Затмение
Сумерки Книга 3
Стефани Мейер

Моему мужу Панчо,
за твое терпение, любовь, дружбу и юмор,
и за согласие обходиться без домашней еды.

И ещё моим детям, Гейбу, Сету и Эли,
за то, что благодаря вам, я познала такую любовь, ради которой другие люди запросто отдадут свои жизни.

Как мир погибнет? От огня
Иль ото льда погибель ждет?
Сомнений нету у меня:
Огонь опаснее, чем лед.
Но если мировой пожар
Земной наш не погубит шар,
То даст достаточно нам льда
Холодная вражда.

(Роберт Фрост, перевод Вл. Васильева)

Пролог.
Переговоры не увенчались успехом.
Заледенев от страха, я наблюдала, как он готовился защищать меня. Его напряженная сосредоточенность означала - будет бой, несмотря на то, что враги превосходили нас числом.
Я знала – помощи нам ждать неоткуда и не от кого, сейчас его семья сражалась за свои жизни, а ему предстояло сразиться за наши.
Интересно, узнаю ли я, чем закончится их сражение? Узнаю ли я, кто победил, а кто проиграл? Проживу ли я ещё немного, чтобы узнать ответы на свои вопросы?
Наши шансы были невелики.
Черные глаза, горящие безумной жаждой моей смерти, ждали, когда мой защитник отвлечется. И если такое произойдет – в этот миг я умру.
Где-то, далеко-далеко в холодном лесу, завыл волк.

Глава первая.
Ультиматум.

«Белла,

Не знаю, зачем ты заставляешь Чарли передавать записки через Билли, словно мы второклашки. Если бы я хотел поговорить с тобой, я ответил бы по
Ты ведь сделала выбор? Нельзя получить все, когда
Какое из слов в фразе «смертельные враги» ты не понимаешь?
Слушай, я знаю, что поступаю как идиот, но другого выхода нет
Мы не можем быть друзьями, пока ты проводишь всё время с шайкой
Всё становится только хуже, если я слишком много думаю о тебе, так что не пиши мне больше

Да, мне тоже не хватает тебя. Очень. И это ничего не меняет. Прости.
Джейкоб».

Держа листок в руках, я ощущала царапины там, где он сильно надавив пером, чуть было не прорвал бумагу. Я могла представить, как он небрежно и зло выводит буквы своим грубым почерком, как зачеркивает строчку за строчкой, когда слова оказывались не теми, что он хотел написать. Может быть, он даже сломал перо своей слишком большой рукой - это объяснило бы чернильные кляксы в записке. Я могла представить, как он расстроено сводит брови и морщит лоб. Если бы я была рядом с ним в этот момент то, наверное, рассмеялась бы.

«Джейкоб, у тебя сейчас от напряжения кровоизлияние в мозг произойдет, - сказала бы я. – Выкладывай, всё начистоту».

Смех сейчас был совсем не уместен, убеждалась я, перечитывая письмо, которое уже помнила наизусть. Его ответ на мою умоляющую записку - которую я как второклассница (Джейк верно подметил), отдала Чарли передать Билли, а тот, в свою очередь, должен был вручить ее Джейку - не был для меня неожиданным. Ещё не открыв, я догадалась, что там будет написано.

Я удивилась, насколько сильно ранила меня каждая зачеркнутая им строчка – как будто у букв были острые края. За каждой злой зачеркнутой строчкой, скрывалась его огромная боль, которую я переживала сильнее, чем свою собственную.

Пока я обдумывала всё это, из кухни явно потянуло чем-то горелым. Наверное, в другом доме тот факт, что на кухне кто-то кроме меня готовил, не стал бы поводом для паники.

Засунув измятое письмо в задний карман, я бегом спустилась вниз.

Банка с соусом спагетти, которую Чарли поставил в микроволновку, делала только первый оборот, когда я влетела на кухню и вытащила ее.

- Что я сделал не так? – возмутился Чарли.

- Для начала, нужно было снять крышку, папа. Металл нельзя ставить в микроволновку.

Быстро сняв крышку с банки, я отлила половину соуса в миску и поставила ее в печку. Установила нужное время на микроволновке и, нажав "старт", убрала назад в холодильник банку с соусом.

Чарли, поджав губы, наблюдал за моими действиями.

- Ну, хоть спагетти я правильно сварил?

Я посмотрела на стоящую на плите кастрюлю – источник того запаха, что насторожил и напугал меня.

- Неплохо было бы перемешать, - мягко заметила я, нашла ложку и попробовала воткнуть ее в слипшийся, пригоревший ко дну, комок.

Чарли вздохнул.

- Ну и что все это значит? – спросила я.

Он сложил руки на груди и уставился на завесу дождя за окном.

- Не понимаю, о чём ты, - буркнул он.

Он меня заинтриговал. Чарли готовит? И что за угрюмый вид? Эдвард ещё не пришел, а обычно папа вёл себя так, только в честь моего бой-френда, чтобы всем своим видом и каждым словом продемонстрировать Эдварду – здесь тебе не рады. Все его усилия были, в принципе, напрасны, ведь Эдвард и так прекрасно знал его мысли и без этого показательного выступления.

Слово «бой-френд» заставило меня, как обычно, напряженно прикусить щёку изнутри, пока я пыталась перемешать спагетти. Слово это было абсолютно неподходящим. Мне хотелось чего-то более выразительного, чего-то о вечной преданности… Но слова, типа «судьба» или «рок» в обыденной речи звучали фальшиво.
У Эдварда для меня было свое определение, и это слово являлось источником моего напряжения и заставляло меня сжимать зубы, каждый раз, когда я думала об этом.

«Невеста». Тьфу. Уже от самой этой мысли, меня бросало в дрожь.
- Я что-то пропустила? С каких это пор ты готовишь ужин? - спросила я Чарли.

Отлипшие от дна кастрюли комки спагетти подпрыгнули в кипящей воде, когда я ткнула их.

- Или, вернее, пытаешься готовить? – уточнила я.

Чарли пожал плечами.

- Нет закона, который запретил бы мне готовить в своём собственном доме.

- Тебе виднее, - ответила, с усмешкой глядя на его полицейский значок на кожаной куртке.

- Ха. Вот именно.

Он снял куртку, как будто только мой взгляд напомнил ему, что он всё ещё в ней, и повесил ее на вешалку. Его портупея уже давно лежала на месте, поскольку вот уже несколько недель, как Чарли не носил оружие. Больше не происходило загадочных исчезновений, способных потревожить жизнь маленького городка Форкс, штат Вашингтон, и в ливневых лесах больше никто не видел загадочных громадных волков.

