Часть 1. Наказанные небом.

1. Чистилище


Arcade Fire – Abraham's Daughter

За спиной стеклянная дверь, за ней серый коридор с ядовито-зелеными полосками, по которому я прошёл пару минут назад. Передо мной стеклянный стол, на нём лежит одна таблетка красного цвета, а чуть левее синего. Между ними стакан, наполненный прозрачной водой на три четверти. На случай, если я забуду то, что мне надо сделать, лежит карточка с инструкцией, на ней ровным курсивом написан слоган нашей группы.
"То, что не наше, всегда лучше. Завидуй".
Я не трогаю карточку, потому что знаю наизусть, что от меня хотят.
Красная. Глоток. Синяя.
Я не знаю, что со мной будет, когда я выпью таблетки, но у меня нет выбора, даже если я после этого умру.
Каждый год тем, кому исполняется 18, дают второй шанс. Ты забываешь свою жизнь, проходишь тест с незапятнанной воспоминаниями головой, и отправляешься туда, где тебе место. Конечно, потом память восстанавливается, но это не гарантирует твоего возвращения домой.
Меня зовут Билл. Я омега. Мне 18. Я родился на территории Крыс. Я скоро все забуду и получу новый статус. Мне бы хотелось быть Птицей или Лисой. И совсем немного Псом, но им мне не быть, потому что я Крыса. Я разочаруюсь, если вернусь обратно сюда. Я очень разочаруюсь.
До меня доносится звон колокола, отчего я вздрагиваю и осматриваюсь. Серые стены, никаких окон, ничего, кроме меня, стола с таблетками и стеклянной двери. Я на мгновение прикрываю глаза и вздыхаю, затем хватаю красную таблетку, закидываю в рот и запиваю водой. У меня пять секунд, перед тем, как я все забуду. За это время мне надо выпить синюю таблетку, чтобы я отключился  и очнулся только в чистилище вместе с остальными. Что будет там, я не знаю. Говорить об этом запрещено.
Я отправляю в рот таблетку и глотаю. Ее запивать не надо. Через пару секунд меня ослепляет невидимая вспышка, и я тону в ней, словно в залитом солнцем океане.
В этот момент я ощущаю себя ангелом - это белоснежное бесконечное пространство, наверное, рай. Здесь тихо, нет начала и конца. Здесь вакуум из моих мыслей. Странно, что я еще ничего не забыл, потому что мне рассказывали о мгновенной безмятежности, накрывающей тебя с головой.
Нашим миром правит хаос из гнева, зависти, похоти, лени, обжорства, гордости и жадности. Посреди этого мира разрушенная башня. ”Рука Бога”. По легенде когда-то давно люди решили построить её, чтобы добраться до рая, а Бог так разгневался, что разрушил её и разделил людей на семь смертных грехов, чтобы те никогда больше не осмелились на такой поступок.
Это входит в обязательный пункт по изучению истории. Это знает каждый.
И я.
Я обещал маме, что вернусь, но она не знает о том, что я этого не хочу. Наверное, она расстроится и будет завидовать, в прочем, как и все остальные.
Мне ничего не остаётся, кроме как ждать неизбежного. Именно так я и поступаю, а когда меня вдруг ослепляют до такой степени, что я не могу видеть, я исчезаю. Я, моё прошлое, мои воспоминания, время.
Всё.
***
Свет постепенно меркнет, и я чувствую под ногами твёрдую поверхность, словно невидимый кукловод взял и поставил меня на пол, потому что я ему наскучил. Я моргаю – зрение постепенно начинает проясняться, а круги исчезают – и вижу их. Десятки подростков стоят вокруг меня и оглядываются, рассматривая ближайшее пространство. Все они совершенно одинаковые – на них белая одежда с чёрными пуговицами. Брюки, пиджак, ботинки.
Я опускаю взгляд и вижу, что одет точно так же. А ещё у меня на шее висит какой-то бейджик ярко-салатового цвета. Я беру его пальцами и поворачиваю, замечая, что на нём написано имя: Билл. И буква «О».
