МС НАСТЯ, постараюсь с продой не затягивать.
Lucky, правда? Я выставлять долго боялась.

МС НАСТЯ, спасибо, конечно))

*****

Близнецы сидели напротив друг друга, не замечая бурных дискуссий по поводу сюжета. Оба восстанавливали в памяти мозаику сна, отчего хотелось наброситься на сидящего напротив брата. Но нет, нельзя, и так в голове чёрте что творится.
Биллу даже не казалось странным то, что Том какой-то не такой, вот уже час он смотрит на него, не отрываясь. А Том в свою очередь не думал о пристальном внимании со стороны Билла. Оба смутно осознавали, что им приснился-таки один сон. На двоих. Также, как и множество других вещей. Это единство никто не смел нарушить, оно было только их, и больше ничье. Но теперь-то всё по-другому.
Сэм сурово оглядел близнецов и хлопнул в ладоши по примерной прямой, по которой и проходит зрительный контакт.
- Очнитесь! Что вы друг на друга смотрите, как будто год не виделись?
«Два» - поправил про себя Билл и отвернулся к окну. Ему уже и на брата взглянуть запрещается! Дурацкий фильм, не нужно было давать согласие на съёмки. Хотя никто не знает, где меньше работы – на сцене или же в киностудии. Наверное, где-то поровну, и там, и там лица натянутые. Но когда действительно вживаешься в роль, потом даже говоришь не так, как обычно, всё подстраивается под героя.
- Сэм, не ори, мы устали, - вальяжно разваливаясь в кресле, протянул Том.
Испарилась пелена открытых чувств в его глазах, снова брат стал наглым мачо с дерзким взглядом. Противно даже от этого напуска, в конце концов, фанатов поблизости нет, если не считать Билла. Но, видимо, в эту роль Том успел вжиться, потому что играет её несколько лет. Он водрузил согнутую в колене ногу на кресло, издеваясь над Сэмом.
- Ты мне ещё испачкай тут всё своими кроссовками! – мужчина бросил сценарий на стол. – И так сегодня ни слова не вымолвил.
Том не понимал, какая связь между его кроссовками и тем, что он не вымолвил ни слова. Но Сэм был способен найти связь, где угодно и увидеть то, чего нет. Том стал незаметно наблюдать за режиссёром, мало ли тот заметил, чего не надо. Это уже паранойя какая-то, пора завязывать. Нельзя на каждом шагу бояться, что кто-то совершенно случайно узнает о его сновидениях. Чушь полная!
- Я не хочу в тюрьму! – заверещал Билл. – Георга отправьте, это он всем заправляет…
Какая тюрьма? Они занимаются чем-то незаконным? Том встрепенулся, но говорить ничего не стал, возможно, он не так понял. Но то, что брат предложил отправить в тюрьму Георга, уже радует, самое главное – не его. Можно кое-что проверить.
- А давайте меня в тюрьму! – живо выпалил Том.
- Нет! – возмущённо растягивая слово, воскликнул Билл. – И моего брата в тюрьму тоже не отправят. Почему тебе старый вариант не нравится? – обратился он к Сэму.
- Потому что он пресный. Том, а ты, правда, в тюрьму вместо Билла хочешь?
Том замер, думая, хочет или нет. Разумеется, просто так нет, но «вместо Билла»… А вообще разговаривают о фильме, так что ему абсолютно фиолетово, кого в тюрьму запихнут.
- Мне всё равно.
Билл поднял правую бровь, удивлённо глядя на брата. Он ожидал несколько другого ответа, а Том опять выпендривается. Нет, конечно, он бы отправился в тюрьму вместо него, если вышла бы в жизни такая ситуация, а это не жизнь, всё выдумка, выдумка.
- Значит, в тюрьму отправляется Билл, - радостно закончил Сэм. – Теперь, я думаю, все свободны.
Том посмотрел на часы – 22:10, Сэм тут ещё долго просидит. Прятаться где-то в студии нельзя, могут обнаружить, а обследовать кабинеты и комнаты нужно. Только вот как от Билла отделаться, он же, как самый верный пёс, без него никуда не уйдёт?! Значит, сегодня не получится, надо продумать всё до мелочей, а потом уже обследовать. Здесь даже воды нет. Обследовать он собрался!
Попрощавшись со всеми, близнецы первыми вышли из кабинета Сэма и быстрым шагом пошли по коридору. Их преследовало странное чувство похожести коридора на тот, что был во сне. Но это совсем не удивительно, ведь сны складываются, выуживая информацию из сознания, а этот коридор всегда был светлым. Только конкретно по этажам они не ходили. Везде здесь так или нет?
На улице парни расселись каждый в свою машину и поехали к дому. А Тому всё казалось, что стоит лишь повернуться, и он увидит на соседнем сидении Билла, сидящего с закрытыми глазами, подперев голову кулачком. Но рядом никого не было, брат ехал впереди, иногда оборачиваясь, он сегодня почему-то игнорировал зеркало, словно оно могло обмануть его. Не бывает ничего лучше, чем увидеть близнеца своими глазами, а не в какое-то сомнительное стекло.
Несколько раз Билл заносил ногу над педалью тормоза, потом одумывался и продолжал путь. Рука тянулась к телефону, но глупо звонить тому, кто едет следом, к тому же скоро они будут дома. Ни одной нормальной мысли в голове нет, всё крутится вокруг сна. Такие тёплые губы, карие глаза затуманены, как далёких два года назад. Скорость на спидометре повышалась, Билл знал, что брат непонимающе смотрит на свои показатели и тоже вдавливает педаль газа в пол. Не стоит, конечно, так по городу ездить, но впереди уже нужная высотка.
Зайдя в квартиру, Билл бросил «спокойной ночи» и прошёл к себе. «Срочно заснуть» - билось в голове. Парень был уверен, что это ему требуется исключительно, чтобы отключиться от тяжёлых, но таких приятных мыслей. А где-то в глубине сознания он надеялся, что ему привидится ещё что-нибудь вкусненькое, но на этот раз с продолжением.
Постель встретила пустым холодом простыни. И где тёплое тело, к которому Билл бы прижался, и тягучие мысли испарились бы навсегда? Он был один, а ночного гостя не предвиделось. Глаза привыкали к темноте, Билл уже различал очертания предметов. Лучше их не видеть сейчас, ему нужна кромешная темнота, ведь так легче представить желаемое. Билл перевернулся, зарывшись в подушки, изредка открывая глаза, чтобы посмотреть на стену, за которой брат тихонечко играл на гитаре.
Он любовно перебирал струны, создавая невероятно грустную мелодию, ласкающую слух. Она никогда не выйдет за пределы его комнаты, это было понятно. Только для двоих. Том чувствовал, что брат не спит и слушает, затаив дыхание. Он недавно написал прекрасную песню, которой тоже не суждено выйти за пределы их квартиры. Да и не надо настолько личные строки выставлять на чей-то суд. Том немного подумал, лягут ли слова на музыку, и запел. Тихо-тихо, почти шёпотом, но чтобы сохранялись интонации.
Билл зарылся в подушки ещё больше и зажмурился. Если он не заснёт прямо сейчас, то не выдержит, пойдёт в соседнюю комнату. Никакой соседней комнаты, нельзя за какой-то вечер испортить всё. Парень даже не рассматривал вариант, что Том его оттолкнёт, ни за что. Просто нужно потерпеть ещё чуть-чуть, это забудется, все картинки снова пропадут… Они братья и точка. Никакие компромиссы или фразы «в последний раз» не имеют права на жизнь.
Том грустно улыбнулся, проходя по последнему аккорду. Песня закончена. Вот и музыка к ней нашлась. Возможно, они с Биллом когда-нибудь смогут её исполнить вместе, без подтекста в мыслях. Тогда слова не будут больно колоть, а мелодия впиваться в самое сердце тысячью иголочек. Когда на них снизойдёт избавление? Два года пущены насмарку, старания оказались бесполезными. Сколько же должно пройти времени, чтобы запретное желание навсегда растворилось в воздухе? Тут и жизни не хватит. Том печально улыбнулся и отложил гитару. Завтра сложный день, опять съёмки, сценарий-то подкорректировали сегодня. А он даже не знает, как его подкорректировали, где исправили. Том вышел на балкон и засмеялся. Они забыли сценарии, Сэм придёт в бешенство. Чем не повод зайти к Биллу? Нет. Какой сценарий, когда так тоскливо? Жизненные трудности представляют собой сейчас такие мелочи, что не хочется на них отвлекаться.
Том вдохнул ночной воздух и часто заморгал. Зря он вышел подышать, за братом такая привычка тоже водится. Парень повернул голову и столкнулся взглядом с Биллом. Теперь им никто не помешает, можно смотреть друг ну друга, сколько угодно. Никакая преграда не разделяет, всего несколько шагов до заветной цели… И кто придумал не делать перегородку на балконе? Комнаты разные, и балконы должны быть отдельно. Близнецы улыбнулись и одновременно скрылись в комнатах.

*****

Билл проследил путь Тома до самого выхода, этот парень лезет не в своё дело. Ещё очень интересно, кто дал ему наводку на клуб, найти здесь человека практически невозможно, тут развлекается народ определённой масти. И ведь успел, тот парнишка, которому Билл сейчас сбывал порошок, был последним, доз не осталось. Нужно сваливать отсюда.
Если Том проболтается, то плохо будет и ему, и Биллу. Чёртов художник, сидел бы в мастерской, рисовал, так нет, обязательно куда-то вляпаться. А он вляпался, это точно. Как его охрана пропустила? На входе всегда стоят знающие люди, тех, кто «не в теме», не пропускают. Тому надо не картинки рисовать, а в актёры идти, отлично получится.
Может, мозги ему промыть хорошенько, чтобы сегодняшний вечер, вернее – ночь навсегда из памяти выветрилась. Амнезия- это вполне распространённо. Только будет вдвойне плохо, если он всё вспомнит однажды. Билл отставил сок, который медленно потягивал, и вышел из клуба. Алкоголя в крови нет, значит, мысли трезвые. Оглядев охрану, он хмыкнул, и решил, что в такие места нужны люди поумнее обычных качков.
Билл набрал номер Георга и приготовился его допрашивать. Возможно, даже получится «взыскать за моральный ущерб», урезав долю, которую Билл отдавал ему. Противные гудки, казалось, раздавались на всю улицу, заглушая шум проезжающих автомобилей и пьяный смех небольшой толпы в переулке.
- Да, Билл, - протянул Георг. – Нашёл тебя тот парнишка-то?
Ну, вот и допрыгались. Георг сам своих сдаёт. Он никогда не промышлял такими делишками, ему предоставляли различные данные, но убедить его мало кому удавалось. Том должен был сочинить невероятную историю крепкой дружбы с Биллом, чтобы получить информацию о его местонахождении.
- Ты давно в больницу наведывался? По-моему, тебя ждёт психушка. Зачем ты Тому сказал, где я?
Георг помолчал, осмысливая, что он сделал.
- Вы же с ним кореша типа, - несмело сказал он.
Билл закатил глаза, удивляясь тому, как легко порою можно провести Георга.
- Он вообще левый перец, художник, хочется ему меня на байке изобразить.
- А ты такой крутой, что к тебе все в очередь записываются?
- Георг, ты понимаешь, что натворил? Он меня с коксом засёк!
- Это уже проблема. Завтра вечерком обсудим. Подваливай, у нас заезд намечается.
Билл отключился, не желая больше разговаривать с непонимающим Георгом. Хотя ему на всё плевать, он чистеньким остался. Если Билла загребут, он сдаст всю шайку, будут тогда знать, как самим же создавать проблемы, а потом выходить сухими из воды.
Билл пристально осмотрел улицу и направился домой. На сегодня игра окончена, а Том ещё получит. Проблема в том, что Билл и фамилии-то его не знает, при таком раскладе найти труднее.

