, глядя на своих родителей, ему порой становилось печально. Жить, любить, делать семью, чтобы в один момент все разрушилось. Смысл? Люди мазохисты. Мы любим делать себе больно. А доставлять боль другим – вверх блаженства. Его не привлекали «другие», в его памяти и мыслях жил «он», говорить и рассказывать о том инциденте он совершенно не хотел. Берта и родители ничего не знали. Хотя, он понимал, если он выговориться сестре, ему станет легче. Но поймет ли она его? Нужны ли ей лишние проблемы? Марк считал, что со временем все пройдет…

Эпилог.
- Берта, ты же мне поможешь? – Ребекка отпила чаю, сидя с дочкой в кафе на площади. Берта нахмурилась, откинув назад пряди волос.
- Ребекка! – Девушка прикрикнула так, что посетители обернулись. Берта оглянулась, цинично всех оглядев. – Мама, - вздохнула, - Соберись, слышишь? Соберись. Сейчас встала, села в машину и поехала к нему.
- Но столько времени прошло… - Ребекка запнулась.
- ДА ну и что! – Снова воскликнула она,  телохранитель кашлянул. Берта шикнула. – Говорю, оставила чай и вышла.
- Он даже не позвонил,… а сегодня такой день… - вздохнула мама, поставив на блюдечко чашку.
Девочка не выдержала.
- Ма, слушай, ты его послала. Он боится даже позвонить тебе и поздравить тебя с Днем Рождения! Вот до чего ты Тома довела? Встала и пошла. – Она указала пальчиком на дверь. – Или сейчас, или никогда!
- Ладно, ты права. Ты тут останешься?
- Да, - довольно протянула девушка. – Сейчас Ханс из студии подъедет, мы немного посидим, а потом домой поедем, хорошо? – улыбнулась девушка.
- Конечно, сегодня должны быть все! – Ребекка нервно улыбнулась. Поправив легкий шарфик, мама взяла сумку и привстала, оглядев сверху дочку.
- И пожалуйста, аккуратнее… - Добавила Ребекка.
- Удачи, мам. И без отца не возвращайся.
- Будет сделано! – отчеканила мамаша и вышла из кафе. Девочка улыбнулась и посмотрела на ясное небо через стекло.
«Лишь бы все получилось»… - подумала она и немного улыбнулась, поджидая своего бой-френда.

- Билл, может, выйдешь уже отсюда? – Спросил Девид, нахмурившись.
-  А что такое? – Билл отложил гитару. За пару месяцев молодой человек обучился игре на гитаре. Хоть что-то его отвлекало от ненужных мыслей.
- Вообще то, у Ребекки сегодня День Рождения. Мы все приглашены. – Подошел Йост ближе. Сел рядом, взглянув на пальцы Билла. Неухожены, стертый лак, жесткие мозоли.
- Мне стыдно…. Я не пойду… Там будет Настя… - Шептал Билл.
- Ну, ради Берты? – спокойно произнес Дэвид. Билл дернулся.
- Что..?
- Билл, я слышал, как ты кричал, не надо.
- Когда я кричал? О чем ты? – Билл приподнялся, отложив инструмент. До него не доходило.
- Дорогой мой, - Йост похлопал его по плечу. – Я слышал, слышал как ты кричал во сне…
- Я кричу во сне?! – снова передернуло Билла. Йост кивнул.
- Пожалуйста, успокойся. Я знаю, знаю что это, я никому не расскажу, ты можешь быть за это спокоен.
- Спасибо, Дэвид… - пробурчал парень, опустив глаза на гитару.
- Теперь, иди собирайся, приводи себя в порядок. Вечером идем не День Рождения.
- Да я же без подарка даже… - Потерянно произнес Каулитц. Йост усмехнулся.
- Ничего, купишь по дороге. – Йост подмигнул парню и вышел из кабинета, подтягивая на ходу штаны. Билл непроизвольно улыбнулся.

- Марк, - Кай подошел к брату.
- Ну что? – раздраженно спросил Марк, выбирая долго и мучительно подарок матери.
- Может это? – Кай указал на нежный белый жемчуг на золотой тонкой цепочке.
- Она ненавидит жемчуг, - шипел от злости Марк. Его раздражало все: торговый центр, надоедливый брат с его подружкой и тот факт, что он битый час не может выбрать стоящий презент.
- Посмотри, Марк, - тихо прошептала девочка, указав пальчиком на тонкую золотую цепочку на которой висело два золотых малыша. Девочка и мальчик. – Марк подошел, нахмурив брови.
- И что это значит?
- Ну, как что? Ты и Берта – это самое ценное, что у нее есть в жизни. Ты понимаешь это? А эта парочка – это ты и твоя сестра. Она будет носить это, не снимая. Ей будет приятно.
- Думаешь? – почесал затылок мальчик. Ксюша кивнула.
- Девушка, я беру это! – воскликнул Марк, позвав продавца-консультанта.
- Вы не пожалеете! – доброжелательно воскликнула девушка.
- Да упакуйте уже! – Воскликнул Кай, раздражительно хмыкнув.