Меня зовут Билл?
Я ничего не помню. Я не знаю, как здесь оказался, и где это… здесь. Я не помню своего имени, возраста, пола, прошлого. И это меня пугает. Интересно, все здесь такие же «особенные», или же я единственный?
Хотя, судя по эмоциям на лицах людей, они тоже ничего не могут понять.
Мне здесь не нравится. Определённо. Нужно найти выход и бежать как можно дальше, чтобы не видеть эти растерянные испуганные лица.
Я их боюсь.
Ещё раз осматриваюсь, прикусывая губу и чувствуя, как сердце начинает ускоряться, наполняясь адреналином.
Мы находимся в замкнутом пространстве  - стены здесь белые, ни единого изъяна, ни единого пятнышка, ничего, чтобы можно было придраться. И это пугает ещё больше.
Кошусь вправо и вижу парня с фиолетовым бейджиком. Имени я не  вижу, хотя мне это неинтересно. Меня вдруг посещает мысль, посему у всех разноцветные карточки? Чтобы различать нас? Не вижу смысла…
Когда я уже пытаюсь сделать шаг вперёд, чтобы пробраться в сторону стены и найти дверь, которую, возможно, мне не видно из-за спин подростков, под потолком раздаётся громкий голос, эхом отскакивающий от стен. Сердце замирает, позволяя моему слуховому анализатору работать гораздо лучше.
- Просьба подойти к двери и встать в ряд. Когда панель загорится зелёным, можно будет войти по одному. Соблюдайте спокойствие и не устраивайте беспорядков. В противном случае будут применены меры.
Меры? Да мы тут как стадо быков, запертые в загоне.
Я вижу, как в дальнем углу начинает формироваться очередь, и спешу в ту сторону. Не хочется быть последним, да и первым тоже, кстати.  Хотя я хочу поскорее убраться из этого места. Оно слишком чистое для меня. И пусть я ощущаю какую-то пустоту и безмятежность из-за отсутствия давящих воспоминаний, мне кажется, что мне здесь не место. Да и откуда мне знать, я даже сам себя толком не понимаю.
Кто я?  Как здесь оказался? Что тут происходит?
Столько вопросов и ни одного ответа.
Я подхожу ближе и вижу, как какой-то парень с бардовым бейджиком отталкивает кого-то в сторону и встаёт на его место. Тот начинает возмущаться, гордо вскидывая голову, но толку никакого.
- Заткнись, ничтожество, - «бардовый» морщится, оглядывая с ног до головы беднягу, и презрительно фыркает.
Второй парень сдаётся и уходит, вставая позади на несколько человек, отчего я оказываюсь прямо позади бунтаря. Он на мгновение оборачивается, скользит своими пронзительными голубыми глазами по мне, и отворачивается обратно.
Мне всё равно. Быстрее бы уже добраться до двери и выбраться отсюда, а то я начинаю чувствовать себя как под колпаком.
Очередь редеет медленно, не знаю, сколько проходит времени, но мне кажется, что вечность. Вечность в   ярком белом пространстве наедине со своими мыслями. За это время почти никто не разговаривает, парень передо мной стоит смирно и не дёргается. Вскоре очередь доходит и до него – лампа над дверью загорается зелёным, и парень поспешно скрывается внутри.
Я ничего не успеваю увидеть, потому что двери мгновенно закрываются. Такое ощущение, что он ушёл во мрак. Из света во тьму.
За всё время ожидания я настолько устал, что мне уже нет сил стоять на одном месте. Быстрее бы уже эта чёртова лампа загорелась, а то люди позади меня немного напрягали.
Пока у меня есть момент, я продолжаю вспоминать хоть что-то из своего прошлого, но ничего не получается. Разгадка там, на той стороне, где исчез блондин с голубыми глазами. Разгадка так близка, что можно протянуть руку и дотронуться до неё. И у меня уже совсем нет терпения ждать. Я скоро сойду с ума.