*****

Билл проснулся в смешанных чувствах. Ничего особо интересного он не увидел, с одной стороны это просто замечательно, а с другой… Чего-то ждал. В жизни нельзя, так хотя бы во сне можно позволить себе небольшую слабость. Вчера Том пел его песню, впрочем, она теперь не только его, брат положил слова на музыку. Песня стала их.
На кухне что-то разбилось. Билл вылез из-под одеяла и поспешил туда. Посуда бьётся на счастье, так что если это не ваза, то надо порадоваться. На полу красовались осколки, разлетевшиеся по разным углам. Том стоял посреди этого хаоса со сковородкой в правой руке и взирал на белые кусочки, которые некогда были двумя тарелками. Билл тепло улыбнулся близнецу, глазами указал на пол и первый принялся собирать острые осколки. Том подумал, что стоит, наверное, принести метлу, но, поддавшись какому-то порыву, опустился рядом. Оба боялись случайно прикоснуться друг к другу, одновременно желая этого.
Медленно с пола исчезли острые предметы, а Билл продолжал сидеть на коленях, разглядывая свои руки. Том присел напротив брата и постарался заглянуть ему в глаза, но тот упорно смотрел вниз.
- Билл, что случилось?
Том отвёл от лица парня чёрную прядку, невзначай коснувшись кожи. Билл дёрнулся и охрипшим голосом ответил:
- Ты знаешь.
Не хотелось разговаривать на эту тему, но брату, видимо, требовался собеседник. Том встал, тяжело вздохнув, словно перед ним неизлечимый больной, и вернулся к столу, на котором стояла сковородку с уже остывшей глазуньей.
- Ты завтракать будешь? Там молоко осталось.
Билл понял, что слушать его не собираются, поэтому быстро поднялся с пола и полез в шкаф за хлопьями.
- А это, - он указал на сковородку. – Ты зачем готовил?
Его движения отличались суетливостью, не присущей ему утром. Билл совсем не сонно метался от холодильника к шкафчикам, ища неизвестно что. Казалось, ещё чуть-чуть и он с радостью унесётся с кухни.
- Хотел поесть. Билл, остановись! – прервал Том кросс брата. – Я не понимаю, о чём ты собирался поговорить, если эта тема давно истёрта.
Билл сел на стул боком, наблюдая за Томом, скосив глаза. Он выглядел чересчур серьёзно, такое выражение не рисовалось на его лице очень давно. Без слов Билл высыпал остатки хлопьев в тарелку и залил молоком.
- Надо в магазин зайти, - как бы между прочим заметил он, отвлекаясь от своих мыслей.
Том прав, в этой истории стоит точка, а изворачиваться и ставить запятую – гиблое дело. Не нужно возрождать то, что умерло, тем более два года назад. Хватит того, что они сильно намучились тогда, это надо ценить.
- Зайдём. Только ты не забыл, что у нас есть проблема? – с усмешкой спросил Том.
Положа руку на сердце, Билл мог твёрдо сказать, что проблема у него в голове, причём одна-единственная. Вечно брат придумает какую-нибудь ерунду, чтобы загрузить его другим. Всегда так было и, надо признать, помогало.
- Что ещё? – воскликнул Билл, нервно кинув ложку в молоко, отчего оно расплескалось по столу. – Ну, вот. Я из-за тебя половину пролил.
Том улыбнулся ворчанию брата и потянулся за тряпкой.
- У нас сегодня съёмки. Но я смотрю, ты ночью выучил сценарий.
Билл замер, закусив губу, глаза у него забегали. Он забыл всё на свете: фильм, сценарий, который Сэму приспичило снова править, править и править. Конечно, будет проблематично снимать, постоянно бегая к белым листам. Надо хотя бы сейчас посмотреть несколько сцен, далеко всё равно не пройдут.
- Ничего я не выучил. Том, куда ты их вчера кинул? Пойду хоть почитаю, - Билл завертелся на стуле.
- Сиди, - брат дёрнул его на место. – Они в студии.
Билл откинул голову, представляя взору тонкую шею. Том занервничал, постарался отвернуться, но брат притягивал взгляд, не собираясь возвращаться в нормальное положение. Как будто специально издевается, ведь знает же… А может, и не знает, у него всегда случайно с ума сводить получается. Талант номер два, а говорит, что только петь умеет. Совращать тоже здорово получается. Есть ещё пара моментов, но их не стоит вспоминать. В общем, перед Томом сидело юное дарование. Парень уже пожалел, что остановил брата, когда тот сценарий хотел искать. Пусть бы шёл, всё же лучше, чем вот так «страдать».
- Ну, что ты на меня смотришь? – Билл вернулся в обычное положение, лукаво улыбаясь уголками губ, в глазах горел игривый огонёк.
Том щёлкнул по ложке, мирно покоящейся в тарелке. Молоко мгновенно оказалось на лице Билла. Он зажмурился и открыл рот в немом крике. Том рассмеялся и поспешил ретироваться, а вслед ему неслось гневные выкрики брата.
- Ты идиот, Том! Идиот!
Чудо. И ведь утверждает, что любит молоко. Так и не позавтракали толком. Том поковырялся в своей стряпне, Билл в тарелке ложкой помешал… Теперь он есть точно не будет. Из ванной доносился звук льющейся воды, брат поспешил в душ. А молоко можно и слизать. Том мотнул головой и скрылся в комнате.

Февраль 2006 года

Том навис над Биллом, водя языком по его губам. Тот приоткрывал рот и подавался вперёд, а брат отстранялся, изводил обоих. Они ловили дыхание друг друга, соприкасаясь губами, но не смея идти дальше, желая продолжить такие ценные минуты. Одно движение, и снова сумасшествие загребёт их в свои объятия. Билл невесомо поглаживал кончиками пальцев ключицы брата, готовый в любой миг увернуться от него.
В открытое окно врывался холодный воздух, но он не пугал, лишь заставлял прижаться ближе. Вдвоём было тепло. Том целовал бархатную кожу, но это не заменяло желанных губ. Пощекотал ушко и уткнулся брату в шею, вдыхая родной запах. Билл млел под тяжестью тела, лежащего на нём, блаженно прикрывал глаза, запоминая чарующее мгновение. Когда ещё у них будет выходной, и они придут домой совершенно не усталыми?!
Билл немного отстранил брата, чтобы видеть его глаза. Наверное, он никогда не сможет отказаться от искушения утонуть в манящих тёмных омутах. Невозможно измерить эту глубину, её просто нет. Будто стоишь перед важнейшим выбором в жизни, а ответов только два – да и нет. Как ошибётся тот, кто скажет «нет» самому притягательному взгляду на свете, одному во вселенной. Билл робко поцеловал брата, понимая, что пытку пора прекращать. Губы раскрылись навстречу, а в рот Билла тут же проник проворный язычок брата. Нужно соглашаться на всё, а мир пускай меркнет.
В комнату врывался свет фонарей, шум машин дополнял его фоном, звонил телефон, в комнате ещё работал телевизор, но двое так ничего и не услышали, убаюканные биением сердец. Завтра они проснуться, а окно будет открыто, царящий в комнате холод долго не даст выбраться из тёплого плена. Но нежность не заморозить.

Том ждал брата в прихожей, нетерпеливо поглядывая на часы. Ничего особенного не произошло, чтобы наводить красоту дольше обычного. Парень уже доставал телефон, чтобы позвонить кому-нибудь и сообщить, что они задержатся, но из комнаты выпорхнул Билл и прошёл к двери, обдав брата свежестью. А может, сегодня на одной машине поехать? Хотя кое-кто надует губки, с остервенением схватив с тумбочки ключи, молнией вылетит на улицу.
- Билл, а давай сегодня на моей? – неуверенно предложил Том, ожидая взрыва.
- Давай, - пожал плечам Билл.
Ему надоело, что он не имеет возможности немедленно посмотреть на Тома, обязательно их что-то разделяет, будь то зеркало или стекло. И эти глупые разговоры по мобильному, когда авто брата в нескольких метрах от него, осточертели. Хочется слышать живой голос, а не искажённый связью.
Том приятно удивился такой покорности брата, ему бесконечно нравилось, если Билл не спорил, соглашаясь. Как покладистый котёнок. Только эта радость представлялась очень редко, чаще Билл выпускал коготки, воспринимая в штыки всё, что, по его мнению, могло быть сказано с намёком. Он вообще сегодня несколько странный, обычно болтает без умолка, а тут молчит. Ладно, ещё очнётся, тогда вспомнится тихое утро.
Близнецы погрузились в Кадиллак. Билл какое-то время, не отрываясь, смотрел на брата, но потом оставил его в покое, переключив внимание на прохожих. Том же боролся с собой, чтобы не положить руку на колено Билла, прикрываясь фразой «Ну, что с тобой сегодня?». Он уже жалел, что предложил ехать на одной машине. Даже вести спокойно не в состоянии, постоянно отвлекается. Билл ничего не замечал или делал вид, что не замечает, и вообще его сегодня ничего не интересовало. На самом деле он мечтал сползти куда-нибудь вниз, под сиденье и слабо застонать от бессилия. Завтра никаких совместных поездок, определённо! Билл развернулся к Тому, наплевав на всё, и стал взглядом обводить его профиль. Том испытывал некий дискомфорт под этим взглядом, но не подавал вида. Может, им с Биллом теперь друг от друга стеной загораживаться, чтобы случайно не взглянуть? Только бы не дошло до нервного срыва, а эта перспектива имеет место. Нельзя же так нервничать, когда на тебя просто смотрит брат.
Билл провёл рукой по тонированному стеклу, задумчиво глядя в пространство. Должно же всё встать на место, нужно просто подождать. Но ожидание их убьёт, а что-то сделать невозможно. Но они обязаны сами справиться с собой, когда-то справились и сейчас… А кто вообще сказал, что им надо с этим справляться? Билл снова повернулся к Тому и заскользил взглядом по его руками, пальцы постукивали по рулю, когда они останавливались на светофоре. Осмотрел губы, изученные до мельчайшей точки. Нет, Том точно будет против. Да и пускать два года коту под хвост не очень-то охота. С другой стороны, если так рассуждать, то можно сразу отказываться от права на счастья. Какое же это счастье – прятаться от людей? Невозможно всю жизнь бегать от закона, а его вряд ли изменят. Смешно даже. Почему они родились именно в это время, а не позже, когда общество станет более лояльным? Мало того, что их обвинят в гомосексуализме, так ещё и в инцесте, а это похуже будет.
Допустим, несколько лет они проживут без особых заморочек, но потом… Семья и прочие прелести жизни. Билл представил себя в роли супруга какой-нибудь милой девушки, взглянул на Тома. Ответ очевиден, никакая «милая девушка» даже рядом не стоит с братом. Он видел много симпатичных, приятных, но никогда не сравнивал, бесполезно. А вот Том последние два года женской половиной не брезгует. Да, организм берёт своё и так далее… Но Билл не сомневался, что брат с превеликим удовольствием променял бы их всех на него. Будет у них несколько лет невероятного счастья, а потом придётся от него отказываться. Ещё труднее, ведь привыкнут друг к другу, привяжутся сильно, тогда отказаться от отношений будет вообще невыполнимо. И что же, получается, надо оставить всё, как есть, потом само забудется?
Билл накрыл руку Тома, лежащую на рычаге, и стремительно вышел из машины, они давно приехали. Полностью погружённый в свои мысли Билл даже не заметил этого, продолжая смотреть в окно.
Том поставил автомобиль на сигнализацию и двинулся за братом в студию. У входа стояла охрана. Дурацкий сон, больное воображение разыгралось, решило былое вспомнить. Это надо было подумать, что действительно их могут здесь закрыть, оставить здание на одной сигнализации..! Да такое ни при каких обстоятельствах неосуществимо.
Сейчас они появятся на площадке и погрузятся в атмосферу яростной тирады Сэма. Во-первых, опоздали, во-вторых, сценарий не выучили. Посему благоразумнее съёмки отложить, но Сэм непримиримый человек. Может быть ничего не готово, но он всё равно никого не отпустит, выжмет все соки, которые можно выжать. Как энергетический вампир.
- Всем привет, - с виноватым оттенком произнёс Билл.
- Мы чуть опоздали, - повседневным голосом сообщил Том. – Вы ведь не начали ещё?
Сэм подошёл, уперев руки в бока, с воинственным выражением на лице. Сейчас он либо что-то скажет и уйдёт на пару минут успокаиваться, либо разорётся на тему «Я тут один пашу, как лошадь». Сэм слащаво улыбнулся, растягивая тонкие губы. Ему приходилось смотреть вверх, он был ощутимо ниже близнецов.
- Вы как раз вовремя! Не знаете, чьи сценарии я нашёл сегодня на столе? – Сэм буравил взглядом то одного, то другого.
Том сначала изображал полное непонимание, а потом обрадовано воскликнул:
- Нашлись, значит? Мы вчера весь дом обыскали, испереживались… - он картинно округлил глаза.
- Валите гримироваться. Меня не волнует, как вы будете сниматься, но вы будете!
Георг и Густав, сидящие на маленьком диванчике с какими-то журналами, переглянулись и хохотнули. Они жалели только о том, что им вполне можно было бы проспать.
Билл показал им кулак и направился к визажистке. На столике уже лежали скреплённые листы. Парень нашёл место, на котором они остановились, и принялся читать, пока девушка умелыми руками творила что-то с его волосами. Он старался сосредоточиться, но громкие разговоры на площадке отвлекали. Хоть как, нужно осилить пару сцен, в конце концов, сам виноват, задержал и себя, и Тома.