Я молча помешивала спагетти, предполагая, что в свое время Чарли расскажет, что его терзает.

Моего отца трудно назвать многословным и, учитывая, сколько усилий он вложил, пытаясь организовать наш совместный ужин, было не трудно догадаться, что ему есть, что сказать. Наверно в этот раз, ему нужно было сказать необычайно много.

По привычке я посмотрела на часы – в это время, я обычно каждые несколько минут смотрела на них. Осталось уже меньше получаса.

Послеобеденное время было самой трудной частью моего дня. Я была под домашним арестом с того самого момента, как мой бывший лучший друг (вервольф), Джейкоб Блэк доложил о моих тайных поездках на мотоцикле - предал меня, чтобы я была наказана, и не смогла бы больше видится со своим бой-френдом (вампиром) Эдвардом Калленом.

Теперь Эдварду было позволено видеться со мной только с 19 до 21.30 вечера, и только в пределах моего дома под неизменно раздраженным, злым взглядом моего папы.

Это был ужесточенный вариант моего предыдущего, менее строгого, наказания, которое я заслужила за исчезновение без объяснений на три дня, и за один прыжок со скалы в океан.

Конечно, мы виделись с Эдвардом в школе, тут уже Чарли ничего поделать не мог. И, конечно же, Эдвард почти каждую ночь проводил в моей комнате, но об этом Чарли даже не догадывался. Способность Эдварда проникать в дом легко и тихо через мое окно на втором этаже, была почти так же полезна, как и его способность читать мысли Чарли.

И хотя мы с Эдвардом проводили раздельно только время после обеда, этого было достаточно, чтобы я от беспокойства не могла найти себе места, и чтобы время для меня тянулось гораздо медленней. Однако я безропотно терпела свое наказание, потому что, во-первых, я знала, что заслужила это, а во-вторых, я не могла так жестоко обойтись с папой, и сбежать сейчас, когда нам и так грозила гораздо более серьезная разлука навсегда, невидимая Чарли, и такая близкая для меня.

Папа с ворчанием сел за стол и развернул влажную газету. В течение нескольких последующих секунд, он неодобрительно цокал языком.

- Не понимаю, папа, зачем ты читаешь новости. Они ведь только раздражают тебя.

Возмущаясь прочитанным, он даже не обратил на меня внимания.

- Вот почему, все хотят жить в маленьких городах!
Просто смешно.

- Что на этот раз не так с большими городами?

- Сиэтл претендует на звание столицы убийств. Пять нераскрытых убийств за последние две недели. Как они там живут?

- Я думаю, что в Финиксе происходит гораздо больше убийств, папа. И я там жила. - и никогда не была настолько близка к тому, чтобы стать жертвой убийства, как после переезда в его маленький безопасный городок. Кстати, кое у кого, я до сих пор была в списках на уничтожение… Вода в кастрюле пошла рябью, ложка в моей руке задрожала.

- Ты меня не переубедишь, - сказал Чарли.

Я отчаялась привести ужин в более приличный вид и занялась его сервировкой. Пришлось использовать разделочный нож, чтобы разрезать спагетти на порции, сначала для Чарли и потом для себя.

Чарли полил свою порцию соусом и перемешал. Я замаскировала слипшийся комок спагетти большим количеством подливки и без особого энтузиазма последовала его примеру - приступила к еде. Какое-то время мы просто молча ели. Чарли все ещё просматривал новости; а я взяла свое изрядно потрепанное издание «Грозового перевала» и, открыв на месте, где прервалась утром за завтраком, попыталась окунуться в Англию конца девятнадцатого века, ожидая, когда он, наконец, заговорит.

Я как раз дочитала до момента возвращения Хитклиффа, когда Чарли кашлянул, прочищая горло, и скинул газету на пол.

- Ты права, - произнес Чарли. – У меня была причина, чтобы приготовить «это». - он указал вилкой на липкое месиво в своей тарелке. – Я хотел поговорить с тобой.
Я отложила книгу в сторону; переплет был такой старый, что раскрытая книга блином распласталась на столе.

- Ты мог бы просто спросить.

Он кивнул, и свел брови.

- Да. В следующий раз именно так и сделаю. Я подумал, что если приготовлю вместо тебя ужин, то немного смягчу тебя.

Я рассмеялась.

- Это сработало. От твоих кулинарных талантов я размягчилась как зефир. Что тебе нужно, пап?

- Ну, я по поводу Джейкоба.

Моё лицо приобрело жесткое выражение.

- А что с ним такое? – процедила я сквозь плотно сжатые губы.

- Спокойно, Беллс. Я знаю, что ты до сих пор расстраиваешься, что он настучал на тебя, но он поступил правильно. Он просто проявил ответственность.

- Ответственность, - едко повторила я, закатывая глаза. – Ладно. Так что там с Джейкобом?

Я мысленно повторила свой небрежный, почти тривиальный вопрос: «Что с Джейкобом? Что я собиралась с ним делать? Мой бывший лучший друг, который стал теперь… кем? Моим врагом?». Я вся сжалась.

Чарли внезапно заволновался.

- Не злись на меня, ладно?

- Злиться?

- Ну, я хочу поговорить и насчет Эдварда тоже.
Я подозрительно прищурилась.

Голос Чарли зазвучал резче:
- Я ведь разрешаю ему приходить в наш дом, правда?

- Разрешаешь, - признала я. – Не на долго. Конечно, ты мог бы, иногда, и выпускать меня из дома, - в шутку продолжила я. Прекрасно зная, что до конца учебного года я буду под домашним арестом. – В последнее время я веду себя паинькой.

- Ну, собственно к этому я и веду… - тут лицо Чарли неожиданно осветилось улыбкой, его глаза весело сверкнули и, на какое-то мгновение, он помолодел лет на двадцать.

В его улыбке я увидела тускло мерцавшую перспективу, однако все же медленно проговорила:
- Ты меня запутал, папа. Так о чем именно мы говорим, о Джейкобе, об Эдварде или о моём наказании?

Улыбка снова промелькнула на губах Чарли.
– Вроде как обо всём сразу.

- И как это между собой связано? – насторожено спросила я.

- Хорошо, - вздохнул он, поднимая руки, сдаваясь.

– Так вот, я думаю, что возможно ты заслуживаешь амнистию за хорошее поведение. Ты не хнычешь и не плачешься, удивительная особенность для подростка.

Мои брови поднялись вверх от удивления, я тонким, тоже от удивления, голосом произнесла:
- Серьезно? Я свободна?

Что повлияло на его решение? Я была уверена, что пробуду под домашним арестом до самого отъезда, и Эдвард ничего подобного не заметил в мыслях Чарли…

Чарли поднял палец и сказал:
- С одним условием.