Но прежде чем это происходит, лампа загорается, разрешая мне проследовать вперёд. Я немного медлю, ещё не понимая, что настала моя очередь, - кто-то подталкивает меня сзади – я не оборачиваюсь и иду в отрывшиеся двери навстречу темноте.
И я растворяюсь в ней.
Слышу, как двери позади меня закрываются, углы узкого коридора загораются ярким светом, словно показывая мне дорогу, и я иду. А когда идти уже некуда, двери снова распахиваются.
Я щурюсь от света, но глаз не закрываю.
Передо мной возникает помещение, заполненное аппаратурой и различными непонятными приборами, за которыми суетятся люди в белых халатах. У противоположной двери стоит один охранник в чёрном и с каменным лицом смотрит на меня, словно я вот-вот наброшусь на него. Белый свет ламп начинает нервировать, но я не успеваю высказать своё раздражение, потому что ко мне подходит женщина с планшетом в руках, мило улыбаясь.
- Привет. Меня зовут Рози. Сегодня я буду проводить твоё тестирование, - у неё короткие чёрные волосы и шрам на подбородке. А рука, которая манит меня за собой, костлявая и острая.
- Тестирование? – переспрашиваю я, направляясь за этой особой.
Люди не обращают на нас внимания и продолжают настраивать какие-то приборы. Я бросаю на них короткий взгляд и хмурюсь. Всего здесь семеро, и у каждого под халатами разные цвета. Синий, фиолетовый, ярко-салатовый, оранжевый, бардовый, коричневый и пурпурный. На Рози синий.
- Да, - женщина приводит меня к подозрительному аппарату и останавливается. – У тебя стёрли память, чтобы в тесте не было ошибок. Не бойся, твои воспоминания скоро вернуться.
Я скрещиваю руки на груди. Они истёрли у нас всех воспоминания? Что за бред вообще? Как такое возможно, мы что для них подопытные кролики?
- Зачем?
- Чтобы определить твоё будущее… - она приближается – её цепкие пальцы хватают мой бейджик, отчего я машинально отстраняюсь. – Билл.
Ко мне подходит мужчина с фиолетовой одеждой и начинает подсоединять к моей голове и рукам какие-то провода. Я неохотно остаюсь на месте, пытаясь не сорваться.
- Это обязательно?
- Да, - Рози кивает. – Сейчас ты положишь ладонь на этот прибор и не будешь её убирать, пока не появится карточка с данными.  На твой мозг будут воздействовать определённые волны, вызывающие в тебе нужные эмоции. Где они проявятся больше, туда тебя и отправят.
Я прищуриваюсь, снова обращая внимание на подозрительный аппарат перед собой. Он состоит из семи отсеков, окрашенных в разные цвета. В каждом из них есть углубление для левой руки и небольшой экран. Я замечаю, что цвета такие же, как и одежда на людях, и у меня возникает такое чувство, словно я вот-вот вспомню все детали своей жизни, но ничего не происходит.
Истина опять ускользает от меня.
- Клади руку, Билл, вот сюда.
Она показывает на первый сектор, окрашенный в коричневый цвет.
Я кладу ладонь – она идеально подходит, словно этот прибор был сделан специально для меня. Какое-то мгновение ничего не происходит, а потом в глубине меня начинает скрестись какое-то непонятное чувство, но я никак не могу понять, что это. Вскоре из передней части, которую я не видел, выскальзывает карточка такого же цвета. На экране высвечивается 3%.
- Отлично, - Рози забирает её и кивает, чтобы я продолжал.
Я кладу ладонь на панель фиолетового цвета. На этот раз я смутно узнаю чувство какой-то похоти, но не придаю этому значения.
9%.
Синий уровень. Внутри меня царапает оболочку души гордость. Что я тут делаю? Какое право они имеют ставить на мне этот идиотский эксперимент? Кретины…
19%