*****

Том спустился по лестнице и толкнул дверь. Не поддаётся. Охранников на месте не было, в коридорах Том тоже никого не встретил. Парень толкнул дверь ещё раз, но результат не изменился. Не смешно.
Он достал мобильник и набрал Билла. Тот не заставил себя ждать, сразу ответил.
- Том, ты где?
- У входа, но дверь закрыта.
- Стой там.
Билл отключился, а Том прислонился к стене. Сейчас они постараются со всем этим разобраться вместе, только вряд ли что-то получится. Мысли будто вышибли, это какой-то абсурд – их закрыли в пустом здании. Сейчас у него сядет батарейка, как в малобюджетном фильме, и тогда можно будет испугаться. Побыстрее бы, а то скучно как-то. Том посмотрел на экран телефона, чтобы убедиться в правильности своей догадки. В правом углу значились три палочки, зарядка не сядет. Ну, вообще неинтереснее и слишком серьёзно.
Билла не было. Куда он запропастился, если ему разборчиво сказали идти к входу? Может, к запасному выходу пошёл? Но это глупо, Том никак не мог стоять у запасного выхода! Или Билл перепутал лестницу, или лифт, попал в другой коридор и сюда ему не спуститься? Потерялся. Том снова набрал брата, но ответом ему было равнодушное: «Абонент недоступен». Теперь ситуация точно напоминает малобюджетный фильм. Том не на шутку занервничал, стал расхаживать вдоль стены, изредка дёргая ручку парадной двери. А если действительно к запасному выходу податься? По-хорошему – нужно дождаться Билла, иначе они разминуться, но нервы требуют хоть какого-то действия. Кажется, прошло уже часа два, а часы упрямо показывали, что ждёт он брата всего три минуты. Нет, нельзя уходить. Но Билл-то не торопится, Том вполне успеет сбегать к чёрному входу и обратно.
Парень обогнул широкую лестницу и бросился в тёмный коридор, который был узковат для киностудии. И вообще с чего он взял, что чёрный вход именно там? Том замедлил ход и, в конце концов, остановился. Освещения никакого, напрягающая тишина не спешила нарушаться звонким голоском Билла. Том развернулся, собираясь возвратиться на прежнее место, где хотя бы свет есть, но пересилил себя и медленно пошёл по коридору. По бетонному полу шаги казались громче обычного, хотя Том был в кроссовках, этот звук эхом отражался от стен и пролетал по всему коридору, разбиваясь впереди. Там должна находиться дверь, больше негде.
Сзади раздался какой-то звук, Том резко обернулся, но ничего не увидел, только мрак. В холле у парадной двери погас свет. Внутри как-то похолодело, Том вздохнул, чтобы успокоиться, но столь нужное спокойствие не желало приходить. Действительно пора завязывать с этой «дрожью перед неизвестным», не маленький. Всего лишь что-то с проводкой случилось, сейчас Том найдёт запасной выход и дёрнет брата туда. Стоп! Не дернёт, он недоступен. Том чуть не завыл, но справился с собой и пошёл по коридору. Чем скорее дойдёт, тем быстрее вернётся. Парень снова сорвался с места и побежал, возникло ощущение, что его преследуют. Он остановился и прислушался. Никто его не преследует, эта паранойя какая-то, так невозможно куда-то прийти. Том вновь попробовал побежать, на этот раз не обращая внимания на дурацкие предрассудки.
Киностудия. Тут много фильмов снято, в том числе и ужасов. Наверное, не раз для съёмок использовали этот коридорчик. Том остановился и чертыхнулся. А если там нет никакого чёрного выхода, просто этот коридор создан для съёмок. Но нельзя же в каждом фильме использовать одну и ту же обстановку? Хотя, если подумать, моменты, когда кто-то убегает от маньяка, похожи друг на друга до безобразия. Том думал, идти ему или не терять времени и вернуться обратно. Но он уже кучу времени потерял, пока плёлся, как черепаха, а теперь стоит и размышляет, что делать дальше. Надо идти для начала. Парень двинулся по коридору, наплевав на предположения, что тут снимают. Нужно верить в лучшее.
- Том!
Том обернулся. Он не понял, с какой стороны голос, его имя мгновенно превратилось в эхо, лишая его возможности понять, откуда зовут. Зовёт, видимо, Билл, больше некому, но Том не особо разобрал голос. Может, брат, а, может, и нет.
- Билл, ты где?
Том испытывал состояние де-жа-вю, всё очень напоминало их первый сон, только тогда в главной роли был Билл. Идиотизм. Какой, к чёрту, первый сон? Это здесь вообще ни при чём, им выбираться надо, а Том даже не в состоянии понять, кто его зовёт. К тому же никто не отвечал, он, наверное, с ума так сходит.
- Билл!
Том потянулся в карман за телефоном. Если сейчас до Билла не получится дозвониться, то нужно набрать Сэма, пусть разъясняет, что тут происходит. Парень рывком вытянул телефон, но тот прокрутился во влажных от нервов руках и упал на пол, со всей дури ударившись о бетон. Задняя панелька отскочила куда-то в сторону, остальное разбилось. Том наклонился за трубкой, чтобы оценить потери, но собрать аппарат не представлялось возможным. А без задней панели он и работать не будет, она на чипы должна давить.
- Том, где ты застрял?
Том мгновенно встал с колен и уверенно направился к парадному входу. Сказал брату, чтобы тот шёл туда, а сам свалил в неизвестном направлении. Шаги отбивали чёткий ритм, создавая в голове концерт танцоров чечётки. Том вышел из опротивевшего коридора и обогнул лестницу. Билла нигде не было. Парень посмотрел по сторонам, но ничего не разглядел. А тонкую фигурку Билла он бы нашёл не только в кромешной темноте, но и закрытыми глазами.
- Билл, мне, конечно, очень весело, но, по-моему, хватит уже приколов на сегодня.
Тома змеями обвили за талию тёплые руки. Он нащупал пальцы и обвёл массивные кольца – Билл.
- Я тоже так думаю.
Он развернул его к себе, сразу овладевая ртом. Опешивший Том отстранил брата, ещё не в силах осмыслить ситуацию. С какой это радости он полез к нему целоваться, они же всё решили?! Билл с лёгкой улыбкой смотрел на Тома, невинно хлопая длинными ресницами. 
- Что ты делаешь? – наконец, смог выговорить Том.
Билл сделал обиженное лицо и отвернулся. Он со всей душой, а его так неприятно отталкивают. Том повернул его к себе, тщетно всматриваясь в родное лицо. Кажется, стало ещё темнее, но разглядеть теперь ничего не выходило. Он несмело коснулся губ Билла и, оставив договорённости на потом, нежно поцеловал, постепенно углубляя поцелуй. Мир вокруг завертелся с невообразимой скоростью, словно их посадили на какой-то аттракцион.
- А наверху комната есть, - оторвавшись, сообщил Билл. – Там кровать.
Том почувствовал сквозь его интонацию улыбку и улыбнулся сам, обдавая желанием. В глазах Билла горели огоньки, как будто он сидит возле костра. Такие же языки пламени плясали в чёрных зрачках, скрывших радужку. Том взял его за руку и потянул наверх, комната так комната.
На лестнице Билл споткнулся. Том постарался его удержать, но рухнул вместе с братом.
- Всё в порядке?
- Да, - Билл пошевелил ногой. – Том, а тут что-то лежит.
Том нащупал руку брата, в которой тот держал что-то холодное и плоское. Что-то оказалось телефоном. Том наугад нажал кнопку, примерно предполагая, что она должна оказаться кнопкой включения. Экран телефона загорелся, мобильник встретил их приветствием и включился. Том открыл контакты, но по именам не смог разобрать, кому принадлежит телефон. В списке значился номер Сэма. Том уже собрался начать вызов, но Билл перехватил сотовый и откинул его обратно на лестницу.
- Зачем ты это сделал? – вознегодовал Том.
- Я думал, мы хотим подняться наверх.
Билл встал и потянул за собой брата. Если уже представился такой случай, то грех им не воспользоваться. Надо запихнуть чёртову мораль куда подальше и отдаться требованиям своей души. Они поднялись по лестнице и зашли в лифт. Том притянул к себе Билла и принялся целовать его лицо, шею.
- Если лифт сейчас остановится, - прошептал Билл на ухо брату. – Что ты сделаешь?
Том промолчал, задирая футболку Билла, руки уже пробирались под джинсы. Двери распахнулись, хотя никакого оповещения о том, что они прибыли на нужный этаж, не раздалось. Билл взял Тома за руку и повёл по светлому коридору, здесь горел свет, значит, электричество вырубило только внизу. Бежевый ковёр с длинным ворсом заглушал шаги, небольшие люстры создавали мягкую атмосферу.
- Это тебе ничего не напоминает? – спросил Том, продолжая гладить Билла по спине.
- Напоминает, но тогда мы по отдельности тут ходили.
Том загадочно улыбнулся и повёл брата по знакомому коридору к приоткрытой двери. Он уже знал, что там будет, видимо, сны иногда сбываются. А тот сон сейчас сбудется с дополнительным бонусом. Билл первый проскользнул в комнату и повалился на мягкий пуфик, будто каждый день это делал. Он поманил брата пальчиком и облизнулся. Том, пребывая в том же состоянии де-жа-вю, упёрся коленом в мягкий пуф и принялся целовать брата. Только в этот раз он очень опасался, что сейчас всё пропадёт, испарится. Том крепко прижимал к себе Билла, стаскивая с него тонкую футболку. И где его любимый братец оставил куртку? Том бросил взгляд на постель и понял, что всё тщательно продумали за него. На кровати небрежно лежала кожаная куртка Билла. Стоит лишь поискать.
- Грамотно сработано.
- Я знаю. Давай награду! – потребовал Билл, сползая на пол. – Мы в прошлый раз не закончили.
Том попытался вспомнить, когда это у них был «прошлый раз», но память подбрасывала только обрывки сна. Билл что-то путает или имеет в виду именно сон. Что ж, и правда, надо закончить начатое. Том поднял брата на кровать, встретившую их как-то слишком мягко. Близнецы утопали на покрывале, как на перине.

