6 дней
Pov Bill
Сосредоточься, Билл. Что-то ты совсем расклеился. А впереди ещё интервью на телевидении, устроенное добрым продюссером, который так и норовит выжать из тебя все соки, всё, что только возможно. Тебе снова предстоит сыграть роль. Снова приклеить маску на лицо. Снова выдавать заученные шаблоны ответов, фальшиво улыбаться, при этом соблазнительно по своей непринуждённости облизывая губы, словно задумавшись над ответом… И делать вид, что получаешь от ситуации удовольствие, что ты здесь король.
Кого я обманываю? Так оно и есть. Я король, пока всё внимание принадлежит мне, пока я нахожусь в центре света софитов. Да, мне нравится эта изощрённая игра, где все знают правду, но молчат. Догадываются, что за блестящей обёрткой не всегда достойное её содержимое, но играют по правилам. Правилам шоу-бизнеса. Как кошки мышки. Задаёшь вопрос и получаешь ответ, догадываясь, что правды всё равно не услышишь. А если и услышишь случайно сказанную зацепку к чему-то более глобальному, то это будет сенсация, проигрыш звезды и победа репортёра. Один - ноль.
Я слишком хорошо знаком с этой игрой и её негласными правилами, чтобы проигрывать. Слишком рано я ступил на этот путь, чтобы не дышать этим провонявшим притворством воздухом. Здесь я как рыба в воде. Я и правда король, я звезда. Устанавливать правила, а не играть по уже существующим.
Популярность группы растёт, нас хотят все. Видеть, слышать, ощущать. Продюсеров буквально засыпали приглашениями на ток-шоу и интервью, петициями и просто просьбами «по старой дружбе, а там договоримся». Смешно. Даже если мы разорвёмся и примем все предложения, нас всё равно будут хотеть. Ещё больше. Как наркотик, как трясина. Чем больше спрос, тем больше денег, тем больше очередная волна ажиотажа вокруг группы. По нарастающей.
А я купаюсь в этом. Я не могу без этого холодного лицемерного, но такого глянцевого и родного мира, в котором я рос. Я уже не смогу жить по-другому.
Ты никогда не найдёшь дорогу домой, Билл, усмехаюсь я. Не станешь тем наивным мальчиком из Лойтше, который ночами напролёт писал песни о любви и мечтал когда-нибудь, в далёком и светлом будущем, стать всемирно известным. Не будешь плакать на плече у матери, не будешь бегать босиком под дождём, не будешь драться с Андреасом подушками…Ты давно забыл того Билла, отсек эту частичку души, со временем пропитываясь запахом шоу-бизнеса насквозь, избавляясь и пряча все слабости.
Хотя есть у меня слабость. Моя ноша, мой груз до конца жизни. И только он, только он заставляет меня иногда вспоминать каким я был, о чём мечтал, о детстве…
Том.
Моя любовь, единственная моя слабость и уязвимое место. Рядом с ним я не могу надевать маску короля, С Томом я по-прежнему Билли из нашего общего детства. Это бесит и одновременно абсолютно обезоруживает меня. Он остался таким же. Не смотря на взросление в мире денег. Временами мне кажется, что мы росли отдельно. Почему-то мы всегда воспринимали всё по-разному. С каждым годом всё труднее придерживаться образа мачо, при этом трахая только своего брата. В отличие от меня, Том перестал чувствовать свою маску. Даже не подозревает, что переигрывает, переводя каждую тему на тему секса... Не чувствует, насколько он переигрывает. Я бы никогда не поверил этим насквозь лижвым словам. Но фанаткам нравится, поэтому у Йоста нет претензий.
Сжимаю в пальцах холодный бокал, наполненный бордовой жидкостью, слегка терпкой на вкус . На полу рядом с креслом стоит почти опустошённая бутылка. Раньше я никогда не позволял себе пить перед интервью. Точнее, раньше я не позволял себе пить перед интервью в таких количествах. Но сегодня мне всё можно, сегодня я король. Хотя бы потому, что мне так хочется. Хотелось бы увидеть вытянувшееся лицо ведущей, когда я пьяный завалюсь в студию.