Я трясу головой, отрывая ладонь и кладя её на следующую панель. Оранжевую.
Но я не успеваю понять, что это.
2%
Дальше пурпурная. Я чувствую лёгкую усталость, но это никак не влияет на меня.
6%
Затем ярко-салатовая. Я узнаю зависть, и мне уже кажется, что я вспомнил какое-то событие, связанное с ней, но мне приходится убрать руку и положить её на последнюю бардовую панель.
11%
Я вздыхаю, молясь, чтобы это поскорее закончилось. Я не понимаю, как они распределяют. По цветам? Но причём тут все эти эмоции? Не вижу логики. Мой мозг взорвётся, если я не найду ответы на свои вопросы.
И тут меня накрывает невероятная волна ярости, отчего ноги подкашиваются, а сердце замирает. Я пытаюсь отдёрнуть руку, но та словно приклеилась к панели.
Ненависть. Я ощущаю её настолько ярко, что, кажется, кровь вскипает в моих венах. Мне хочется разгромить здесь всё к чертям, разбить голову Рози о стену и причинять боль. Такую же, как причинили мне в моём забытом прошлом. В висках стучит пульс, кулаки сжимаются, и я просто не могу себя сдерживать.
Мне кажется, что даже пена течёт у меня изо рта…
А потом это прекращается так же внезапно, как и началось, однако сердце не может оправиться от такого количества эмоций, и мне требуется время, чтобы выровнять дыхание.
Карточка выскакивает, и я смотрю на экран.
100%
Рози удивлённо выхватывает мои данные, словно не верит своим глазам, затем хватает мой бейджик своими костлявыми пальцами, словно пытаясь убедиться в его подлинности. Я отступаю, подальше от неё, подальше от всего это бреда.
- Не может такого быть, - шепчет она, затем складывает  все мои карточки в одну стопку.
- Что-то не так? – спрашиваю я, потирая запястье, которое почему-то начинает неметь.
Она отвечает не сразу.
- Нет, всё в порядке, - она улыбается, но это выглядит неестественно.
Я настораживаюсь ещё больше, но подумать времени мне не дают.
- Ты зачислен в группу Псы. Иди к той двери и присоединяйся к своим представителям.
Она уходит вглубь помещения, унося мои результаты с собой, а мне приходится покорно отправиться к двери, у которой стоит охранник. Он открывает передо мной дверь – я иду вперёд и оказываюсь в небольшом коридоре. Меня всё ещё преследует бешеное чувство гнева, отчего по костям пробегает нервная дрожь.
Пройдя дальше, я оказываюсь перед дверьми, которые мгновенно распахиваются у меня перед носом. Я всё ещё дума о Рози и о её удивлённо-испуганном взгляде. Что же было не так с моими результатами?
Подумать мне опять не дают: когда я делаю пару шагов вперёд и замираю, оглядывая помещение, в котором находятся несколько людей, я теряюсь. Куда мне идти?
Все они стоят группами по двое. На всех разные одежды, но в каждой группе есть свои определённые цвета. Например, сбоку стоят две женщины, которые одеты в болотную одежду, но с ярко-салатовой каймой. Одна из них как раз делает шаг вперёд, и я думаю, что к ней мне как раз и надо, но замираю под шокированным взглядом этой женщины.
- Билл? – её голос дрожит.
Она бросает взгляд поверх моей головы, затем снова на меня. Я оборачиваюсь и вижу, что над дверью горит бардовая панель со словом «Псы».
- Мы знакомы? – спрашиваю я, снова поворачиваясь к ней.
Она подходит ко мне и отчаянно хватается за мою руку, словно пытаясь увлечь с собой.
- Боже, Билли, почему? Почему к ним?
- Я не понимаю… - я трясу головой, пытаясь вырвать руку, но она хватает меня крепче.
Её потухшие тёмные волосы поредели, и сквозь них проскальзывает несколько седых прядей. Глаза карие. Рост чуть ниже меня. Я пытаюсь ещё что-нибудь спросить, но на моё плечо ложиться чья-то рука, отчего я вздрагиваю и оборачиваюсь.