*****

Том резко сел в постели и протёр глаза. Этого просто не может быть, нет. Юноша снова лёг, уставившись стеклянным взглядом в потолок. Опять приснился сон, причём очень похожий на первый, та же киностудия, та же комната… На этот раз Билл всё устроил, чтобы затащить его туда. Так не должно продолжаться, иначе рассудок помашет ручкой, оставив на прощание капельку сумасшествия.
Том встал, раздумывая, зайти к Биллу или подождать, пока брат сам придёт. А он придёт, девяносто пять процентов за то, что ему приснилось то же самое. Парень прислонился к стене, пытаясь расслышать хоть малейшие признаки жизни. Если Билл не спит, то лежать спокойно не станет, хотя в этом уверенности нет. Её вообще нет. Том не слышал ничего, видимо, брат всё-таки спит сном младенца, свободный от ненормальных сновидений. Ладно, потом разберутся.
Том вышел в коридор и приоткрыл дверь в спальню Билла. Тот неподвижно лежал, зарывшись в одеяло с головой так, что казалось, будто там, как минимум, медведь. Билл пошевелился, почувствовав, что в комнату кто-то зашёл, и скинул с себя удушающую вещь. Он удивлённо взглянул на брата, улыбнулся.
- Доброе утро.
- Доброе, - отозвался Том. – Наверное.
Билл не подавал признаков, что произошло что-то не то, Том даже испугался за себя – а не болен ли он? Придумал, что снится всякая чушь, а на самом деле это последствия нервного стресса. Так можно и в своём существовании усомниться, пора завязывать.
Том вышел из комнаты и поплёлся на кухню. Теперь эти чёртовы сновидения придётся терпеть одному. Тут стоит задуматься, на тему того, что ему больше всех надо, Билл спокойно отошёл от всего, а вот он… Том вздохнул и подошёл к окну, не дающему холодному воздуху осени пробраться в квартиру. Он же себя обманывает, а сны – последняя возможность смотреть на близнеца иначе, чем на родственника. Том никогда не смог бы сказать, как обнаружил в себе такую тягу к Биллу, сейчас кажется, что она всегда существовала в нём.
«Я люблю брата» - усмехнулся про себя парень. Мысль в каком-то роде казалось смешной, но на деле всё обстояло сложнее. Он вчера уехал-то, чтобы проветриться. А Биллу ничего не сказал, потому что видеть его невозможно, сил нет.

*****

Билл не спешил идти завтракать, хотя Том уже два раза звал. Он последнее время взял на себя приготовление пищи, встаёт раньше. Утром зачем-то заглянул к нему… Вернее, понятно, почему, тоже сон приснился. Билл не показал, что что-то случилось, предпочитая просто спрятать всё внутри себя, со временем забудется. В конце концов, такое лечение однажды помогло, поможет и сейчас.
Они старались как можно меньше находиться вместе, эту политику портили только съёмки, там сейчас начинается период, когда им придётся постоянно пересекаться. В общем, ничего хорошего впереди не предвиделось. Билл твёрдо взялся за то, чтобы отделаться от своих желаний, перешагивать через нравственность людей больше не хотелось, он сам себя презирать скоро начнёт.
- Билл, ты идёшь?
Парень несколько затравленно посмотрел на дверь и уселся в кресло, взяв плеер. Надо отдельно завтракать. В студию сегодня только к обеду, а они вскочили ни свет, ни заря, впрочем, это не их вина. Так что можно немного оттянуться в одиночку, не заснуть бы только. Теперь Билл будет бояться ложиться спать, потому что слишком велика вероятность того, что опять приснится что-нибудь нежелательное.
Мягкая музыка в наушниках постепенно расслабляла. Звук на предельной громкости, так что услышать Тома невозможно, а он, наверное, гадает, почему Билл не идёт есть. Или наоборот радуется, что не нужно следить за взглядом, рассматривая исключительно содержимое тарелки.
Вроде, только всё пошло в гору, а тут опять такие кошмары посещают. Похожи они до безобразия, будто сознанию не отрыть в своих неисчерпаемых недрах что-то поинтереснее. Напасть какая-то с этой киностудией, впору от неё шарахаться. Хорошо, что там есть охрана, иначе у этого сна появилась бы весомая причина считаться вещим.
Билл открыл глаза и обвёл взглядом комнату. Фотографии Тома он убрал все, даже те, на которых не угадывалось их отношение друг к другу. Просто сложил аккуратной стопочкой все рамки в ящик, вздохнув спокойно. Ничего не говорило о существовании в его жизни брата. Если сидеть целыми днями в комнате, реально станут приходить мысли, сколько детей в семье на самом деле. Билл раздражённо снял наушники. О чём он думает?
- Билл!
Интересно, сколько Том так кричать будет? Билл кинул плеер в кресло и пошёл на кухню. Брату, похоже, скучно одному, несмотря на то, что вместе им некомфортно последнее время.

*****

Том набрасывал эскиз будущей картины. Ввиду того, что на трассе показываться нельзя, пришлось изменить задумку и рисовать не при движении. Билл в очках сидел на байке, напряжённо глядя в сторону. Он был полностью погружён в свои мысли, а это именно то, чего хотел добиться от него Том. Ветер развивал волосы Билла, и они не спадали на лицо, как обычно бывало, а послушно лежали, откинутыми назад. Одно положение начинало надоедать, хотелось поскорее закончить с этим и попросту размяться. Но Том решил сегодня сделать столько, сколько позволит природа. Освещение уже выбрано дневное, поэтому, когда солнце покатится к горизонту, тени лягут не так, и всё собьётся. Билла интересовало количество дней, за которые Том напишет картину. У него появилась навязчивая идея продать её за бешеную сумму, причём непонятно, что в ней будет такого необычного, что все бросятся покупать.
Билл осторожно покрутил головой, шея болела нещадно. Увлечённый Том ничего не заметил, только бросил подозрительный взгляд на парня, но тот успел вернуться в позу. Штрих за штрихом на белой поверхности появлялись еле различимые очертания мотоцикла, Билла. За что Том боялся браться, так это за лицо. Глаза скрыты очками, а каждая чёрточка показывает задумчивость. Он и раньше рисовал людей: грустных, серьёзных, смеющихся. Заказывали однажды портрет девушки, которой непременно нужно было выглядеть «летающей в своих мыслях», так она умудрилась не только изобразить напускную, насквозь фальшивую задумчивость, но и в глазах что-то, похожее на кокетство мелькало. Тогда работой семейка осталась довольна, особенно радовалась девушка своей удачной игрой. Наверное, она мечтала пойти в актрисы, талант бесспорный, её бы обязательно взяли на роль главной гламурной дурочки.
Из дома вышел Густав с подносом. Видимо, посчитал, что трудягам требуется перекур. Том ничуть не устал, наоборот жаждал рисовать дальше, но смилостивился над измученной натурой.
- Спасибо, Густ, - Билл вскочил с байка и опустился на траву, куда Густав поставил поднос.
Крепкий кофе – то, что нужно, особенно, если перспектива сидеть, не двигаясь, ожидает тебя на ближайшие два часа.
- Да не за что. Как ни посмотрю в окно, Билл постоянно шею трёт.
- Серьёзно? – возмутился Том. – Я же просил тебя не шевелиться!
Билл улыбнулся и снял очки.
- Ты же всё равно ничего не заметил.
Том не переставал удивляться перемене в Билле. Ушёл гонор, неизменно сопровождающий его всегда и везде. И, несмотря на серьёзные проблемы, от которых не будешь весёлым, Билл как-то расслабился, словно давно уже всё решил для себя, нашёл выход. Он оказался очень приятным парнем, много раз благодарил Густава, пытался даже переубедить его, утверждая, что ничего хорошего не выйдет, и загрести могут всех троих. Густав же выглядел чересчур уверенным, он как будто точно знал, что никого не загребут, и вообще всё нормально, волноваться не за чем.
Они с Биллом сразу же нашли общий язык, скорее всего, здесь сыграло дружелюбное поведение второго. У них обнаружились какие-то общие темы, Том впервые в жизни услышал, что Густав когда-то не раз угонял у отца машину, чтобы потягаться на ночной гонке с друзьями. Эта новость сильно ошарашила. Сейчас-то он учился, устраивая себе будущее.
Том не следил за нитью разговора, всё ещё пребывая за мольбертом, ему не терпелось снова приступить к работе. Билл такого рвения не испытывал, он расслабленно потягивал кофе, беседуя с Густавом. Тот специально не собирался ходить на учёбу дня три, устроив себе внештатный отдых. В конце концов, мир перевернуться не успеет.
Билл закурил, осматриваясь. Как только они сюда приехали, Том тут же потащил его во двор, поставил себе мольберт и заставил сесть, «как надо». Поэтому по окрестностям походить не удалось. Асфальтированной дороги не наблюдалось, пока ехали, все внутренности хорошо протряслись. Может, всё-таки есть место, где дорога хотя бы ровная, тогда условия повысятся на ещё одну отметку.

*****

В три часа Том прискорбно заявил, что тени уже падают не так, и на сегодня нужно завязывать. Билл радостно слез с байка и немного пробежался, чтобы размять мышцы. Густав, услышавший голоса, сразу вышел и предложил прогуляться в лесу. Билл с Томом, не раздумывая, согласились. Билл преследовал всё ту же цель – походить, а Том надеялся найти какой-нибудь интересный осенний пейзаж. Когда он закончит картину, обязательно напишет что-то в лесу.
Опавшая листва шуршала под ногами, хвойные деревья величаво возвышались над своими владениями, покачиваясь в такт тихому ветру. Ещё с утра на небе красовалось очень мало облаков, вот и теперь синюю гладь рассекал одинокий белый путник. Он затмил на какое-то время солнце, но выпустил его из своих объятий, разрешая-таки осветить зелёные или голые, с одиноко покачивающимися листьями, верхушки.
- Хотите, сходим к ручью? – спросил Густав, пнув ногой маленький камешек.
Недалеко протекал ручей. Он иногда пересыхал, лишь тонкая полоска воды устало двигалась по слишком широкому для неё руслу. Летом, когда в округе отдыхает много людей, сбежавших от шумного города, там любят играть дети, брызгают друг друга холодной водой в жару. Влюблённые парочки приходят, чтобы просто послушать игривое журчание.
- Давайте сходим, - согласился Билл.
Он сунул руки в карманы и стал прислушиваться к лесной тишине. Последний раз в лесу он гулял с родителями, ему тогда было лет пятнадцать. Мать всегда тянуло поближе к природе, но вывести чисто городских мужчин удавалось редко. Билл до сих пор помнил её счастливую улыбку и заливистый смех, который иногда, как сейчас, звучит в голове, чаруя ненужными воспоминаниями. Они говорили, говорили… И ведь разговор ни о чём, такие никогда не запоминаются, потом невозможно припомнить ни одного слова. Говорили и молчали. Молчание не тяготило, несло своеобразный отдых, позволяло насладиться обстановкой, оставить её в укромном уголке своего сердца.
А что сейчас? Билла загребут когда-нибудь, здесь даже думать не надо. Родители этого узнать не должны, да и не узнают, скорее всего. Раньше примерный сын не показывается дома уже полтора года, не звонит, как будто его больше нет, умер. Тот парень, наверное, умер. Единственный случай способен не просто заставить пойти по другой дороге, он сам сценарий напишет и просчитает все ответы.
Однажды Билл отправился погулять по улицам, не в силах слушать ругань родителей. Вообще-то ругались они редко, но из всех правил бывают исключения. Тогда Билл это исключение принять отказался и оставил крики в доме. Жили на окраине города, вот он и пошёл на трассу, а там в тот день гонки намечались. Секретом это не считалось, все наслушались интересных историй. Билл заинтересовался серьёзно, сдружился со многими гонщиками и, в конце концов, уговорил родителей купить мотоцикл. На нём в семнадцать лет и укатил по магистрали, которую не освещали фонари. Они до сих пор его путь не освещают и не собираются как-то.
Сначала призрачная мечта показалась вполне реальной, хотя он даже ездить на уровне улицы не умел. Позже, когда пережил множество проигрышей, решил тренироваться не на заезде, теряя деньги, а один. Ему раз сто говорили, что так очень большой риск попасться, ведь даже заезды устраиваются только после того, как проверят округу на наличие полиции. А Билл плюнул на все предупреждения и пришёл к финишу первым. Денег всё равно не хватало, и он поговорил об этом с Георгом, который тоже нигде не учился, жил один и, вроде как, не нуждался. Лучше бы вернулся к родителям, но тогда мыслил не Билл, а жажда скорости, рождённой свободой. Пришлось ввязаться в дилерскую систему, хорошо распространённую в среде всего нелегального.
- Билл, а как ты в гонки попал? – поинтересовался Том, так случайно прерывая его размышления именно на эту тему.
- Долго рассказывать, - отмахнулся Билл.
- А ты расскажи, у нас времени много, - Густав улыбнулся и свернул с тропинки.
Теперь они придут к ручью обходным путём.