Представив себе эту ситуацию, я громко рассмеялся, запрокинув назад голову.
- Развлекаешься? – слышу недовольный голос у себя за спиной. Тут же прекращаю смех.
- Я как раз думал о тебе, - слегка покривив душой, я поднимаюсь из кресла. Стены вдруг пошатнулись, и я уже в руках Тома. В руках своей слабости.
- Надеюсь, ты уже придумал убедительное оправдание своего состояния для Йоста, - намного мягче произносит брат, опуская меня в кресло. Сам садится у моих ног и заглядывает в глаза. Ненавижу этот взгляд, будто просвечивающий меня и бесстыдно открывающий мои мысли на всеобщее обозрение. Ненавижу!
- Мне разве нужна причина, что бы напиться перед съёмкой?
- А разве нет? – слегка сдвигает брови, отчего на его лбу появляется смешная морщинка, которую мне почему-то хочется лизнуть.
- А разве да?
Встаёт и отворачивается к зеркалу. Снова встречается со мной взглядом в отражении.
- Чёрт, Билл, остановись наконец. Почему ты решил, что тебе всё дозволено? Почему ты каждый раз выкидываешь нечто подобное?
Ты не злишься, как раньше, даже не кричишь, Том. Ты просто сверлишь меня усталым и грустным взглядом. И опять я ощущаю себя маленьким мальчиком, который провинился, которому, чёрт возьми, стыдно за свою выходку. Это лишь слабость. Как бы я хотел избавиться от неё… Почему я не могу быть королём сейчас, для него? Усилием воли закрываю глаза, разрывая контакт с этими укоряющими тёплыми глазами.
- Потому, что тебе не понять меня. Я не подчиняюсь всеобщим правилам, я их создаю! – взрываюсь я и сразу же жалею об этом. На лице Тома появляется такое отвращение, что мне становится страшно.
-Ты мне противен, - зло выплёвывает он и бросается к выходу.
В мгновение догоняю его, прижимая к двери гримёрки.
- Не уходи, - голос звучит жалко, - Только не так.
- Отпусти, Билл. Ты пьян. Мне неприятно находиться рядом с таким тобой, - Он. Говорит. Правду. Ему действительно неприятно! А мне от осознания этого становится дурно. Меня презирает моя же слабость, а по совместительству единственный близкий человек.
Вся эта сцена такая же как и месяц назад, такая же, как и многие до неё. Том хочет уйти, просто выйти из гримёрки, от меня подальше. А я… Мне кажется, что он уйдёт навсегда, бросит раз и навсегда мир, так ненавистный ему и меня вместе с ним… Глупо, да. Но поднимающаяся внутри волна панического страха мешает дышать, а щёки уже мокрые от горячих слёз. Снова истерика, как-то равнодушно отмечаю это про себя.
А дальше я себя уже не контролирую, всё как в тумане… Кричу какие-то бессмысленные уверения в любви, отчаянно пытаюсь поймать губы Тома, молю на коленях у его ног остаться и простить…
Да, я сделаю всё, только бы он меня простил. И он снова простит. Опять скажет, что в последний раз…
Будет горячий жадный секс на столе и долгие объятия после него…
Чувствую себя как никогда защищённым и умиротворённым , сидя на коленях Тома, беспомощно уткнувшись носом в его горячее плечо. Почему я так нуждаюсь во всём этом? Почему не могу отпустить его, разрушив наши отношения до конца?
- Билл, разве ты никогда не мечтал о свободе? – его голос нагло вторгается в мои мысли.
- О чём ты? Мы и так свободны. Мы намного свободнее, чем были раньше, - немного раздражённо отвечаю я, всё же стараясь быть осторожным, чтобы не вывести разговор на уровень спора.
- Я не о том. Ты хочешь освободиться от славы, от постоянного наблюдения за нашими персонами, от непрекращающегося потока фальши? Мне так это надоело… Я удивляюсь, Билл, как ты выносишь всё это?