- Он теперь с нами, - голос звучит спокойно.
Я вижу перед собой парня в чёрной одежде и бардовой серьгой в виде клыка в левом ухе. Он немного выше меня, волосы заплетены в брейды, глаза пронзительно карие. Он сжимает пальцы и ведёт меня в другую сторону – женщине приходится отпустить мою руку, я слышу, как она плачет за спиной, но не оборачиваюсь.
- Как тебя зовут? – спрашивает парень.
Мы останавливаемся недалеко от двери рядом с ещё одним человеком, который прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди, пристально меня изучая.
- Билл.
Рука соскользнула с моего плеча.
- О-па, Билл. Я тоже Билл. Но зови меня Семь, - парень у стены склонил голову, отчего прядь его чёрных волос соскользнула на лицо.
Я смотрю на него, смутно узнавая в нём черты того, кто привёл меня сюда. Наверное, они братья. Однако Семь немного выше, и телосложение у него не такое крепкое, в отличие от широких плеч парня, стоящего за мной. Зато много пирсинга – он блестит в носу, в губах, в брови. На лбу у него скопились капельки пота.
- Семь? – я вскинул бровь. – Почему?
- Слишком любопытный, - парень, который привёл меня, хмурится.
Я чувствую недовольство в его голосе.
- Да ладно тебе, Том. Он же новенький, будь снисходительнее, - Семь улыбается. – Где твои данные? – Билл смотрит на меня.
Я медлю, думая, о чём говорит этот парень. Данные? Это те карточки, которые выскакивали из аппарата?
- Мне ничего не давали, - говорю я.
- Как это? – Том прислоняется рукой к стене и нависает надо мной, словно крыша. – Сколько у тебя процентов?
Его взгляд мне не нравится, слишком уж злой и холодный.
- Сто.
Их глаза расширяются, потом они переглядываются, словно ведя мысленный диалог, а затем почти в унисон переспрашивают.
- Что?
- Сто процентов, - раздражённо бурчу я. – Да что тут такого, я не понимаю? Мне кто-нибудь объяснит?
Но никто уже не обращает на меня внимания. Билл отстраняется от стены и напряжённо смотрит на Тома. Тот отталкивается и бросает:
- Пойду, узнаю, какого чёрта они не отдали результаты.
Он направляется в сторону двери, из которой я вышел.
- Том… - Семь вздыхает.
Я вижу, как парень пересекает коридор, но тут откуда-то выскакивает ещё один мужчина с синим оттенком одежды.
- Ты прекрасно знаешь, что туда нельзя, - говорит он.
Том резко разворачивается и зло тычет пальцем в нарушителя его спокойствия.
- Вали отсюда, пернатый, это не твоё дело!
- Туда запрещено заходить, пока не закончилась чистка.
- Да плевать, ясно?!
Том колеблется, а потом возвращается обратно и подходит к напарнику.
- Успокойся, - просит тот.
- Успокойся?! Нам отчёт лидеру сдавать, а ты говоришь, чтобы я успокоился? Я это так не оставлю!
- Но нам действительно туда нельзя, - тянет Семь, понижая голос.
- Срал я на это.
- Том, пожалуйста, давай подождём окончания.
- Потом они вообще откажутся разговаривать, - парень тоже понижает голос. Я почти их не слышу.
- Объясним лидеру, пусть сам разбирается.
- Нет уж, - он разворачивается, но его брат (наверное, всё-таки брат) хватает его за локоть и шипит.
- Успокойся и вернись на место.
- Пошёл к чёрту, Семь!
Том вырывается и на этот раз окончательно идёт к двери. Та послушно распахивается и впускает его внутрь.
Наступает тишина, а затем Семь поворачивается ко мне и спрашивает.
- Ты ещё здесь? Иди к остальным, - он кивает на дверь.
Я не спорю и иду прямо туда, поджимая губы. То, что случилось с моими результатами, мне не нравится. Нужно будет разобраться с этим.
А ещё я надеюсь, что воспоминания вернуться ко мне очень скоро…
Иначе я действительно сойду с ума.

