Балто (1922 - 14 марта 1933)
Собачья жизнь в шесть раз короче человеческой. Но и в течение двенадцати лет может найтись место для невероятного сплетения событий и фактов. Пес, о котором пойдет речь, пережил столько, что этого бы с лихвой хватило на десяток собак. Его чествовали миллионы, и презрел любимый хозяин. Он снимался в кино и умирал от голода в заштатном зверинце. Ему поставили памятник при жизни, а после смерти он и сам стал памятником, найдя последнее пристанище в музейной витрине.
Он не искал для себя ни славы, ни забвения. Был простым ездовым псом, не самым лучшим, но все-таки неплохим. Это его устраивало и даже радовало. Уважающий себя аляскинский маламут и не должен ждать чего-то еще от жизни. Только собаки, так же как и люди, не властны над своей судьбой. Его звали Балто. Упряжка, в которой он был вожаком, 2 февраля 1925 года доставила в охваченный эпидемией дифтерии город, Ном долгожданное лекарство.
В середине января 1925 года в маленьком аляскинском городке Ном удаленном от всего прочего мира начала разгораться эпидемия дифтерии. Срок годности на имеющуюся вакцину от 1918 года истек, а заявка на новую партию поступила в Анкоридж уже к закрытию навигационного сезона, когда последний корабль на Ном ушел из замерзающих вод. Когда несколько детишек погибли и многие были заражены и разносили дальше легко передающуюся болезнь единственный терапевт городка Доктор Куртис Велч/Dr. Curtis Welch кинул в радио-эфир отчаянный клич о срочной необходимости противодифтерийной сыворотки для спасения детей. В госпитале Анкориджа сыворотки было в достатке, но до Ном было около 955 миль (1528 км). Первая парти вакцины в 300 000 единиц была доставлена из Анкориджа в Ненану/Nenana поездом, а дальше иного пути кроме как на собаках не было.
Была снаряжена экспедиция-эстафета состоящая из 20 погонщиков и около 150 собак чтобы пронести вакцину от Ненаны до Ном на расстояние в 674 мили (1,085 км).
Наиболее ярко освещен в прессе заключительный этап доставки вакцины. Норвежец Гуннар Каасен/Gunnar Kaasen с его упряжкой из сибирских лаек во главе с неопытным, но выносливым вожаком Балто принял 2 февраля 1925 года эстафетный ящичек с пробирками увязанный в оленьи шкуры от предыдущей упряжки.
Буран в этот день разбушевался не на шутку, Каасен был ослеплен снегом и ветром, который время от время переворачивал сани и сбивал с дороги. И тогда погонщик доверился вожаку Балто. В пурге они разминулись с упряжкой ждущей их в тундре для подмены и продолжали изнурительный поход на Ном. Каасен и его упряжка с Балто преодолели последние 53 мили пробега при морозе -60*F (-51*C) и порывами ветра до 70 миль в час, принеся драгоценную вакцину спасшую многие детские жизни.
Один из наиболее драмматичных моментов ярко иллюстрировавших способности Того и Сеппалы проявились во время пересечения Залива Нортона. Команда была попала в западню после того как лед вокруг них обломился и они на несколько часов оказались на льдине кружащей в открывшейся воде. Когда лед в конце концов прибило к обширной льдине Сеппала и Того прыгнули через воду между льдинами на расстояние 5 фут (1,5 метра) с постромками чтобы притянуть льдину с остальными собаками ближе. Постромка соскользнула в воду, тогда Того прыгнул в студенное месиво и тянул постромку в воде к погонщику до тех пор, пока льдины не подошли достаточно близко чтобы остальные собаки из упряжки смогли перейти на более стабильный лед.
Кстати, как и Сеппала, Каасен не считал своего Балто хорошей беговой собакой, но Балто спас команду от верной гибели в реке Топкок/ Topkok River. Балто смог также не сбиться с тропы в снежной метели в которой по признанию Каасена тот едва мог разглядеть руки перед самым лицом.