- Всё ведь не так плохо, Томми. У нас есть всё…Слава, деньги, всеобщее обожание, любимое дело… Чем ты недоволен? – специально не отвечаю на его последний вопрос. Ведь ответ один, и мы оба его знвем: я и сам состою из фальши, что меня ничуть не пугает.
- Билл, ты что не слышишь, о чём я говорю? Мы словно говорим на разных языках!
- Том, я…
- Давай сбежим, - глаза Тома загораются чем-то. Чем-то незнакомым мне, и это пугает, - Давай оставим всё это и будем по-настоящему свободны! Я понимаю, что тебе будет непросто сначала, но я смогу тебя изменить, ты станешь снова прежним… Ты только будь со мной. Ты только помоги мне…
- Оставить всё, к чему мы так стремились? Всё, ради чего много лет работали?! – его предложение ещё больше пугает меня.
- Оглянись, Билл, неужели ты стремился к этому?! Я уезжаю через шесть дней. Один или с тобой, но уеду. Я больше не могу так, - Нет. Нет-нет-нет. Я так из нал, что он уйдёт, что бросит меня! Нет.
Я не хочу выбирать между карьерой и любовью! Слабость… не хочу поддаваться ей… Я должен всё обдумать.
- Я с тобой, Том. Я тоже хочу на свободу, - я НЕ ХОЧУ такой свободы! Хочется кричать, истерить и бить калаками стену от безысходности. Зачем ты заставляешь меня делать такой жестокий выбор, Том? Но я буду с тобой, если ты так решил. Я слаб, поэтому я буду с тобой.

4 дня
Pov Bill
Почему время нельзя повернуть вспять? Изменить какое-то незначительное событие, которое в дальнейшем изменит абсолютно всё. Только что бы я изменил? Сделал бы Тома таким же, как я или отказался от славы?
Если бы я знал ответ, всё было бы намного проще.
Том – это единственное, что отдаляет мои приоритеты от славы.
Популярность – единственное, что разделяет нас с Томом.
Что выбрать? Что мне ближе? Что вернее?
Я умру, если ты оставишь меня.
Боль помогает разуму отрезветь. Снова с усилием вдавливаю в кожу своё лекарство. Оно входит легко, продолжая свой путь вниз, рассекая импровизированное русло для маленькой бордовой реки. А теперь немного глубже по тому же месту… Рука дёргается и путь меняется, искривляя красивый до этого надрез. Отбрасываю глупую железку.
Поднимаю предплечье на уровень глаз. С локтя капает кровь прямо на плакат с изображением четырёх парней.
Точно на первую букву «Т». Символично. Tokio hotel. Том. Прощание с одним из них я праздную с лезвием. Только с кем я прощаюсь?
Начинаю собирать вещи, по щекам бегут чёрные дорожки, по запястью – красная.

2 дня
Pov Bill
Кончики пальцев задумчиво поглаживают тугую ткань на левой руке.
Но мысли далеки от неё.
Группы не будет без нас, я знаю это. Сначала будет шок, поиски, шумиха. Фанаты будут нас ждать и надеяться, что однажды мы вернёмся из ниоткуда и продолжим жить ради них. Ждать будут ровно до первого разочарования. Но когда-нибудь, рано или поздно, кто-то скажет «Они нас бросили. Предали»… Лишь потому, что хотели жить в полном смысле этого слова.
Жить. Не зависеть от расписания концертов и воли продюсеров. Иметь свой дом, личную жизнь, общаться с мамой. Выходить на улицу и любоваться небом, не думая о том, что тебя могут снять в любой момент! Быть с Томом, не боясь быть разоблачёнными…
И большинство согласится, что мы не достойны жить так, как хотим этого сами. Будут порваны плакаты, сломаны диски и смыт макияж. Нас просто вычеркнут из жизни простым движением пальцев, лишь напечатав «они предатели». И на следующий день группу никто и не вспомнит. А предателями останемся мы.
Не хочу.
Не смогу.
Прости.
Поднимаю лезвие с пола.

МС НАСТЯ
Спасибо тебе за  плюсик, ведь всё равно это плюсик))
Рада, что тебе понравилось. Я писала это практически сквозь слёзы, почти истерика была, настолько много чувств я вложила в рассказ.