*****

Звонил мобильник, но Билл не спешил брать трубку, он был уверен, что это Том. Не хотелось сейчас ни о чём разговаривать, всё равно брат ничего хорошего не скажет. К тому же, светлыми сейчас могут оказаться только одни слова, а их произносить ни в коем случае нельзя, иначе полетит к чертям всё.
Телефон продолжал надрываться. Билл посмотрел в зеркало заднего вида, Том выглядел совершенно спокойным, словно и не трезвонил несколько минут. И что ему понадобилось? Билл принял вызов, но говорить ничего не собирался. Гудки кончились, значит, вы, абонент, дозвонились.
- Билл, ты так занят, что даже не в состоянии ответить брату?
- Я не слышал, - зачем-то соврал Билл.
Послышался вздох, который Том старательно пытался подавить, но у него не получилось.
- Может быть, заедем в одно место? Тут рядом, нам поговорить нужно.
Билл удивлённо приподнял бровь, несмотря на то, что брат этого не видит, и его губы тронула лёгкая улыбка. О чём им говорить? Смешно даже, лучше заехать за парнями и нацелиться развлечься в каком-нибудь клубе. Но нет, Том после второго сна снова отказывается от любых развлечений, а тут решил брата в люди вытащить.
- О чём? Том, поехали домой, там и поговорим, - предложил Билл.
- Либо сейчас, либо вообще никогда. Понимаешь, я тебе в другой раз просто-напросто не смогу это сказать.
- В любви признаться решил? – съязвил Билл, смутно понимая, что это лишнее.
Том отключился и, обогнав его, остановил машину у небольшого ресторана. Билл не стал показывать характер, тоже свернул. Том может и дельное что-то сказать, на него порой накатывает.
Билл вышел из машины, демонстрируя верх элегантности. Ему надоели эти дурацкие размышления на тему; надоел Том, от которого он каждую секунду чего-то ждал; надоел Сэм, любящий командовать всеми и собой в том числе; надоел Дэвид, гребущий деньги со всего, что попадалось на пути; сам себе надоел. Том посмотрел с минуту на концерт, устроенный специально в его честь, но сдержался и отвернулся, ничего не сказав. Билл скинул себя слащавую маску и пошёл к дверям, на ходу бросив:
- Идём.
В ресторане их чуть ли не облизывали, желая угодить любому капризу. Предоставили «самый лучший столик» и подогнали проворного официанта, готового записать заказ. Том без церемоний попросил принести бутылку шампанского и серьёзно посмотрел на Билла.
- Ну, говори, раз уж затащил меня сюда, - Билл со скучающим видом подпёр рукой подбородок.
- Сейчас.
Принесли шампанское. Том разом осушил бокал, жестом показав, что им больше ничего не требуется и официант может идти на все четыре стороны.
- Мне кажется, кому-то из нас нужно снять квартиру на некоторое время. Так жить невозможно. Утром ты не приходишь завтракать, чтобы случайно не наткнуться на мой взгляд и не увидеть что-то, что противоречит твоим устоям. Я сам не смотрю на тебя, мы не разговариваем, но не признаёмся даже себе, почему. «Это наше лечение», - мы так думаем. Верно? – Том напряжённо смотрел на Билла, отводящего взгляд. – Верно? Билл налил им ещё и выпил.
- Верно.
- А потом на съёмках нас заставляет повторять один и тот же дубль сто раз, потому что мы придерживаемся для себя каких-то рамок. И каково эти рамки опустить и сыграть нормально, наконец-то! А вечером… Билл, ты боишься засыпать? – Билл не отвечал, молча глядя на брата. – Теперь – да. Я сегодня зашёл к тебе, но ты изобразил такой спокойный вид, что мне пришлось поверить – у меня одного болезнь «я хочу брата».
- Тише, - Билл нервно посмотрел по сторонам.
- А тебе ведь что-то приснилось, - Том сощурился. – Ты прячешься от самого себя. Ну, давай вместе найдём решение проблемы, если нам кажется, что она существует. Что ты предлагаешь? Бегать друг от друга ещё год, а потом вздохнуть спокойно, поняв, что уже месяц ничего не снилось и на концертах ты от меня не бегаешь?
Билл опустил взгляд в бокал с шампанским. Медленно с поверхности исчезали пузырьки. Наверное, если собрать все их разговоры за последнюю неделю, не наберётся столько слов, сколько Том произнёс сейчас. Вытащил правду на поверхность и успокоился.
- А что ты всё так обернул-то? – начал Билл. Брат хотел говорить – пожалуйста. – Думаешь, мне легко? Да, я тебе ничего не сказал. Но ты же не считаешь, что мы должны в красках расписывать очередной сон и думать, что же теперь делать?! Разъехаться – это отличная идея. Тебе не придётся звать меня к завтраку, когда этого совсем не хочется. Не понимаю, с какой целью ты это делаешь, всё равно я так и не прихожу. А мне не нужно будет ждать, когда мой брат испарится с кухни. Давай разъедемся! Мы отдохнём друг от друга в нерабочей обстановке. Жаль, что нельзя так устроить на съёмках. Можно ещё с Сэмом поговорить, пусть нас снимают по отдельности, а потом смонтируют.
- Не стоит так напрягать людей. Мы ведь привыкли жить под сценическим образом, Билл. Неужели тебе не представить, что мы чужие люди?
- До тебя не доходит? Если бы мы были чужими людьми, - Билл понизил голос. – То не несли тут всякий бред, а давно уже пошли бы и трахнулись. Давай, скажи, что нет! А актёры из нас отвратительные. Мы играли около месяца, а так и не научились скрывать свои чувства. Ты только что всё вынес на поверхность. Что сцена? Оказалось, несколько тысяч человек обмануть гораздо проще, чем одного! Мы играем? Да мы лишь фальшь создаём, так не играют. Я сейчас натяну улыбку, а ты всё равно поймёшь, что это не я тебе улыбаюсь. Глазами-то тоже буду улыбаться, а ты поймёшь, поймёшь! Мне порою так хочется, чтобы мы не были братьями, чтобы родились в разных странах и никогда не встречались! А в другой день я жизни без тебя не представляю, ты моё всё! Живу, дышу… Кому это надо, Том? Кому ещё нужен я такой, какой есть? Кто стерпит капризы, беспричинные крики и резкие смены настроения? Ты терпишь. Или играешь, что терпишь? Ты тут распинался о том, что мы играть великолепно умеем, хороший намёк.
- А ты сейчас утверждал, что я вижу тебя насквозь. Почему же считаешь, что ты не можешь делать то же самое? Хочешь, раскрою весь секрет твоей тирады? Ты старался добиться того, чтобы я в миллионный раз убедил тебя – мы друг друга потрясающе, просто феноменально понимаем! А я не буду убеждать. Ты играешь уже для себя! Мы сейчас не на сцене, а на твоём лице продолжает красоваться маскарадная маска. Бал закончен, а ты упрямо прячешь себя за словами. Ты сейчас возразить собираешься, не надо. В тебе свято живёт вера, что играю здесь я, а не ты. Мы запутались! На нас навешали ярлыки, они нам надоели. Нет, чтобы снять, мы за новыми тянемся. Билл, одёрни руку, ты обожжёшься снова, а прийти не к кому, потому что брат – не брат. Говоришь, иногда мечтаешь не встречаться со мной никогда? Хорошая мечта. Тогда другая жизнь была бы, никто б не метался, а маски не понадобились бы совсем!
- Чёрт, Том, я не могу понять ни одной высказанной тобою мысли. Отдельные слова доходят, а всё вместе распадается на кусочки. Единственное, что запомнил – мы потеряли себя. Полагаешь, «мы», именно то «мы», чем жили когда-то, найдётся, только для этого надо пожить раздельно? Какая-то чушь, так семейные пары разъезжаются, когда отношения изживают себя, говоря детям, что это ненадолго. Мы семейная пара? Мы братья, стараемся это вернуть. Кто-то переедет на квартиру, мы друг к другу в гости ходить будем, и тогда понятие «брат» пропадёт навсегда окончательно. Мы станем чужими, но спать друг с другом не будем. А теперь скажи… В том ли дело, что у нас секс был? Ты от этого бежишь, Том?
- Я тебя люблю. И, знаешь, мне легче не становится.
Билл молчал, смотря в глаза близнеца. Они друг друга понимают? Он впервые не видел ничего в карих омутах.
- Кто придумал эту стену? Мы сами разбежались по разным клеткам, лишая себя не только свободы. Мы сами перекрыли себе кислород. Мы сами сейчас убиваем себя. Не общественность, не люди, которые «никогда не поймут», мы сами. Прячься от меня, Том, прячься. А я спрячусь от тебя. Сейчас поеду домой, соберу вещи, и причал свободен. Позвоню тебе и скину, а до этого сиди здесь. Много не пей. Я люблю тебя.
Билл взял сумку и вылетел из ресторана, давя желание обернуться. «Много не пей». Глупо было это говорить, Том всё равно напьётся, не жалея свой организм. Он вообще не умеет себя жалеть, создаётся впечатление, что ему плевать на всё, но в первую очередь на свою персону. И всё равно считает себя эгоистом, и это правда. Странная какая-то разновидность эгоизма, конечно, но ничего не поделаешь. Однажды их жизнь стала странной, теперь таковой и остаётся.
Сегодня можно переночевать у Георга или Густава, а завтра Билл снимет квартиру. И угораздило их с Томом не просто мирно поговорить, обсудить, кто переедет, а ещё и поругаться. Спокойно жить они разучились уже давно.
Билл остановился на светофоре. Яркий свет фонарей проникал в салон, освещая противным холодным светом. Уйти бы от этой приземлённости, от фонарей, от пробок… Билл обернулся по привычке, но машины Тома сзади не было. Что ж, нужно привыкать, без потерь мало чего выходит. Одно лечишь, другое калечишь – поговорка, как нельзя лучше, подходит. Обидно, что покалеченного здесь гораздо больше, и перевес ощущается невероятно чётко, давит.