Энтузиазм исчез.

- Фантастика, - простонала я.

- Белла, это скорее просьба, чем требование, ладно? Ты свободна. Но я надеюсь, что ты используешь свободу… правильно.

- Что это значит?

Он снова вздохнул. - Я знаю, что тебе достаточно проводить время только с Эдвардом…

- Я ещё провожу время с Элис, - прервала его я.

У сестры Эдварда не было временных ограничений на посещёния; она могла приходить и уходить, когда ей вздумается. Она вертела Чарли как хотела.

- Это правда, - сказал он. – Белла, но у тебя есть и другие друзья кроме Калленов. По крайней мере, раньше были.
Мы долго смотрели друг на друга.

- Когда ты в последний раз разговаривала с Анжелой Вебер? - бросил он мне.

- В пятницу, в обед, - немедленно ответила я.

Ещё до того как Эдвард вернулся, мои школьные друзья разделились на две группы. Я называла их «хорошие» против «плохих». Иначе - «мы» и «они». «Хорошие» - Анжела, ее постоянный парень Бен Ченей, и Майк Ньютон; эти трое весьма великодушно простили меня за сумасшедшее поведение после ухода Эдварда. Лорен Мэллори – была злобным ядром группы «плохих», она пропагандировала свою «анти-Белла» программу и этим были довольны почти все остальные, включая мою первую в Форкс подругу Джессику Стэнли.

После возвращения Эдварда граница, разделяющая две стороны, стала ещё более заметной.

Возвращение Эдварда лишило меня дружеского расположения Майка Ньютона, но Анжела была непоколебимо лояльна, и Бен следовал ее примеру. Несмотря на естественную антипатию, которую Каллены вызывали у большинства людей, Анжела покорно сидела рядом с Элис каждый день в обед. После нескольких недель, проведенных в ее компании, казалось, что Анжела даже почувствовала себя комфортно. Трудно было не попасть под очарование Калленов, однажды испробовав его на себе.

- А за пределами школы? - спросил Чарли, привлекая мое внимание.

- Я не виделась ни с кем за пределами школы, папа. Наказана, помнишь? И у Анжелы тоже есть бой-френд. Она всегда с Беном. Если я действительно свободна, - добавила я полным скептицизма голосом, - возможно, мы могли бы встречаться парами.

- Хорошо. Но раньше… - он нерешительно замялся. – Ты и Джейк, были не разлей вода, а теперь…

Я резко оборвала его:
- Ты можешь, наконец, перейти к сути, папа? Какое условие – точнее?

- Белла, не думаю, что ты должна бросать всех друзей, ради своего бой-френда, - сказал он строго. - Это не вежливо, и я думаю, что твоя жизнь стала бы более уравновешенной, если бы ты впустила в нее и других людей тоже. То, что произошло в прошлом сентябре…

Я вздрогнула.

- Ладно, - сказал он, примирительно. – Если бы тогда у тебя, кроме Эдварда Каллена, была бы своя жизнь то, возможно, все не было бы так ужасно.

- Все было бы точно также, - пробормотала я.

- Может да, а может, и нет.

- Точнее? - напомнила я ему.

- Пользуйся своей вновь обретенной свободой, чтобы встречаться еще и с другими своими друзьями. Постарайся найти равновесие.

Я медленно кивнула.

- Равновесие хорошая штука. Так теперь у меня будет специальное расписание для встреч с друзьями?

Он скорчил рожу, но тряхнул головой и сказал:
- Не хочу ничего усложнять. Просто не забывай своих друзьях…

Это была именно та проблема, которую я и сама пыталась решить. Мои друзья. Люди с которыми, для их же собственной безопасности, я не должна буду никогда больше встречаться после окончания школы.
Так что же делать? Проводить с ними время, пока я ещё могу? Или начать постепенно отдаляться сейчас? Я склонялась к второму варианту.

- … особенно Джейкоба, - добавил Чарли прежде, чем я успела придумать о чем-нибудь ещё.

Эта проблема была намного сложнее первой. Потребовалось время, чтобы найти подходящие слова:
- С Джейкобом все может оказаться… сложнее.

- Белла, семья Блэк нам как родня, - заметил он, снова по-отечески строго. - И Джейкоб был тебе очень-очень хорошим другом.

- Я знаю.

- Неужели ты совсем по нему не скучаешь? – расстроено спросил Чарли.

Внезапно я почувствовала, как у меня перехватило горло, пришлось дважды кашлянуть, прежде чем ответить:
- Да, мне не хватает его, - признала я, не поднимая взгляд, - мне очень не хватает его.

- Тогда в чем сложности?

Я не могла просто так обо всем рассказать. В понимании нормальных людей это противоречило всем правилам - я имею в виду обычных человеческих создании, таких как я и Чарли - узнать о сокрытом мире, полном мифов и чудовищ, притаившихся вокруг нас. Об этом мире я знала все, но из-за этого знания находилась в постоянной опасности. И я не собиралась вовлекать Чарли в такие же передряги.

- С Джейкобом у нас есть… противоречия, - медленно произнесла я. – То есть противоречия по поводу нашей дружбы. Кажется, Джейку не всегда будет достаточно только дружить, - слепила я оправдание из настоящих фактов, но все это факты были незначительными, по сравнению с тем, что стая вервольфа Джейкоба люто ненавидела семью вампира Эдварда, и меня заодно, поскольку я твердо намеревалась присоединиться к семье вампиров. Эту проблему нельзя было решить переписываясь, и он не отвечал на мои телефонные звонки. Ну, а мой план лично встретиться с вервольфом не вызывал восторга у вампиров.

- Разве Эдвард против небольшой конкуренции? – саркастически заметил Чарли.

Я смерила его мрачным взглядом.

- Нет никакой конкуренции.

- Ты обижаешь Джейка, избегая его. Он скорее предпочтет быть просто другом, чем вообще никем.

«О, так теперь я его избегаю?» - подумала я.

- Я уверена, что Джейк вообще не хочет, чтобы мы были друзьями, - слова горели у меня во рту. - Откуда ты вообще это взял?

Теперь Чарли смутился.
- Возможно, эту тему сегодня затронул Билли…

- Вы с Билли сплетничаете, как старые бабы, - возмутилась я, яростно тыкая вилкой в застывшие спагетти на моей тарелке.

- Билли переживает за Джейкоба, - сказал Чарли. - Джейку сейчас очень тяжело… У него депрессия.

Я вздрогнула, но сдержала слёзы.

- И к тому же, ты всегда была такая счастливая после встреч с Джейком, - вздохнул Чарли.