POV Rebecca
Поднимаюсь по лестнице, второй этаж. Лифтам не доверяю, а может, тяну время. Руки трясутся и в животе буря. Поправив волосы я встала у двери. Ну же. Не можешь? Нажми на звонок.
Пальцы крадутся вдоль стены и попадают на кнопку… Тяжело выдохнув, нажимаю. Такое чувство, что сердце вот-вот и остановится. Боже, как мне страшно.
Слышу легкие шаги, явно не Тома. Его походку я узнаю, хмурю брови.
- Вам чего? – открывает девушка, обмотанная в простыню. Сердце в пятки упало, вот оно – унижение.
- А… Ппростите… А Том дома?
- Дома. – поправляет растрепанные светлые локоны. – Вам чего? – повторяет она.
- Девушка, не надо так грубо. – произношу я чуть громче обычного.
- Слушай, лучше вали отсюда.
- Д..да… - чуть не плача произношу я. согнулась вопросительным знаком, не знаю, что и ответить этой молодой красавице. Оцениваю ее в последний раз, куда делась в нужный момент та Ребекка, которая способна заткнуть любого? Почему так не вовремя?!
- И кстати, - как-то пафосно-грубо произносит она, - с Днем Рождения, - и закрывает дверь.
Зачем, зачем она это добавила? Кто ей рассказал? Том? Том рассказал? Может, она сама?!
Выхожу, нет, выбегаю из подъезда и сажусь в машину. Отъезжаю от его дома и заворачиваю в непонятный  и незнакомый переулок. Автоматически выплескиваются слезы, начинается истерика. Бью кулаками по рулю, больно. Больно. Больно…

POV Tom
- Кто это был? – сонно проговариваю я, обнимая Анелию. Та пожимает плечами, тихо проговаривая.
- Да я не поняла что-то… - Прикуривает, я хмурюсь.
- Не кури в постели. – Каменно произношу я, почему-то подумав о Ребекке. Та пожимает плечами, но все равно затягивается.
- Кто это был?
- Я не знаю.
- Ты не знаешь, кто приходил!? – прикрикиваю я, почему-то приподнимаясь с подушки.
- Да Баба твоя приходила! – что?! Брови поползли наверх. Я вскочил. День Рождения! Точно! Она…
- Зачем? – прошептал я. Анелия меня оглядела.
- А я откуда знаю? Я ей сказала, что ей тут не место.
- Ну, ты стерва! – выкрикнул я, убегая в ванну. Главное, не опоздать…

POV Berta
- Минутку, мама звонит, - улыбнулась я своему мальчику, подняв телефон. – Как дела на личном фронте? – радостно проговорила я.
- У него другая… - Зашептала мама, я нахмурилась, посмотрев на Ханса. Тот озабоченно взял меня за вторую ладошку.
- Как? Ты уверена?
- Да, мне так плохо, Берта… Я не знаю, что делать. Правда, мне очень плохо….
- Мам, все хорошо будет. Я обещаю, приезжай домой, там поговорим, пожалуйста. Только ничего не натвори. Будь осторожна.
- Дома увидимся… - прошептала мама, нажав на красную кнопку. И отложила мобилу.
- Что такое, милая?
- Отец. Мать. Дела плохи, поехали домой, - вздохнула я, приподнявшись с кресла. Ханс только кивнул головой и, расплатившись, мы вышли из кафе.