*****

Вопреки своим ожиданиям и, вероятно, ожиданиям Билла, Том напиваться не стал. Опрокинул ещё один стаканчик, заказал ужин. Хотелось расслабиться. Он представлял, что не ссорился с Биллом, просто брат уехал раньше по своим делам. Странным казалось только его нескорое возвращение домой, но Том к этому сумеет привыкнуть.
Да и дышать сразу стало как-то легче, нужно было давно нормально поговорить, а не бегать друг от друга. Требовалось высказаться, чтобы освободиться от тяготивших мыслей, теперь будет проще. Они на какое-то время позабудут о существовании брата, научаться жить самостоятельно, а не постоянно оборачиваясь назад. Эта зависимость тянет их ко дну, не давая, наконец, выбраться на поверхность и, расправив крылья, улететь далеко-далеко. В свой мир, свою жизнь. Нельзя всегда чувствовать себя связанным с кем-то, ведь иногда так хочется свободы. А порою наоборот. Так вот именно «наоборот» они и пытаются сохранить, пусть понимание превратится в долгожданный подарок, а не что-то само собой разумеющееся. В конце концов, окружающие не могут додуматься, что у тебя на уме, нужно обязательно всё разъяснить.
Они когда-нибудь разъясняли друг другу хоть что-то? Наверное, сегодня первый раз, и то разговор вёлся по параллельным линиям, которые иногда удавалось сломать. Тогда один цеплялся за слово, будто бы придираясь к факту, который приходится не по душе, и развивал тему, уходя совершенно в другое направление, затем прямые снова выравнивались, и возвращалась холодная параллель.
Том предполагал, что будет думать о сегодняшнем вечере всю ночь, не заснёт под песни бессонницы. А завтра Сэм выразит своё недовольство по поводу «подхода к делу», окрысится ещё больше, узнав, что близнецы и по совместительству главные герои поругались и разъехались по разным квартирам. В общем, впереди дожидаются суровые трудовые будни под началом истинно ответственного и творческого человека. Развлекаться не было никакого желания, поэтому Том уже в красках вообразил будущее времяпровождение в пустой квартире. Конечно, веселье невообразимое.
Примерно через полтора часа мобильник, покоящийся на столе рядом с нетронутой чашкой кофе, зазвонил. Всего несколько секунд, и мелодия затихла, экран погас. Том закрыл глаза, представляя, как брат со вздохом кладёт трубку в карман и заводит машину. На соседнем сидении одиноко лежит сумка с самыми нужными вещами. Он никогда не собирался так быстро, видимо, торопился быстрее сбежать, пока не передумал. Что ж, начало положено и возвращение к старту неприемлемо. Сейчас Билл нажмёт сцепление, газ… Автомобиль медленно выезжает со стоянки, удаляясь в сторону чего-то чужого, далёкого.
А, может, всё-таки выпить чего-нибудь крепкого? Наверное, не оставят его в этом ресторане, позаботятся. Хотя это вряд ли, единственный, кто о нём действительно заботился, уехал полтора часа назад из этого места, а теперь и из дома. Нет, пить сегодня не стоит. Том бросил на стол несколько купюр и направился к выходу.

*****

Улица была залита солнечным светом. От осенней хмурости не осталось и следа, всё вокруг казалось нереально ярким, словно кадр из мультика. В воздухе витала доброта, прохожие улыбались и никуда не спешили, ломая обыкновенный образ жизни горожан. С чего это вдруг? Может, мир перевернулся, а вместе с ним и люди? Или из космоса в атмосферу Земли попали какие-нибудь неизвестные ранее частицы? Так неожиданно выйти на улицу и обнаружить, что всё стало гораздо приветливее, не хочется прятаться в магазине от надоевшего дождя или взять такси, чтобы не идти в ужасной толпе, в которой так и чувствуются негатив и чьи-то проблемы.
А рядом с Биллом шёл Том и тоже улыбался, заглядывая ему в глаза. Не пропадало ощущение лёгкости, с каждым шагом всё больше нарастая, казалось, можно взлететь. Именно сейчас, только в эту минуту им дана прекрасная возможность вспорхнуть над землёй и унестись высоко в небо, спрятаться там за облаками и изредка выглядывать, чтобы убедиться – люди всё так же улыбаются, то же тепло парит над ними, и всё хорошо. Так замечательно, когда всё хорошо. Здорово понять, что всё действительно прекрасно, это не мираж уставшего человека, а реальность.
Двухстороннее движение казалось, как никогда, упорядоченным, никто не выбивался из общего потока. Так же река. Небольшие волны от ветра играются в своём ритме, а течением их уносит вниз по руслу.
Билл прошёл немного вперёд и развернулся, оказываясь лицом к Тому. В душе свободный полет, упасть бы и пусть кто-то обязательно подхватит.
- Том, а ты знаешь, где находится край света?
- Билл, ты что? – засмеялся парень.
Они продолжали идти, уводя свои мысли за собой. Те послушно следовали вереницей, обгоняя народ. Такое умиротворение бывает на природе, когда вокруг царит тишина, которую разрешено нарушать лишь птицами, красиво порхающим над макушками деревьев.
- Не смейся, ты знаешь, - Билл остановился, разрушая размеренный поток. Люди стали обходить двух парней, так похожих друг на друга и одновременно – нет. – Куда мы идём? Посмотри!
Билл указал вперёд, на высокое здание. За ним ничего не было, одно небо, цвета заката. Солнце вдруг резко покатилось по своему куполу, словно убегало от этого города, людей, с лиц которых потихоньку исчезали улыбку, вновь появлялась отвратительная спешка.
- Там ничего нет, а мы радостно идём в пустоту. Наверное, конец света выглядит именно так. Разве нет?
Том притянул Билла к себе и обнял. Опять его брат завёл непонятные разговоры, напустил тумана, издеваясь над ними обоими. Зачем пускать эти мысли, если можно спокойно скинуть их с обрыва собственной души?!
Солнце приостановило бегство по небосводу, как будто прислушиваясь к разговору. Алые лучи осветили лица, отбросили блики на витрины, в которых отражались дома, дома, люди…
- Нет никакого края света, ты меня слышишь?
Билл отвернулся, устремляя взгляд на обрушенный асфальт около высотки, немного накренившейся назад. Казалось, стоит только подуть ветру, и она упадёт, навсегда бросая это место и унося за собой людей, не успевших выйти из душного помещения офиса.
- Билл, - Том развернул брата к себе. – Ты себе всё выдумал, конца света нет. Нет. Нет…
Билл несмело опустил руку на плечо Тома, немного сжал и погладил по предплечью. Конца света нет. Нет. Кто его придумал? Люди, которые мечтали романтично свести счёты с жизнью, влюблённые, желающие непременно преодолеть какие-то препятствия, чтобы доказать-таки свою любовь. Зачем вообще что-то доказывать? Где доверие, так нужное в отношениях? Конец света придумал глупец, желающий не просто приключений, а особых воспоминаний, впечатлений. Конец света… Вздор, его нет! «Ты себе всё выдумал, конца света нет. Нет. Нет…»

МС НАСТЯ, ты там поосторожнее. С маразмом шутки плохи)) Спасибки!

К дому подъехало серебристое авто. Билл подошёл к машине с самым воинственным видом, какой был у него в запасе, и открыл дверцу рядом с водителем.
- Джефф, ты ещё дольше не мог? Я же просил через полчаса!
Охранник глубоко вздохнул, словно готовясь вытерпеть злостную тираду, ожидающую его впереди.
- Билл, ты сам прекрасно понимаешь, что за полчаса я бы в любом случае не доехал.
- Тебе платят хорошие деньги, надо бы исполнять свои обязанности! – негодовал парень. – Поехали!
- Так ты пешком собрался гулять или на машине?
Билл выругался про себя и вышел из автомобиля. Гулять он действительно собрался пешком, просто увлёкся. Всё из головы вылетело. Билл уверенным шагом пошёл вперёд, а Джефф суетливо вышел на улицу и включил сигнализацию.
Несмотря на время суток, длинным потоком двигался народ, направляясь по каким-то своим делам. Билл не смотрел по сторонам, полностью погружённый в себя. Даже покричать нормально не получилось, плохой сегодня день. Ему надоела пустая квартира, где никогда не звучал голос брата; надоели окна, из которых невозможно увидеть, как подъезжает Том. Одна пустота.
Неужели они всё потеряли? Нет, такого просто не может быть. Глупо так вести себя, они ведь не сумеют лишиться себя, а другого выхода нет. Послать бы эту мораль к чёрту вместе со всеми, кто отнёс такую любовь к аморальным вещам. А, собственно, почему такую? Всякая любовь одинакова, просто тут у каждого свои соображения.
- Билл, вон та компания тебя рассекретила, - подал голос Джефф.
Юноша сначала не расслышал слова охранника, но опомнился и пошёл ближе к витринам.
- Смотри только, чтобы не налетели. Мне не до этого.
Билл отвернулся и снова погрузился в свои мысли. Ну, побегали они с Томом друг от друга, так не может дальше продолжаться. Не получается побороть себя, так в чём проблема? Почему бы просто не отмахнуться от людей с их «правильными» устоями?
Билл пошатнулся и ударился плечом о стекло. В глазах резко потемнело, закружилась голова. Ему казалось, что он падает куда-то вниз, в пугающую тьму без малейших проблесков света. Билл вцепился в Джеффа, пытаясь оставаться на ногах, но силы мгновенно исчезли.
- Осторожно. Что с тобой? – обеспокоенно спросил охранник.
Парень постарался сфокусировать взгляд, улица расплывалась, в глазах двоилось. Он облокотился о холодную витрину и медленно сполз вниз, смутно радуясь тому, что не придётся что-то делать, идти…

*****

- Не ходи к ней, слышишь?!
- Что за ревностные истерики, братишка?
- Не будет у тебя никакого братишки, если уйдёшь!
- Ты свихнулся.

*****

Вспышка.

*****

- Не смотри на меня так, Том!
- Почему?
- Просто не надо так смотреть.

*****

Вспышка.

*****

Том прижимал Билла к стене, блуждая руками по ягодицам, обтянутым чёрными джинсами. Дыхание сбилось, а в глазах горел какой-то дикий огонь от сознания того, что они делают. Том ослабил хватку и уже хотел отстраниться, но Билл удержал его за руку, не давая отойти ни на шаг.
- Ты когда-то просил не смотреть на тебя таким взглядом, - напомнил Том, ухмыляясь.
- Просил. Только просил.
Билл погладил Тома по плечам и несмело подался вперёд, коснулся губами губ брата.

*****

Вспышка.

*****

- Просыпайся, - прошептал Том на ухо Биллу, прикусывая мочку. – Хватит спать, нам пора собираться.
Билл промычал что-то нечленораздельное и повернулся на другой бок, утыкаясь в шею близнеца. Том обнял его за талию и поцеловал в висок, проводя дорожку вниз по щеке.
- Если мы опоздаем, виноват ты.
- Я искуплю, - проговорил Билл в ответ, снова проваливаясь в сон.

*****

Вспышка.

*****

- Да иди лучше вообще без штанов, чем ты будешь мне рассказывать полчаса преимущества одних и недостатки других.
- Вот и пойду! Только не вздумай говорить, что тебе будет всё равно, когда на меня все уставятся.
- Не скажу, - пробурчал Том и привлёк Билла к себе за бёдра.

*****

Вспышка.

*****

Мобильник разлетелся на части, сильно ударившись о стену. Только зелёный огонёк продолжал мигать, но жалобно, а не приветливо, как раньше.
- Сволочь, сволочь, сволочь, - твердил парень, сидевший на полу посреди комнаты. – Какая же ты сволочь!

*****

Вспышка.

*****

- Мой последний вздох будет для тебя, ты знаешь.
- Знаю, - эхом отозвался он.

*****

Вспышка.