- Я и сейчас счастлива, - сквозь зубы яростно прорычала я.

Контраст между значением моих слов и тоном, которым я произнесла их, полностью разрядил напряженную атмосферу. Чарли прыснул, и я засмеялась вместе с ним.

- Ладно, ладно, - согласилась я. - Равновесие.

- И Джейкоб, - надавил он.

- Я постараюсь.

- Отлично. Уравновесь все, Белла. И, ах, да, тут для тебя кое-какая почта, - сказал Чарли, закрывая тему, даже не пытаясь быть деликатным. – Она возле плиты.

Я даже не пошевелилась, все мои мысли крутились вокруг имени Джейкоба. Скорее всего, почта окажется какой-то рекламой, мусор одним словом. Я только вчера получила конверт от мамы, и больше ничего не ждала.

Отодвинув стул, Чарли поднялся из-за стола и потянулся. Он отнес свою тарелку к раковине, но прежде чем включить воду ополоснуть ее, он остановился и бросил мне толстый конверт. Письмо пролетело через весь стол и остановилось, ударившись в мой локоть.

- Э-э, спасибо, - пробормотала я, озадаченная его настойчивостью. Потом я увидела адрес отправителя - письмо было из Университета Юго-восточной Аляски.

- Так быстро. Я предполагала, что и туда опоздала подать заявление.

Чарли усмехнулся.

Я открыла конверт и бросила на Чарли свирепый взгляд. - Оно открыто.

- Мне было любопытно.

- Шериф, я в шоке. Это же федеральное преступление.

- О, просто прочти его.

Я вынула письмо и сложенное расписание курсов.

- Поздравляю, - сказал он прежде, чем я успела что-либо прочитать. - Твое первое зачисление.

- Спасибо, пап.

- Мы должны поговорить об оплате за обучение. Я отложил немного денег…

- Эй, эй, ничего подобного. Я не прикоснусь к твоим пенсионным деньгам, папа. У меня есть собственные сбережения на колледж, - вернее, то что от них осталось – и там было очень мало.

Чарли нахмурился.
- Некоторые из этих учебных заведений довольно дорогие, Беллс. Я хочу помочь. Ты не должна ехать на Аляску только потому, что там дешевле.

Этот колледж вовсе не был дешевле. Он просто был дальше и в Джуно, в среднем, триста двадцать один день в году был пасмурным. Первое вполне устраивало меня, а второе Эдварда.

- Я вполне потяну это. Кроме того, у них есть много вариантов финансовой поддержки. Я смогу легко получить ссуду, - я надеялась, что мой блеф не был слишком уж очевиден. Данным вопросом я даже не начинала интересоваться.

- Значит…, - начал Чарли, а затем поджал губы и посмотрел в сторону.

- Значит, что?

- Ничего. Я только… - он нахмурился. - Я только интересуюсь, какие… планы у Эдварда на следующий год?

- О.

- Ну?

Три быстрых стука в дверь спасли меня. Чарли закатил глаза, а я вскочила с места.

- Иду! - воскликнула я, в то время как Чарли бормотал что-то, вроде «Убирайся». Не обращая на него внимания, я поспешила впустить Эдварда.

С глупым нетерпением, я распахнула дверь, и увидела его – мое личное чудо.

Со временем я так и не стала равнодушнее к совершенству его лица, и я была уверена, что никогда не смогу считать его красоту чем-то обыкновенным. Мои глаза пробежались по его бледным белым чертам: твёрдо очерченный подбородок, более мягкая линия полных губ - сейчас изогнутых в улыбке, прямая линия носа, острый угол скул, гладкий мраморный лоб, частично скрытый спутанными, потемневшими от дождя бронзовыми волосами….

Его глаза я оставила напоследок, зная, что когда я загляну в них, скорее всего, забуду все свои мысли. Его глаза были большими, теплыми от расплавленного в них золота, обрамленные густой бахромой черных ресниц. Каждый раз, глядя в них, я чувствовала нечто невероятное, словно мои кости становились мягкими и податливыми. А ещё я чувствовала легкое головокружение, но это, возможно было результатом того, что я забывала дышать. Снова.

Это было лицо, ради которого любой мужчина-модель продал бы душу. Конечно, такова и должна быть цена за эту красоту - душа.

Нет. Я не верила в это. И уже только за то, что допустила подобную мысль, я чувствовала себя виноватой и радовалась, что была единственным человеком, чьи мысли оставались для Эдварда тайной, а радовалась я этому очень часто.

Я протянула ему руку и вздохнула, почувствовав, как его холодные пальцы соприкоснулись с моими. Его прикосновение принесло странное ощущение облегчения – как если бы у меня что-то болело, и эта боль внезапно прошла.

- Привет, - я слегка улыбнулась из-за своего несоответствующего моим возвышенным ощущениям обыденного приветствия.

Он поднял наши переплетенные пальцы, и прикоснулся к моей щеке тыльной стороной своей ладони.

- Как прошел день?

- Медленно.

- Для меня тоже.

Он поднес мое запястье к своему лицу, наши руки все ещё были переплетены. Закрыл глаза, когда его нос скользнул по моей коже, и мягко улыбнулся, так и не открывая глаз. Наслаждаясь вкусом вина и отказываясь от выпивки, как он однажды объяснил.

Я знала, что для него аромат моей крови, гораздо слаще крови любого другого человека на земле, и вправду как вино, по сравнению с водой, для алкоголика, ее запах причинял ему реальную боль, порождая жгучую жажду. Но, кажется, теперь, это уже не смущало его так, как было раньше. Я лишь смутно могла представить, каких титанических усилий стоил ему этот простой жест.
Мне стало грустно оттого, что ему приходилось делать такие усилия над собой. Утешало только одно - я знала, что не долго ещё буду причиной его мук.

Я услышала, как приближается Чарли, намеренно топая ногами, выражая свое обычное неудовольствие приходом нашего гостя. Глаза Эдварда мгновенно открылись, он быстро опустил руку, но не выпустил мои пальцы.

- Добрый вечер, Чарли, - Эдвард всегда был безупречно вежлив, хотя Чарли и не заслуживал этого.

Чарли, что-то буркнул в ответ, встал рядом с нами, скрестив руки на груди. В последнее время его идея родительского контроля приняла ужасающие размеры.

- Я принес ещё бланки заявлений, - сказал мне Эдвард, демонстрируя набитый бумагами конверт. На его мизинец, словно кольцо, был надет целый рулон почтовых марок.

Я застонала. Неужели ещё остались какие-то колледжи, в которые он до сих пор не заставил меня написать? И как ему ещё удается находить все эти лазейки для подачи документов? Ведь в этом году я уже везде опоздала.