POV Rebecca
И как на зло, сегодня солнечный день, природа улыбается, все светятся от счастья, только я, в свой же День Рождения с самым ужасным настроем.
Хотелось обзвонить всех и отменить этот уже бессмысленный праздник. Но нельзя, все готовились, я это знаю… чуть успокоившись, я завела мотор и выехала на главное шоссе. Праздник будет, нельзя быть эгоисткой и думать только о себе, хоть это и мой день…

POV Tom
- Куда ты? – спрашивает она, бросаю на нее злой взгляд и тихо шиплю, что это не ее дело.
- Да пошел ты, Том Каулитц! – Кричит вслед она мне.
Возвращаюсь, в ярости выбиваю ногой дверь и ору, хватая ее за волосы.
-  Что ты сказала!? – Сильнее притягиваю ее, та визжит.
- Ты сам виноват в своих ошибках! – отвешивает мне звонкую пощечину. Отпускаю ее и понимаю: она права.
- Освободи к вечеру квартиру. – все, что я проговариваю на последок. Что она мне кричит, уже не слышу. Бегу вниз по лестнице и выбегаю на улицу, сажусь в машину и еду к ней. Мне надо все объяснить…
Дверь мне открыла горничная. Я улыбнулся.
- Я Том Каулитц. Ребекка дома? - напрямую и по делу.
- Здравствуйте. Нет, сейчас ее нет дома, но она подъедет через двадцать минут… ее обрывает юный голос. Улыбаюсь, узнаю его.
- Папа! – Выкрикивает Марк, подбегая ко мне и крепко обнимая.
- Сынок, я соскучился, - улыбаюсь я, проходя в гостиную. На диване дети, все, кроме Берты.
- Привет, Кай, Ксюша, - пожимаю мальчику руку, улыбаюсь скромной подружке.
- Здрасте, дядя Том.
- Ты приехал с мамой мириться, да? – радостно щебечет сын. Киваю, да, сынок. Так и есть…

…Через 15 минут, как и говорила горничная, приехала Ребекка. Никогда не опаздывала, миссис пунктуальность, это Ребекка.
- Мелисса? Чьи это кроссовки? – спрашивает громко девушка. Я сглатываю.
- Удачи, - шепчет сын, я приподнимаюсь и выхожу в коридор. В руке вижу бутылку мартини, которая моментально летит на пол. Подходит ко мне и резко отшивает пощечину. Черт, вторую за день!
- Да как ты мог?! Как ты мог? – начинается истерика, выслушиваю все оскорбления, принимаю все удары. Ей можно.
Ей.можно.
- А теперь успокойся! – хватаю ее резко за запястья и притягиваю к себе, вглядываясь в заплаканные глаза. Передергиваю ее, встряхнув. Новая волна истерики, я вздыхаю. – Заткнись, умоляю тебя! – чуть грубо произношу я, - А когда ты? Тогда в Нью-Йорке? Крутилась с этим красавцем?! Ты думаешь, мне было легко? Легко?! Я тебя спрашиваю! – еще раз трясу ее, она всхлипывает. – Ты прожгла меня, прожгла!.. Все мы совершаем в этой жизни ошибки, слышишь? Давай же наконец-то забудем весь тот хаос, все эти страдания. Дура! Я хочу быть с тобой, ясно тебе?! И мы будем вместе, потому что я не могу без тебя! – Начинаю орать, она успокаивается, убирает челку с глаз и крепко обнимает меня, утыкаясь носом мне в грудь. Вздыхаю, пытаюсь успокоиться, все без толку. Начинаю, задыхаться от нехватки воздуха. Она снова рядом, мы вместе…
- Вот это любоооовь… - Растягивает Марк, я улыбаюсь сыну и замечаю: в прихожей все, Берта с Хансом, Кай, Ксюша да плюс еще кто-то в дверь стучит. «Будет праздник, будет пир!» - вспоминаются слова из старой песни, закрываю глаза и прижимаю ее ближе к себе.

Вечером были все родные, все смотрели на нас, да, а мы снова вместе, да, нет больше слез и отчаяния. Да, эта жизнь делает меня счастливой.
Густав с женой возились на кухне, Георг с супругой крутились в столовой. Это был вечер, организованный друзьями. Горничную мы отпустили. Настя бегала каждые пятнадцать минут в магазин, что-то постоянно докупая. Подарки я стала принимать днем, все то и делали, что заваливали меня. Это было очень приятно. Цепочку с кулоном от сына я надела при нем. Это самый дорогой подарок за весь вечер, Берта с Хансом подарили большой фотоальбом с двумя уже вклеенными фотографиями, где она и он и где вся семья. Наша семья.
Остальные подарки я не раскрывала, а от Тома ничего не ждала, самый большой подарок это то, что он рядом.
В дверь позвонили.
К ней подлетела Берта, открыв ее и тихо ахнув. Ухоженный, в новом костюме, на пороге стоял Билл. Волосы красиво уложены, сразу в глаза бросается хороший маникюр. Мы подошли к нему с Томом. Он нас оглядел, пытаясь что-либо выговорить.
- Недоумеваешь? Мы тоже, - Улыбнулись, Билл хохотнул.
- С Днем Рождения, Ребекка. – Протянул он мне что-то квадратное, завернутое в праздничную цветную бумагу.
- Спасибо, Билл. – Поцеловала его в щеку. Том прошептал брату: «с возвращением». Что они имели ввиду – все присутствующие поняли: похоже, он реально вернулся?