*****

Том водил рукой по спине Билла так, словно пересчитывал позвонки, задерживался на пояснице, чуть надавливая. Билл читал журнал, стараясь не обращать внимания на ненавязчивые нежности брата. Изредка задиралась футболка, открывала полоску белой кожи, и Том с лёгкой улыбкой невесомо гладил её кончиками пальцев. Билл закрыл глаза, полностью отдаваясь этим прикосновениями, смысл строк он всё равно не понимал, хоть и перечитывал каждое предложение по несколько раз. Том, увидев, что Билл оставил журнал в покое, поднял футболку выше и начал покрывать спину брата короткими поцелуями, обжигая дыханием. Билл опирался на локти, хотя силы внезапно покинули его, захотелось упасть и не шевелиться. Он продержался в той же позе ещё пару секунд и уронил голову на сложенные руки.

*****

Вспышка.

*****

- Мы стали чаще ссориться, такого никогда не было.
Билл открыл рот, собираясь перебить Тома, но он жестом остановил его.
- Ругаемся по любому поводу, а всё нервы и переживания, и ты знаешь из-за чего.
- Том, прекрати, пожалуйста, - Билл обнял брата за шею. – Всё хорошо, я люблю тебя.
- Я тебя тоже люблю, - Том привычно притянул Билла за хрупкую талию.
Они создают иллюзию спокойствия, утверждают, что всё хорошо, и пытаются сами поверить в свои слова, а это совсем не так. В их мире что-то пошатнулось, быть может, изменились они или отношения, но перемены налицо. Конечно, свой отпечаток наложил случай, когда Дэвид застукал их в гримёрке обнимающимися. Тогда близнецы еле убедили продюсера в том, что ничего особенного не произошло. История потихоньку замялась, но, как говорится, осадок остался.

*****

Вспышка.

*****

Жар обволакивал тела, заставляя метаться по широкой кровати, ища ласк и одновременно убегая от них. Прикосновения распаляли, делали наслаждение более и более невозможным. Оба понимали, что уже в последний раз. Сердце бешено билось о грудную клетку, как будто совершало самую главную гонку в жизни. Главную и последнюю. Сейчас всё последнее: постель на двоих, синхронные стоны в тишине, сбившееся одеяло в ногах и чувство высочайшего полёта, при котором захватывает дух. Они летели. У них выросли крылья. В последний раз.

*****

Вспышка.

*****

- Ты скажешь: «Мне это больше не нужно», и я уйду. Забуду себя, тебя, нас и молча уйду, навсегда унося с собою ощущение, возникающее лишь рядом с тобой. И не будет горького сахара на губах, горячего льда твоих рук, и глаза не подскажут, где правда отделяется ото лжи. Я уйду легко, не оглядываясь, так, как уходят сильные люди, а ты посмотришь мне вслед и отвернёшься. Мы с тобой противоположные миры, не имеющие различий; полюса с одноимёнными знаками; мы самая невероятная игра природы; воплощение запретов; мы день и ночь, соединившиеся в новое время суток; мы одно, разделённое на две неделимых части; мы совершенный феномен несовершенного мира; мы существующая любовь среди несуществующей любви; мы идеал неидеального. Это невозможно понять. Я уйду, так станет гораздо проще, ведь уже никто не задумается, что значит постичь непостижимое.

*****

Вспышка.

*****

Когда Том смилостивился и согласился отдохнуть, Билл первым делом отнял у него телефон и просмотрел неотвеченные вызовы. Как и следовало ожидать, звонил Георг, наверняка, сообщить что-то. Ну, Том! Сначала укрывает от полиции, а потом с точностью до наоборот. Может, отсюда сматываться надо, пока не накрыли. Парень нажал на «вызов» и отошёл подальше от дома. Он всегда старался разговаривать так, чтобы на расстоянии в несколько метров никого не было. Старая привычка, он тогда с наркотой возился. Любая утечка информации и со шкуркой надо прощаться, а потом менять место жительства.
- Да, Билл, - ответил Георг каким-то уставшим голосом.
Билл ударил носком кроссовка камень и отошёл ещё дальше.
- Что звонил?
Георг вошёл в его обыкновенную манеру выводить людей из себя. Он это потрясающе умел, спокойный тон, отсутствие спешки в самых крайних ситуациях не могли оставить кого-то равнодушным. Всегда хотелось подгонять его и не слышать в ответ «мысль за жизнь».
- А ты зря не взял трубку, - Билл вздохнул, но ничего не сказал. – Знаешь, во что выливается такое халатное отношение к важным звонкам?
- Слышь, ты, важный звонок! Говори, в чём дело, я занят.
Георг ухмыльнулся и, как услышал Билл, чего-то выпил. Послышались незнакомые голоса, в помещении, в котором находился Георг, явно царствовала суета.
- Не торопись, Билл. Эта спешка тебя убьёт, я отвечаю.
Билл отчётливо услышал, что Георга кто-то подгоняет, причём подгоняет грубо, не стесняясь в выражениях.
- Ты где?
- Неважно, - Георг заговорил быстрее. – Слушай сюда. Сегодня есть маза устроить заезд, последний в этом году. Понимаешь?
Билл побледнел, ему вдруг очень захотелось сесть, но скамейка только у дома, а он не дойдёт – свалится по дороге.
- Георг, объясни более доступно.
- Накроют нас. Ждём тебя сегодня на трассе, на кон идут большие деньги. Очень большие.
- Понял.
Билл отключился и позволил себе осесть прямо на землю. Игра окончена. Если Георг говорит о последнем заезде, значит, их сгребут в скором времени, а заезд «с большими деньгами на кону» нужен, чтобы победители вылетели из страны. Это единственный шанс. Заезд ночью, ещё долго. Ни о каких позированиях и речи идти не может, надо найти Тома.
- Том! – крикнул Билл. – Том!
- Ну, чего тебе?
Том вышел на крыльцо с чашкой дымящегося кофе и присел на ступеньку.
- Что с тобой? – поинтересовался Том, делая глоток. – Восстанавливайся, в таком состоянии я тебя рисовать не буду. Кто звонил-то?
Билл поднялся с земли и подошёл к крыльцу. Облокотился на перила.
- Твоя работа не будет завершённой. Во всяком случае, со мной, - Том резко повернулся к Биллу. – Я должен уехать. Звонил Георг, сегодня устраивают заезд, а приз победителю – свобода. До меня потихоньку доходит их просчёт. Победивший срывает у Дирка пачку денег и уходит по трассе. Там можно свернуть к аэропорту. Остальных загребают через пару минут.
Том замотал головой и сжал виски.
- Подожди! Это глупо. Ты же говорил, что те, кого взяли, обязательно сдадут остальных. Какая разница, победил ты или нет?
- Большая, Том. Да, мы все просто звери, но то, что стоит на кону, стоит на кону и точка. Это как «спор – дело чести». Ты в лепёшку расшибёшься, но уговор выполнишь.
Том вылил кофе у крыльца и отставил чашку, дабы не разбить её. А как хотелось!
- Закурить есть?
- Ты же не куришь, - неуверенно протянул Билл, но, наткнувшись на взгляд Тома, полез в карман за сигаретами.
- Давай на байк, я тебе сфотографирую на прощание, - усмехнулся Том.
Билл помотал головой, но направился к мотоциклу. Оригинал и фотография будут невероятно отличаться. К тому же Том уже оформил наброски, а по ним легко можно восстановить картинку. Только он почему-то о тенях очень заботится.
Парень принял нужную позу и устремил взгляд вдаль. Он будет скучать по этой макушке. Почему всё именно так получается, не иначе? Как будто кто-то приклеил стрелку судьбы намертво, и путь теперь прописан. Это Билл ещё считает, что выиграет заезд, а так думает каждый. Такой жёсткой гонки у них никогда раньше не было, тут очень серьёзно получится. Сложно ехать, когда на трассе и авто, и байки. Ещё интересно, что с Дирком. Он не стал бы прописывать себе дорогу за решётку, значит, его кто-то увезёт с собой. Принцесса, блин.
- Том, ты что, рисуешь?
- Да. Надо передать всё самое важное, а там попробую с фотографии. А ты уверен в победе? - неожиданно спросил Том.
- В ней никогда нельзя быть уверенным. А почему это ты разговариваешь?
Том улыбнулся. Он действительно обычно не разговаривал, когда рисовал. А сейчас это ему не мешало. Возможно, не мешало и раньше, просто он слишком сосредотачивался на картине.
- Не знаю. Наверное, нашло просветление. Ты когда уедешь?
- В одиннадцать где-нибудь, а к половине первого доеду до трассы. Может, к часу.
- Не опоздаешь?
- На огонёк успею.
Огонёк будет, что надо. Запомнится на всю жизнь. Единственный заезд, в котором нужно пересечь финишную черту первым любыми способами. Расстрелять их всех, что ли? Билл ухмыльнулся, а Том даже не сделал ему замечание. Не показывает виду, а на самом деле поникший весь.
За картину беспокоится? Да нет, не такой он. Хороший парень, они бы стали отличными друзьями, но… Силы свыше этому противятся.
- Билл, а кто твои родители?
- Странный вопрос, - а, правда, кто они? – Нейманы. Только таких много. Зачем тебе?
- Они имеют право знать, что их сын уехал навсегда. Или… - Том не договорил, не желая озвучивать другую версию.
- Наверно, они уже давным-давно решили, что их сын умер. Я не давал о себе знать с тех пор, как ушёл из дома. Да и где они, что с ними мне неизвестно.
- Зря ты так. Конечно, твоё дело, я не вмешиваюсь.
- Рисуй!
Билл напряжённо вглядывался на макушку ели. А, может, увидит всё-таки иголочки? Тогда, если не выиграет заезд, его отправят не на зону, а в психушку. Мало чем отличается, но различия есть, причём положительные. Иголки проявляться не собирались, зато раздался щелчок фотоаппарата.
- Сфотографировал на телефон, - оповестил Том.
- На сегодня сеанс окончен, что ли?
- А тебе мало? – Том прищурился.
- Нет.
Том взял мольберт, и парни пошли в дом. Один из них выйдет из него сегодня вечером навсегда. Чтобы умчаться в ночь, раствориться в темноте… Если повезёт. А если нет, то не спасёт даже темнота, трасса и фонари, освещающие путь. Надо взять от этой ночи всё, чтобы были приятные воспоминания.