Он улыбнулся, будто смог узнать мои мысли; должно быть, они слишком явно читались на моем лице.

- Ещё осталось несколько открытых крайних сроков. И несколько мест, где сделают исключения.

Я лишь примерно могла представить причины, объясняющие эти исключения. И их размер в долларах США.

Эдвард рассмеялся над выражением моего лица.

- Ну, приступим? - спросил он, подвигая меня к кухонному столу.

Чарли гневно следовал сзади, хотя он едва ли мог жаловаться на план наших вечерних занятий. Сегодня днем он сам докучал мне разговорами насчет колледжа.

Я быстро убрала со стола, пока Эдвард раскладывал пугающую стопку бланков. Когда я убирала «Грозовой перевал», Эдвард поднял бровь. Я знала, о чем он подумал, но Чарли прервал его прежде, чем Эдвард успел что-то сказать.

- Кстати, о заявлениях в колледж, Эдвард, - сказал Чарли ещё более угрюмым тоном - он по возможности старался избегать обращаться к Эдварду напрямую, но когда ему все же приходилось, это ещё больше ухудшало его плохое настроение. - Мы с Беллой только что обсуждали планы на следующий год. Ты уже решил, где будешь учиться?

Эдвард улыбнулся Чарли и дружелюбно ответил:
- Ещё нет. Я получил несколько приглашений, но все ещё обдумываю варианты.

- Куда тебя приняли? – давил Чарли.

- Сиракузы… Гарвард… Дартмут… и только что я был принят в Университет Юго-Восточной Аляски. -
повернувшись в пол оборота, Эдвард подмигнул мне. Я подавила смешок.

- Гарвард? Дартмут? - пробормотал Чарли, не в состоянии скрыть благоговение. - Ну ничего себе … это кое-что. Да, но Университет Аляски… ты же не собираешься всерьез рассматривать их предложение, когда у тебя есть возможность вступить в Лигу Плюща* (объединение 8 старейших привилегированных учебных заведений на северо-востоке США). Твой отец вряд ли захочет, чтобы ты…

- Карлайл согласиться с любым мой выбором, - безмятежно сообщил ему Эдвард.

- Хмм.

- Угадай что здесь, Эдвард? – игриво спросила я.

- Что, Белла?

Я указала на толстый конверт, лежащий на стойке, - Я только что получила приглашение в Университет Аляски.

- Поздравляю, - усмехнулся он. - Какое совпадение.

Глаза Чарли сузились, и его взгляд заметался между нами.

- Прекрасно, - произнес он через минуту. – Я собираюсь пойти смотреть игру, Белла. Девять тридцать.
Это было его обычным прощальным приказом.

- Э-э, папа. Помнишь, о нашем недавнем разговоре, насчет моей свободы...?

Он вздохнул. - Хорошо, десять тридцать. У тебя все ещё комендантский час на все вечера после школы.

- Белла больше не наказана? - спросил Эдвард. Хотя я и знала что, в действительности, эта новость не была для него неожиданной, но так и не смогла обнаружить ни одной фальшивой ноты в внезапном волнении в его голосе.

- С условием, - поправил его Чарли сквозь зубы. - Тебе–то что за дело?

Нахмурившись, я посмотрела на папу, но он этого не заметил.

- Просто рад узнать, - сказал Эдвард. - Элис ноет, что ей не с кем поехать за покупками, и я уверен, что Белле хотелось бы увидеть огни большого города, - улыбнулся он мне.

Но Чарли прорычал:
- Нет! - и его лицо приобрело фиолетово-красный оттенок.

- Папа! В чём дело?

Он с трудом проговорил:
- Я не хочу, чтобы ты сейчас ездила в Сиэтл.

- Что?

- Я же рассказывал тебе о той истории из газеты – в Сиэтле свирепствует какая-то банда убийц, и я хочу, чтобы ты держалась от этого подальше, ясно?

Я закатила глаза.
- Папа, да меня скорей поразит молнией, чем что-то случится за один день в Сиэтле…

- Нет, все в порядке, Чарли, - перебив меня, сказал Эдвард. - Я не Сиэтл имел в виду. Я вообще-то говорил о Портленде. Я тоже не хочу, чтобы Белла оказалась в Сиэтле. Нет, конечно же.

Я с недоверием посмотрела на него, но в его руках была газета Чарли, и он внимательно читал первую полосу.
Должно быть, таким образом, он пытался успокоить моего отца. Ведь сама идея подвергнуться опасности, пускай даже и от самых смертельно опасных людей, находясь в компании Элис и Эдварда, казалась просто смешной.

Это сработало. В течение секунды Чарли молча смотрел на Эдварда, затем пожал плечами.
- Отлично.

Он наконец-то, спешно, покинул кухню, направляясь в гостиную, возможно, он не хотел пропустить какое-то сообщение по телевизору.

Я подождала, пока включится телевизор, чтобы Чарли не смог меня услышать.

- Что..., - начала я.

- Погоди, - сказал он, не отрывая взгляда от газеты. Его взгляд все ещё не отрывался от страницы, когда он подвинул ко мне через стол первый бланк заявления.

- Я думаю, в эту анкету ты можешь переписать со своих предыдущих бланков. Вопросы те же.

Наверное Чарли все ещё подслушивал. Я вздохнула, и начала вписывать повторяющуюся информацию о себе: имя, адрес, номер социального страхования… Через несколько минут я взглянула на Эдварда, но теперь он задумчиво смотрел в окно. Поскольку мне снова пришлось склониться над бланком, я впервые заметила название учебного заведения.

Фыркнув, я отпихнула бумаги в сторону.

- Белла?

- Да ты что, Эдвард. Дартмут?

Эдвард поднял бланк заявления, от которого я отказалась, и снова мягко положил его передо мной. - Думаю, тебе понравится Нью-Хэмпшир, - сказал он. – Для меня там найдется целый перечень вечерних курсов, да и леса там отличные, особенно для такого заядлого туриста, как я. Обилие дикой природы. - он изогнул губы в заманчивой улыбке, зная, что я не могла этому противостоять.

Я вздохнула, глубоко втянув носом воздух.

- Если от этого ты станешь счастливее, я позволю тебе вернуть мне деньги, - пообещал он. - Если ты захочешь, я могу даже начислить проценты.

- Туда же невозможно попасть без огромной взятки. Или это была часть оплаты? Новое крыло библиотеки имени Калленов? Уф. Почему мы опять обсуждаем это?

- Пожалуйста, Белла. Ты можешь просто заполнить заявление? От этого ничего страшного не случится, заполни.