POV Berta
Отойдя от Билла, я села снова с Хансом, все шумели, что-то обсуждали, надо любить тех, кто рядом. Надо любить тех, к кому расположено сердце.
Ко мне подошел Билл. Снова.
- Ханс, ты не против, если я уведу твою девушку на пол минутки? – Сама вежливость, Ханс культурно ответил.
- Только если на пол, - хохотнул он и выпустил мою ладошку. Поправив юбку, я прошла с Биллом в коридор. Улыбнулась ему и начала первая, понимая, что Билл не осмелиться.
- Как у тебя дела? – начала раскачиваться из стороны в сторону.
- Да хорошо… Вот, видишь, - улыбнулся застенчиво он.
- Классный маникюр! – воскликнула я, обратив внимание. Тот охнул.
- Мишель старалась, - он пошевелил пальчиками, выставив их.
- Ты что-то хотел мне сказать, Билл. – Указала я пальчиками на время.
- Да. Точно… Берта, я. я не могу без тебя, правда… не могу.
Вот уж заявление…
- Билл, пойми, - похлопала его по плечу, вздохнув. – Билл, люби того, кто рядом. Ты нужен Насте, и она тебе нужна. Билл, ты должен понять, это не лекция. Но. Вот представь нас вместе. Это же смешно. А что о нас будут думать люди? Берта Каулитц встречается с дядей. Тебе не кажется, что это ненормально? Билл, прошу тебя, не рушь семью. Посмотри, посмотри на моих родителей! Ты видишь? Ты же видел, какого им было? Потеряв Настю – ты поймешь, что такое потеря, любить – не значит страдать. Будь счастлив, прошу тебя. – Приподнялась на носочках и поцеловала его в щеку, обняв за плечи. Тот вздохнул и прикрыл глаза, тихо прошептав мне на ушко.
- Друзья?..
- До последних дней, Билл… - зажмурилась я, сжимая его в объятиях. После этого разговора, я надеюсь, все будет хорошо…

***
Привстав изо стола, он понял, да, сейчас время. Время сказать все, все что накипело. Подняв бокал шампанского, Том начал.
- Ребекка. Я очень счастлив, что мы снова вместе. Ты подарила мне лучшие моменты в этой жизни, ты подарила мне прекрасных детей, ты подарила мне ту самую жизнь. У нас были грустные, неудачные моменты. Но, мы же забудем их? Это же ничто по сравнению с тем, что мы пережили совместно? Ты прости, может, это не складно, не согласовано, но… Этот тост спонтанный, эти мысли идут от сердца. Все воспоминания мигом пролетели сейчас, - Парень на секунды задумался, замолчал. – Но дело не в этом. Я хочу выпить за нашу любовь, за наших детей. За наше счастливое будущее, я знаю, что все будет хорошо. И… - Достав из кармана красный футляр, Том протянул его жене. Присел на колени и тихо проговорил:
- Ты же станешь моей женой? Снова..?
Она задумалась, конечно же, она согласиться. Конечно…!
- Том, - на ее глазах выступили слезы. – Я стану твоей женой. Во второй раз. Стану! – прикрикнула она. За столом все загалдели. Билл привстал и закричал.
- За любовь, Господа! Настя, я тебя люблю, прости меня за все..! – девушка тоже приподнялась.
- Я люблю тебя, Билл, - улыбнулась счастливая девушка, по ее щекам прокатились слезы. Это были слезы счастья.
- Мистер Каулитц, я люблю вашу дочь! – Встали молодые, придерживая бокалы.
- Мистер Каулитц, а я вашего сына, - засмеялась Ксения, которая тоже приподнялась вместе с Каем, держа соки.
- Все будет хорошо! Горько! – встал Марк, завизжав. Последним встал Девид. Он умилялся: как же быстро все выросли. Ведь в свое время он наблюдал за тем, как строятся отношения у Тома и Ребекки. А теперь он видит уже другое поколение, но не менее счастливое. Все чокнулись бокалами, перекрикивая друг друга. В семье Каулитцев это был один из знаменательных, один из счастливых дней в их жизни… Любите ближних, все невозможное возможно, а все потерянное – можно найти обратно и вернуть.
Да будет счастье в этой жизни!

Конец.

Отредактировано Ребекка (2010-11-14 01:46:51)