После успеха миссии по доставке вакцины Балто и Каасен стали знаменитостями. Пресса и радио изображали погонщиков и собак как настоящих героев, помещая статьи о них на первых полосах. Черная эскимосская лайка (husky) Балто стал настоящей звездой. Массовые публикации на тему дифтерии также помогли развернуть компании по прививкам населения, что привело к значительному снижению заболеваемости
Спасая людей от болезни, Сепала не думал о славе для себя. Но он не смог простить горожанам, что вожаку его упряжки Того, которому, сами того не ведая, они были обязаны жизнью, не досталось той славы, которую он заслужил. На момент событий Того было 12 лет, и Сеппала отлично понимал, что, обрекая старого друга на тяжелейший переход в 400 километров, он фактически подписывает ему смертный приговор. Трехлетний Балто преодолел всего 80 километров, а для молодого, полного сил маламута такой переход по хорошо знакомому маршруту был сродни увеселительной прогулке. Многоопытные машеры воздали должное подвигу старого Того. Легендарный вожак выжил, вновь встал на лапы и даже успел «поработать» племенным производителем. Ему тоже перепала толика мирской славы: «тур почета» по городам США, участие в рекламе. Но для простых смертных истинным героем стал Балто. Он тоже принадлежал Сеппале. Обиженный за Того машер, не раздумывая, продал Балто первому, кто предложил цену, и, говорят, до конца жизни не желал ничего слышать о нем, называя Балто не иначе как «выскочкой». Простим это великому и честолюбивому погонщику.
Всякая слава мимолетна и непрочна. Герой, подвигами которого сегодня восторгаются все, назавтра оказывается простым обывателем, а «благодарные люди» находят себе другого идола. С четвероногим баловнем судьбы Балто все произошло именно так. Он колесил по стране, снимался в кино и рекламе. Он «продавал» присвоенный подвиг в розницу, пополняя карманы очередного хозяина. Но вскоре все о нем забыли, и он растворился в житейском водовороте. В 1926 году в Нью-Йорке был открыт памятник всем ездовым собакам, принявшим участие в «великом беге». И хотя прообразом скульптуры послужил Балто, никто уже не мог точно сказать, где находится пес. И жив ли он вообще.
Он был жив. Но его существование лишь немногим отличалось от смерти.В марте 1927 года Балтонашелся в Лос-Анджелесе. Бизнесмен из Кливленда увидел его в тесной и грязной клетке частного зверинца, вход в который стоил 10 центов. Но это был не тот Балто, которого пару лет назад обожала вся Америка. За прутьями лежало исхудавшее и больное подобие гордого маламута, безучастно взирая на очередного зеваку тусклыми глазами. Бизнесмен хорошо знал историю Балто и увиденное не на шутку возмутило его. Не скрывая своих эмоций, он отправился к хозяину зверинца и заявил, что намерен избавить Балто от его нынешней участи во что бы то ни стало.
Хозяин запросил за собаку 2000 долларов. В то время на такую сумму семья из четырех человек могла безбедно жить в течение года. Более того, деньги нужно было собрать за две недели. У бизнесмена не было столько наличных и он, спешно вернувшись в Кливленд, написал об увиденном в газету и попросил горожан о помощи.
Печатное слово возымело действие. В городе немедленно возник «Фонд спасения Балто», и на несколько дней сбор денег стал главным событием в городе. Дети разбивали свои копилки и несли медяки в мэрию, рабочие жертвовали дневным заработком, завсегдатаи баров отказывали себе в кружке пива. Денег, собранных за десять дней, хватило не только на выкуп Балто и шести других собак из зверинца, но и на их перевозку в Кливленд. И 19 марта 1927 года коллекция Кливлендского зоопарка пополнилась семью собаками. В первый же день взглянуть на Балто пришло более 15 000 посетителей и на целых шесть лет черный маламут с белой передней лапой стал любимцем и живым символом города. Вместе с просторной клеткой и приличным питанием неприкаянный Балто наконец-то нашел то, что потерял в далеком Номе. Он снова обрел свое место в этом мире. Пусть даже и ограниченное железными стенами вольера.
Его любили в Кливленде. И даже после смерти Балто 14 марта 1933 года горожане не захотели расстаться с ним. Вольер зоопарка сменился витриной Кливлендского музея естественной истории. Его и сейчас можно увидеть там. Пса, хозяином которого был великий Сеппала и безвестный живодер; пса, которого продали за гроши и купили за целое состояние; пса, которому было суждено увидеть памятник самому себе.
Он не нуждался ни в памятниках, ни в клетках. Наверное, пределом его мечтаний была карьера вожака собачьей упряжки и порция вяленой рыбы, чуть большая, чем у остальных собак. Но люди - эти вольные и невольные вершители собачьих судеб - не оставили ему выбора.
Скульптура Балто изготовленная Фредериком Рос/Frederick Roth возведена в Центральном Парке Нью-Йорка в 1926 году. Balto the Wonder Dog.
Памятник в Номе