У меня отвисла челюсть. – Знаешь что? Не думаю, что я стану это делать!

Я взяла бумаги, намереваясь смять их, чтоб удобнее было засунуть в мусорное ведро, но их уже не было. Мгновение я пялилась на пустой стол, затем посмотрела на Эдварда. Казалось, он даже не двигался, но заявление, вероятно, уже было спрятано во внутренний карман его куртки.

- Что ты делаешь? - потребовала я.

- Я напишу твое имя лучше, чем ты сделаешь это сама. Ты ведь уже написала резюме.

- Ты переходишь все границы, знаешь ли. - на всякий случай я говорила шепотом, вдруг Чарли не был полностью поглощен игрой.

- Мне, действительно, не нужно, чтобы меня ещё куда-нибудь приняли. Я уже принята на Аляске. Я почти могу позволить себе обучение в первом семестре. Это предоставит мне такое же алиби, как и в любом другом месте. Нет никакой необходимости выбрасывать кучу денег, неважно чьих.

Его лицо исказила страдальческая гримаса.
- Белла…

- Не начинай. Я согласна, что должна сделать этот шаг ради Чарли, но мы оба знаем, что следующей осенью я все равно не буду в состоянии посещать колледж. И вообще даже находиться рядом с людьми не смогу.

Мои знания о первых нескольких годах жизни новообращенного вампира были достаточно расплывчатыми. Эдвард никогда не вдавался в подробности – это не было его любимой темой - но я знала, что это были не самые лучшие переживания. Очевидно, самоконтроль приходил с опытом. Так что все остальные варианты, кроме заочного обучения, даже не рассматривались.

- Я думал вопрос времени все ещё не решен, - мягко напомнил мне Эдвард. - Ты могла бы насладиться семестром или даже двумя в колледже. Ведь существует множество человеческих событий, которых у тебя ещё не было.

- Я доберусь до них потом.
- Потом они уже не будут человеческими. У тебя не будет второго шанса побыть человеком, Белла.

Я вздохнула.
- Сам подумай о времени, Эдвард. Слишком опасно затягивать.

- Пока нет никакой опасности, - настаивал он.

Я свирепо глянула на него. Никакой опасности? Конечно. Есть только садистка - вампирша, пытающаяся отомстить мне за убийство ее партнера, предположительно убив меня каким-нибудь медленным и мучительным способом. Кого волнует Виктория? И, ах да, Волтури – королевская вампирская семья с их маленькой армией воинов -которые настаивают, чтобы в ближайшем будущем мое сердце прекратило биться, не важно каким образом, потому что людям было непозволительно знать о существовании вампиров. И правда. Нет никаких причин для паники.

Даже не смотря на то, что Элис приглядывала за ними – Эдвард рассчитывал на ее поразительно-точные видения будущего, и знал, что она обязательно предупредить нас в случае опасности - рисковать было безумием.
Кроме того, я уже выиграла этот спор. Дата моего изменения была назначена вскоре после окончания школы, всего через несколько недель.

Мой желудок скрутил резкий спазм, когда я осознала, насколько мало в действительности оставалось времени. Конечно, это изменение было необходимо, кроме того, оно было ключом к тому, чего я хотела больше всего на свете. Я глубоко задумалась о Чарли, который сейчас, как и в любой другой вечер, в соседней комнате наслаждается просмотром матча. О моей маме Рене, в далекой солнечной Флориде, по–прежнему, упрашивавшей меня провести лето на пляже с ней и ее новым мужем. И о Джейкобе, который, в отличие от моих родителей, точно будет знать, что случилось, если я уеду в какой-то далекий колледж. Даже если мои родители какое-то время и не станут проявлять излишней подозрительности, даже, если мне удастся откладывать свой приезд, ссылаясь на большие дорожные расходы или на загруженность в учебе, или на болезнь, Джейкоб будет знать правду.

На мгновение, мысль о том, что Джейкоб, наверняка, будет испытывать ко мне отвращение, затмила все остальные переживания.

- Белла, - пробормотал Эдвард, скривившись, будто прочитав мои переживания.

- Спешить не нужно. Я не позволю никому причинить тебе боль. У тебя есть столько времени, сколько тебе потребуется.

- Я хочу, побыстрее, - прошептала я, слабо улыбнувшись, пытаясь обратить все в шутку. - Я тоже хочу стать чудовищем.

Он сжал зубы и процедил:
- Ты понятия не имеешь, о чем ты говоришь. - резко бросил влажную газету на стол между нами, указав пальцем на заголовок:
«УБИЙСТВА ПРОДОЛЖАЮТСЯ, ПОЛИЦИЯ СТРАШИТЬСЯ АКТИВНОСТИ БАНДЫ».

- Какое это имеет отношение к нам?

- Чудовища не шутка, Белла.

Я снова уставилась на заголовок, а затем, подняв глаза, посмотрела на его жесткое лицо.

- Э… это делает вампир? - прошептала я.

Он улыбнулся, на этот раз без юмора. Его голос был низок и холоден:
- Ты удивишься, Белла, но вампиры часто являются причиной ужасов в человеческих новостях. Легко понять, когда знаешь, что искать. Данная информация указывает на то, что в Сиэтле орудует новообращенный вампир. Кровожадный, дикий, неконтролируемый. Мы все через это прошли.

Избегая смотреть ему в глаза, я снова уставилась в газету.

- Мы наблюдали за развитием событий в течение нескольких недель. Все признаки налицо - внезапные исчезновения, всегда только ночью, небрежное избавление от трупов, отсутствие улик... Да, это определенно, кто-то только что обращенный. И, кажется, никто не собирается отвечать за новичка… - он глубоко вздохнул.

- Ладно, это не наша проблема. Мы даже не обратили бы внимания на подобную ситуацию, если бы это не происходило так близко к нашему дому. Как я уже и говорил, такое происходит постоянно. Существование чудовищ приводит к чудовищным последствиям.

Я постаралась не вчитываться в имена на странице, но они четко выделялись в тексте, словно были выделены специально. Пять человек, чьи жизни оборвались, и чьи семьи теперь скорбели по ним. Прочитав их, было трудно рассматривать убийства, как нечто абстрактное. Маурин Гардинер, Джеффри Кэмпбелл, Грейс Рази, Майкл О’Коннелл, Рональд Элбрук. Люди, у которых были родители и дети, друзья и домашние животные, работа, надежды и планы, воспоминания и будущее…

- Со мной такого не произойдет, - прошептала я сама себе.

- Вы не позволите мне стать такой. Мы будем жить в Антарктиде.

Эдвард фыркнул, снимая напряжение.

- Пингвины. Очаровательно.