*****

- Том, - еле слышно произнёс Билл. – Том…
Тёплая ладонь прошлась по его щеке, обдавая теплом и любимым ароматом. От Тома почему-то не пахло ни сигаретами, ни автомобилем. Это был просто брат, самый обожаемый человек во вселенной. Билл не открывал глаза, не желая прерывать эту ласку, хватит. Пусть мир летит к чёрту, а они всё равно останутся вместе. Ведь останутся же? Билл повернул голову, ловя губами ладонь Тома.
- Ну, что братик? Будем тебя откармливать! – весело сказал Том.
Билл закатил глаза и попытался сесть, но брат удержал его за плечо. Погладил по шее и приблизился ближе. Отчего-то сердце застучало быстрее, в висках чётко чувствовалось бешеное биение пульса. Они же этого боялись, боялись этих ощущений, избегали их, как могли. Слабости всегда убивали людей и будут убивать. Но, вероятно, лучше умереть, чем сопротивляться. Билл уже без улыбки смотрел на Тома, томясь под взглядом шоколадных глаз, затягивающих, словно водоворот. Он знал каждую чёрточку лица брата, хранил и дорожил этими знаниями. Хотелось что-то сказать, но все подходящие слова вмиг испарились, оставив после себя невероятную лёгкость. Всё находилось будто за кадром, Билл видел только лицо. Том приблизился ещё, уже касаясь губ Билла. Тот несмело приоткрыл рот, но сразу же отпрянул назад – зазвонил телефон.
С какой стати кому-то понадобилось именно сейчас позвонить и испортить всё на свете? Может, это был их последний шанс вернуть то, что казалось уже забытым, от чего отказались… Есть же такие люди, которые способны испортить любой волшебный, долгожданный и столь нужный момент одним звонком?!
- Возьми трубку и пошли этого урода! – закричал Билл.
Он высвободился из-под Тома и направился вон из комнаты. Оказывается, брат привёз его к ним домой. Нужно немедленно заплатить за съёмную квартиру и забрать оттуда вещи. Пусть все идут далеко и надолго, а они будут делать то, что хотят! И никто не посмеет помешать их желанию, потому что это попросту невозможно. Неважно, какая там любовь – правильная, неправильная – неважно. Кто вообще устанавливал правила морали? Пускай засунут их себе в одно место и катятся к чёрту. Билл схватил диванную подушку и швырнул её в вазу. Та упала, прокрутившись на одном месте, и разбилась, жалобно звякнув. Ну, и плевать на эту вазу! Билл снёс пару статуэток, мирно стоящих на столике, скинул все журналы на пол. Да кто вообще им указывал? По сути дела – никто! С чего они решили, что нельзя так жить, с чего? Что за дурацкие мысли посетили их глупые головы? Билл взял ещё одну подушку и запустил в окно. Где-то на подсознательном уровне ему хотелось его разбить, но подушка – плохое орудие. Пострадал цветок в витиеватом горшке, который Билл отправил на балкон. Сам вышел из комнаты и вдохнул городского воздуха, полного пыли. Ещё темно. Парень посмотрел на экран мобильного – почти шесть утра. Отлично. Билл повертел в руках серебристый телефончик и сбросил его на асфальт. Кажется, всё.
- Билл, что ты наделал? Издеваешься? – орал Том в гостиной. – Быстро сюда убирать этот беспорядок! Хаос!
Билл удивился такому обращению к своей персоне и вошёл в комнату.
- Надо - сам убирай! А вообще вызовем кого-нибудь, - спокойным голосом сказал парень, устраиваясь на нетронутом диване.
- Кого ты вызовешь? Шлюху на дом?
Билл повернулся и вперил гневный взгляд в брата. Тот повёл скулами и сел рядом. Конечно, зря он это сказал, но нервы уже не выдерживают. Билл отвернулся от брата, намереваясь серьёзно обидеться. Вечно всё у них идёт не так.
- Билл, извини!
Том несмело обнял его, разворачивая к себе. Билл упрямо смотрел в сторону, а потом и вовсе закрыл глаза.
- Ну, пожалуйста, я же, не подумав, ляпнул!
Том отвёл чёрную прядку назад и зашептал Биллу на ухо:
- Если хочешь на меня подуться, дуйся, но я не отстану. А вообще доктор настоятельно советовал впихнуть в тебя пару тарелок чего-нибудь питательного.
Билл вздохнул и повернулся к Тому. Ладно, действительно глупо на него обижаться, он постоянно несёт всякую чушь. Если на каждую такую реплику обращать внимание, можно лишиться не только нервов.
- Том, а расскажи, как я тут очутился.
Том улыбнулся и уронил брата к себе на колени.
- По случайному стечению обстоятельств я заметил тебя, когда ехал в такси. Попросил водителя остановить машину и вышел на улицу. Сначала просто наблюдал за тем, как мой брат хмуро плетётся впереди Джеффа, а потом увидел, что ты облокотился о витрину. Сразу понял, что тебе плохо стало. Дальше больница, дом.
- Том, я, когда без сознания был… Мне будто сны снились, только это реальные события. Разные эпизоды из нашей жизни, такие яркие, но я их забыл. Они возникали вспышками, мгновенными кадрами прокручивались, один за другим, один за другим…
Том перебирал волосы брата, слушая сквозь какую-то пелену. Биллу снились сны, картинки из прошлого. В этом нет ничего особенного, людям в обмороке много чего привидеться может.
- Такое чувство странное, когда они сменялись. Том, почему мы так поступили?
Парень откинулся на спинку дивана, сразу поняв, о чём спрашивает Билл. Иногда ему хотелось, чтобы не существовало никакой близнецовой связи, но только иногда.
- Я не знаю, почему мы так поступили. Своеобразная проверка на прочность, нам же многое удалось себе доказать, в чём-то убедится.
Билл покрутил в руке дрэдлок брата и чуть потянул на себя, заставляя Том наклониться ниже.
- Доказали, убедились, - Билл потянул сильнее. – Что теперь?
Том осторожно отцепил от волос руку Билла и вернулся в прежнее положение. А теперь будет неизвестность. Они не могут в один день возвратить то, с чем расстались два года назад, от чего ушли. Даже не ушли, сбежали. Сейчас они будто стоят на развилке дорог и выбирают, куда идти. А указателей, подсказывающих, где ждёт смерть, нет, думайте сами, мальчики. Сложно. Прятаться нельзя, открыться тоже. Хотя близкие люди просто обязаны их понять, не осуждать за выбор. Но не факт, реакция может быть любой.
- А теперь мы идём на кухню, ищем хоть что-то съедобное и запихиваем это в тебя, у нас завтра съёмки. Точнее – сегодня, - ушёл от ответа Том.
Билл поднялся с колен брата и поправил волосы. Значит, поговорят в следующий раз. Они помирились, уже хорошо. Нужно забрать вещи с квартиры, чтобы навсегда расстаться с их заморочками по поводу разъезда. Когда-то они были точно уверены, что будут жить исключительно вместе, и не надо нарушать эту уверенность.

*****

Билл свернул на асфальтированную дорогу и прибавил скорость. Не заблудился, пока ехал до этой магистрали. Всё-таки ужасно трястись по пескам целый час. Время он рассчитал не совсем точно, поэтому теперь придётся нагонять упущенное. Ладно, Георг подождёт, может, пока с заездом уладят всё. А вот полиция ждать не станет точно. Ещё вопрос: откуда Георг узнал время, когда грести соберутся? Разумнее для копов было бы приехать раньше, чем все гонщики, распределиться по территории… Тогда бы не отвертелись. Что за мысли?! Сам продумывает, как нужно вылавливать нелегалов. Надо в полицию идти.
Тот, кто когда-то побывал в преступном мире, знает его гораздо лучше любого бывалого полицейского. Ему проще предполагать следующие шаги такого человека, будь то вор, наркодилер или же гонщик. Конечно, есть свои нюансы с рецидивом, но в этом плане требуется проверка. Такого в стране нет, и рассуждать об этом не стоит.
Из-за туч смотрела жёлтым глазом луна. Почти полнолуние. Наверное, дул сильный ветер, облака очень стремительно пересекали небосвод. А Биллу абсолютно всё равно, какой там ветер дует, у скорости своя стихия, свой ветер и солнце. Единственным освещением на дороге служили фары, так как луна-подружка подружкой сегодня вовсе не была. Хоть большой фонарь в зубы и вперёд!
Билл не чувствовал страха по поводу недалёкого будущего, старался не задумываться, но короткие мысли по этому поводу всё же проскальзывали. За решётку как-то не хочется. Здорово он с Томом попрощался. А точнее – никак, просто махнул рукой, грустно улыбаясь, и сел на мотоцикл. Возможно, они ещё встретятся.
Зря Билл так опрометчиво согласился на сегодняшнюю гонку. Да, последняя, да, деньги, да, шанс, но есть ещё одна непривлекательная возможность. Нужно надеяться на лучшее, но как-то не получается. Последний луч надежды в нём умер пару лет назад. Неизвестно, что способно его возродить, но до этого момента в такой мере Билл не нуждался. Он вообще чувствами не жил, считая, что они в нём убьют всю волю.
Парень повернул в последний поворот, и его взору представилась та самая трасса, на которой он побеждал, проигрывал, просто ездил, загоняя стрелку на спидометре на высокие отметки. Трасса, на которой он отдыхал от города, от себя, забывая собственное имя. Трасса, на которую солнце светило ярче, грело асфальт, и в чёрной куртке становилось жарко. Трасса, на которой вечно обитает ветер, играет с песком, кидая его в лицо проезжающим гонщикам. Трасса, которая имеет своё время, которая хранит свою историю, которая помнит все падения. Трасса, на которой он вырос, на которой учился выживать в среде жестокой гонки. Трасса, которая пережила поколения и ещё столько же переживёт. Уйдут они, появятся другие, но такая траса пустовать не будет, она создана для того, чтобы по ней на бешеной скорости проезжали авто и мотоциклы. Она ещё найдёт своего победителя, найдёт того единственного человека, который сможет пересекать финишную черту первым раз за разом. И пусть этому следующему поколению повезёт больше, пусть полиция не сдёрнет их с этого места. Здесь каждый поворот святой, на каждом кто-то разбивался, на каждом алела кровь. Это кровь увлечений, кровь бунтарства и глупости, это кровь свободы. Свободу у них сегодня отнимут, но кто-то всё равно вырвет её, возвращая в пустынное место за городом жизнь. Именно ту жизнь, которой и живут все нелегалы. И будет ночь в году, когда здесь вновь появятся гонщики. Праздник, алкоголь… Вот только пусть они сумеют существовать без наркоты. Гонки – лишь небольшая часть их самоубийства, за игры с порошками и колёсами наказывают по-другому.
Впереди показались знакомые автомобили, где-то на заднем плане мелькали мотоциклы, только почему-то гораздо меньше. Наверняка, половина байкеров уже давно смылась из города. Что ж, правильно сделали. Если есть деньги, то не нужно рисковать в погоне за ещё одной пачкой. Билл выискал глазами машину Георга и сбавил скорость. Обстановка хуже, чем просто странная. Все попрятались по салонам, видимо, опасаются полиции, так скорее можно уехать. К заезду ничего не подготовлено, полосы не расчерчены, и Дирка нигде нет. Струхнул? Или сегодня без Дирка? Тишина. Тонированные стёкла подняты, а на байках никого нет. Может, тут уже всё подчистили?
Приоткрылась дверца тачки Георга, и оттуда послышался нетерпеливый голос парня:
- Билл, залетай, что уставился!
Билл с опаской подошёл к автомобилю и сел в салон. Георг посмотрел каким-то убитым взглядом с оттенком вины, нажал какую-то кнопку, и тихий щелчок показался в царившем безмолвии убийственным шумом. Двери закрылись.
- Георг, что ты сделал? – бесцветным голосом спросил Билл, смотря прямо перед собой. Из автомобилей начали выходить полицейские.
Парень закусил губу, почувствовав на шее дуло пистолета.
- Руки… - произнёс голос с заднего сиденья.

*****

2 года спустя

Ворота за спиной захлопнулись, оглушая противным лязгом. Захлопнулись эти ужасные дни, которые никогда не сотрутся из памяти, Билл это твёрдо знал. Говорят, что если ты там побывал, то, скорее всего, повторишь свой путь ещё раз. Хороший урок на будущее, но жаль, что его нет. На улице было пасмурно, вот-вот пойдёт дождь.
- Эй, Билл! - Неподалёку стоял Том у какой-то навороченной тачки и улыбался. – Давай сюда!
Билл рассмеялся и поспешил к Тому.
- Это ты залог заплатил?
- Что ж ты начинаешь с такой неприятной ноты? Мне столько рассказать надо, - говорил Том, сверкая глазами. – Я картину дописал… - юноша помотал головой. – Чёрт… Билл!
Том притянул Билла, и они обнялись.

Билл уткнулся носом в шею брата, но тут же поднял голову, сталкиваясь с ним губами и, наконец, целуя. Впервые, спустя два года.
- Каулитцы, чёрт возьми! – заорал Сэм. - Что вы делаете? Каулитцы, мать вашу! Камера! Стоп! Стоп! Не снимайте!!! Стоп!..

The end.