Я слабо рассмеялась и сбросила газету со стола, чтобы больше не видеть этих имен; она с глухим звуком упала на линолеум. Конечно, Эдвард придумает как мне охотиться. Он и его «вегетарианская» семья, были преданны идеи сохранения человеческой жизни, и предпочитали для удовлетворения своих диетических потребностей вкус крупных хищников.

- Тогда, как и планировалось, Аляска. Только где-нибудь подальше от Джуно, там, где в изобилии обитают гризли.

- Уже лучше, - одобрил он. - Есть ещё белые медведи. Очень жестокие. Да и волки попадаются довольно-таки крупные.

У меня открылся рот, и я резко выдохнула.

- Что случилось? - спросил он, прежде чем я успела прийти в себя, его замешательство прошло и все его тело, словно окаменело.

- О. Забудь о волках, если идея тебе неприятна. - его голос был жестким, формальным, плечи напряжены.

- Эдвард, он был моим лучшим другом, - пробормотала я. Употребление прошедшего времени неприятно кольнуло. – Конечно, мне это неприятно.

- Пожалуйста, прости меня за необдуманные слова, - сказал он, все ещё очень формально. - Я не должен был предлагать тебе этого.

- Не волнуйся. - я посмотрела на свои руки, сжатые на столе в кулаки.

Некоторое время мы оба молчали, а затем его прохладный палец оказался под моим подбородком. Он приподнял мое лицо и я посмотрела на него. Теперь он, казалось, смягчился.

- Прости. Правда.

- Я знаю. Я знаю, что это не одно и то же. Я не должна была так реагировать. Это всего лишь… Хорошо, я уже думала о Джейкобе до того, как ты пришел. - я заколебалась. Его золотисто-медовые глаза, казалось, темнели каждый раз, когда я упоминала имя Джейкоба. Теперь мой голос звучал почти умоляюще:
- Чарли говорит, что Джейкобу тяжело. Ему сейчас больно, и… это моя вина.

- Ты не сделала ничего плохого, Белла.

Я глубоко вздохнула.

- Мне нужно все исправить. Я обязана ему. И, так или иначе, это одно из условий Чарли…

Пока я говорила, его лицо снова изменилось, окаменело как у статуи.

- Ты же знаешь, что это не возможно, ты не можешь оказаться одна, беззащитная среди вервольфов, Белла. А если кто-нибудь из нас ступит на их землю, это нарушит договор. Ты хочешь, чтобы мы начали войну?

- Конечно, нет!

- Тогда, действительно, не вижу никакого смысла и дальше обсуждать этот вопрос. - он опустил руку и посмотрел в сторону, подыскивая новую тему для разговора. Его глаза задержались на чем-то позади меня, и он улыбнулся, хотя его взгляд все ещё был осторожным.

- Я рад, что Чарли решил освободить тебя, нужно будет срочно посетить книжный магазин. Я не могу поверить, что ты опять читаешь «Грозовой перевал». Разве ты ещё не выучила его наизусть?

- Не все обладают фотографической памятью, - кратко сказала я.

- Фотографическая память или нет, не могу понять, почему тебе он нравится. Характеры персонажей ужасны, это люди, разрушающие друг другу жизнь. Я не знаю, чем бы закончилось все у Хитклиффа с Кэти, если бы они оказались в ситуации Ромео и Джульетты или Элизабет Беннет и мистера Дарси. Это не история любви, а история ненависти.

- Ты не любишь классику, - резко сказала я.

- Возможно, это потому, что меня не впечатляет старина, - улыбнулся он, очевидно удовлетворенный тем, что отвлек меня. - А если честно, почему ты читаешь это снова и снова? - его глаза светились неподдельным интересом, он снова пытался разобраться в замысловатой работе моего разума. Он наклонился через стол, чтобы обхватить мое лицо своими ладонями. - Что в этом романе притягательного для тебя?

Его искреннее любопытство разоружило меня.

- Я не уверена, - сказала я, пытаясь мыслить связно, в то время как его взгляд ненамеренно рассеивал мои мысли. - Я думаю, это что-то, вроде неизбежности. Ничто не может их разлучить – ни ее эгоизм, ни его зло, ни даже в итоге смерть …

Он задумчиво обдумывал мои слова. Через мгновение на его лице заиграла дразнящая улыбка.

- Я все же думаю, что эта история была бы лучше, имей каждый из них хоть одно положительное качество.

- Я думаю, что, возможно, это и есть здесь главное, - не согласилась я. - Их любовь - это единственное положительное качество.

- Я надеюсь, ты достаточно осмотрительна, чтобы не влюбиться в кого-то, столь же… злобного.

- Для меня уже немного поздновато волноваться о том, в кого я влюбилась, - заметила я. - Но даже без предупреждений, кажется, я неплохо справилась.

Он тихонько рассмеялся.

- Я рад, что ты так думаешь.

- Что ж, надеюсь, ты достаточно благоразумен, чтобы держаться подальше от кого-то столь же эгоистичного. В действительности, Кэтрин, а не Хитклифф – источник всех неприятностей.

- Я буду настороже, - пообещал он.

Я вздохнула. Он так хорошо умел отвлекать от темы.

Я прижала его руку сверху своей рукой, чтобы удержать его у своего лица. - Мне нужно увидеть Джейкоба.

Его глаза были закрыты.

- Нет.

- Это правда совсем не опасно, - упрашивала я. – Целые дни я проводила в Ла Пуш со всей их компанией, и никогда ничего не случалось.

Но я допустила промах; мой голос дрогнул в конце, поскольку я поняла, что произнесенные слова частично были ложью. То, что никогда ничего не случалось, было неправдой. Краткая вспышка воспоминаний – огромный серый волк прижался к земле, оскалив на меня свои кинжалоподобные клыки, и пот на ладонях сейчас был отголоском тогдашней паники.

Эдвард услышал, что мое сердце забилось быстрее, и кивнул, будто я вслух призналась во лжи.

- Вервольфы с трудом держат себя в руках. Иногда, люди рядом с ними получают травмы. Иногда, они способны убить.

Я хотела возразить, но другая картинка заставила меня промолчать. В моей голове всплыл образ некогда прекрасного лица Эмили Янг, теперь обезображенного тремя темными шрамами, рассекающими угол ее правого глаза, и навсегда оставившими ее рот искривленным в кривой угрюмой усмешке.

Мрачно торжествуя, он ждал, пока я обрету дар речи.

- Ты их не знаешь, - прошептала я.

- Я знаю их лучше, чем ты думаешь. В прошлый раз я был здесь.

- В прошлый раз?

- Впервые наши с волками пути пересеклись примерно семьдесят лет назад… Мы только что обосновались недалеко от Хокьюэйма. Это было до того, как Элис и Джаспер присоединились к нам. Нас было больше, но это не удержало бы их от схватки, если бы не Карлайл. Он сумел убедить Эфраима Блэка, что возможно жить вместе, и, в конечном счете, мы заключили перемирие.

Имя прадеда Джейкоба поразило меня.

- Мы думали, что после смерти Эфраима род вервольфов прервался, - пробормотал Эдвард; казалось, он теперь разговаривал сам с собой. – Что генетическая причуда, позволявшая превращения, была утрачена… - он замолчал и осуждающе уставился на меня.

- Кажется, твои неудачи, с каждым днем становятся все серьезнее. Понимаешь ли ты, что твое врожденное «везение» по части притягивания смертельных опасностей оказалось достаточно сильно, чтоб возродить к жизни стаю исчезнувших псов-мутантов? Имей мы возможность разлить твое невезение по бутылкам, у нас в руках оказалось бы оружие массового поражения.

Я проигнорировала его подколку, так как все мое внимание было привлечено его словами – неужели он серьезно?

- Но я тут ни при чем. Разве ты не знаешь?

- Знаю что?

- Мое невезение здесь вовсе ни при чем. Вервольфы возродились, потому что вернулись вампиры.

Эдвард уставился на меня, его тело от неожиданности замерло.

- Джейкоб сказал мне, что ваша семья свои присутствием, повлияла на появление вервольфов. Я думала, вы уже знаете об этом…

Его глаза сузились.

- Они так считают?

- Эдвард, взгляни на факты. Семьдесят лет назад вы приехали сюда, и появились вервольфы. Теперь вы вернулись, и снова появляются волки. Ты думаешь, что это совпадение?

Он моргнул, и его взгляд смягчался.

- Эта теория заинтересует Карлайла.

- Теория, - усмехнулась я.

На некоторое время он затих, глядя на дождь за окном; я вообразила, что он обдумывает тот факт, что присутствие его семьи способствует превращению местных жителей в гигантских псов.

- Интересно, но не совсем понятно, - через какое-то время пробормотал он. - Ситуация остается неизменной.

Я могла перевести это гораздо проще: никаких друзей вервольфов.

Я знала, что должна быть терпеливой с Эдвардом. Он не перегибал палку, он просто не понимал. Он понятия не имел, скольким я была обязана Джейкобу Блэку – много раз своей жизнью, и возможно даже своим рассудком тоже.

Мне не нравилось рассказывать о том пустом времени, когда я осталась одна, без всех, а особенно без Эдварда. Он уехал, чтобы попытаться спасти меня и спасти мою душу. Я не считала его ответственным за все те глупости, которые я совершила в его отсутствие, или за боль, которую я перенесла.

Он сам считал себя виноватым.

Поэтому я очень тщательно должна была подобрать слова для объяснения.

Я встала и обошла вокруг стола. Он раскрыл руки, и я уселась ему на колени, устроившись в его прохладных объятиях. Я смотрела вниз, пока говорила:
- Пожалуйста, послушай меня всего минуту. Это намного важнее, чем просто прихоть навестить старого друга. Джейкобу сейчас больно. – на последнем слове у меня дрогнул голос. - Я не могу не попытаться помочь ему, не могу бросить его сейчас, когда он нуждается во мне, только из-за того, что он больше не человек… Пойми, ведь он был рядом со мной, когда я была… не совсем похожа на человека. Ты не знаешь, как это было… - я нерешительно замолчала. Руки Эдварда застыли вокруг меня, но он так сильно сжал их в кулаки, что на них четко выделились все его сухожилия. - Если бы Джейкоб не помог мне… не знаю, что ожидало бы тебя по возращении домой. Я должна ему гораздо больше этого, Эдвард.

Я осторожно посмотрела ему в лицо. Его глаза были закрыты, а челюсть напряжена.

- Я никогда не прощу себя за то, что оставил тебя, - прошептал он. - Никогда, даже если проживу сотню тысяч лет.

Положив свою руку на его холодное лицо, я ждала до тех пор, пока он не вздохнул и не открыл глаза.

- Ты лишь пытался поступить правильно. И я уверена, что с кем-нибудь другим, не таким сумасшедшим как я, это непременно бы сработало. Кроме того, теперь ты здесь. Это единственное, что имеет значение.

- Если бы я никогда не уезжал, ты бы не чувствовала себя обязанной рисковать жизнью утешая пса.

Я вздрогнула, вспоминая Джейкоба со всеми его оскорбительными фразами : кровосос, паразит, пиявка… Но слово, произнесенное бархатным голосом Эдварда, прозвучало намного более резко.

- Не знаю, как выразить это должным образом, - холодно сказал Эдвард. - Думаю, это может показаться жестоким. Но однажды я уже был слишком близок к тому, чтобы потерять тебя. Я слишком хорошо это знаю. И я больше не собираюсь допускать никакой опасности для тебя.

- Ты должен доверять мне. Со мной всё будет в порядке.
На его лице снова отразилась боль.

- Пожалуйста, Белла, - прошептал он.

Я пристально посмотрела в его внезапно вспыхнувшие золотые глаза.

- Что, пожалуйста?

- Пожалуйста, ради меня. Прошу, не могла бы ты сделать над собой усилие и постараться сохранить себя в безопасности. Я сделаю все, что смогу, но я был бы признателен, за небольшую помощь.

- Я постараюсь, - пробормотала я.

- Да ты хоть представляешь, насколько ты, в действительности, важна для меня? Имеешь ли ты хоть малейшее представление о том, как сильно я люблю тебя? - он сильнее прижал меня к своей груди, пряча мою голову под своим подбородком.

Я прижалась губами к его холодной, как снег шее.

- Я знаю, как сильно я люблю тебя, - ответила я.

- Ты сравниваешь одно маленькое дерево с целым лесом.

Я закатила глаза, но он не мог этого видеть.

- Ты - невозможный.

Он поцеловал меня в макушку и вздохнул.

- Никаких вервольфов.

- Я не собираюсь с этим мириться. Я должна увидеть Джейкоба.

- Тогда я должен буду остановить тебя.

Это прозвучало так, будто он был совершенно уверен в том, что ему это не составит труда.

Я даже не сомневалась, что он прав.

- Ладно, посмотрим, - блефовала я. - Он все ещё мой друг.

Я ощутила потяжелевшую записку Джейкоба в моем кармане, будто оно внезапно стало весить пять кило. Я даже услышала его голос и, казалось, он соглашался с Эдвардом - чего никогда не произошло бы в реальности.
«И это ничего не меняет. Прости»