когда прода, пока не знаю, так что жди))
Спасибо)

Эрик.

Скотт.

Итан.
Не могла найти подходящую фотку. Поняла лишь, что идеально подходит этот нарисованный герой)
И фотку более-менее нашла)

почему никому Эрик не нравится?
да, столько вопросов, а ответив ни одного пока)
спасибо)

3. Память.

Hollywood Undead – I Don't Wanna Die

Мне снятся крылья.
Белые, перья настолько плотные и ровные, словно стальные, готовые разрезать плоть и добраться до крови. Мощные, красивые, разрушительные крылья. Не за моей спиной.
Я выхожу через старую дверь на крышу здания и вижу, как на краю спиной ко мне стоит обладатель этих прекрасных ангельских крыльев. Он стоит и смотрит вдаль – я иду прямо к нему, не вижу, кто это, не вижу лица и уже думаю, есть ли оно у него вообще? У ангелов есть лица? Ангелы существуют?
Я останавливаюсь в шаге от него – незнакомец медленно вскидывает руку и указывает вдаль, показывая на яркое ослепляющее солнце. Я щурюсь, прикрывая часть лица от лучей, и уже собираюсь спросить, что же именно хочет показать мне ангел, но тут я понимаю, что свет вовсе не солнечный.
Это не солнце – это пламя, огонь, охватывающий горизонт и надвигающийся на нас с невероятной скоростью, поглощая всё на своём пути. Я в ужасе отступаю. Ещё каких-то несколько минут, и он окажется рядом с нами. И мы умрём. Город сгорает на моих глазах, но я не слышу криков, не вижу людей, никого живого, только я и ангел.
- Спаси. Их всех, - голос у него на удивление мягкий. Мужской.
- Но кто спасёт нас? – шепчу я дрожащим голосом, с трудом отрывая взгляд от пламени.
Ангел не отвечает. Его крылья расправляются, делают взмах – и парень с сильным толчком взмывает в небеса, ударяя меня невидимой волной воздуха. Он улетает, оставляя меня в одиночестве напротив огня. Один на один со смертью.
Кого я должен спасти? Как? Если сейчас я сам погибну?
Я отступаю назад – пламя движется с невероятной скоростью, вот уже ближайшие дома погрязли в огне, вот уже я чувствую этот жар, сжигающий мою кожу, - я отворачиваюсь, закрывая голову рукой, и меня обволакивает уничтожающее пламя, и я сгораю, умирая.
- Эй, просыпайся, - я распахиваю глаза, шумно вздыхая.
Это просто сон. Я живой. Я в комнате, куда нас вчера привёл Семь с братом, я теперь один из псов, и я…
Я сажусь, запуская пальцы в волосы и сжимая голову.
- Ты кричал во сне, - я слышу, как Итан садится возле кровати на корточки. – Всё нормально?
- Да, - я прокашливаюсь и сажусь нормально. – Просто кошмар.
- Я понял, - парень хлопает меня по плечу. – Так здорово всё вспомнить, такая лёгкость теперь…
Он потягивается, вставая. К моей кровати подходит Скотт, натягивая чёрную футболку.
- Не скажи. Это место последнее, куда я хотел попасть. Не думал, что окажусь среди псов, мне говорили, что здесь опасно, - парень внимательно смотрит на меня. – Ты в порядке? 
Я прикрываю глаза, не обращая внимания на возню в комнате. Уже все проснулись. Проведя ладонью по лицу и смахнув со лба капли пота, я вздыхаю.
Единственная мысль липкой паутиной страха охватывает моё сознание. И я не знаю, что делать.
«Я ничего не помню».
- Я не вспомнил, - почти хриплю я. – Я до сих пор ничего не помню.
Я поднимаю испуганные глаза на парней, которые внимательно смотрят на меня, словно ожидая разоблачить во вранье. Скотт пронзительно, а Итан непонимающе. Кажется, они сами такого не ожидали, как и я.
Почему я ничего не вспомнил? Почему ко всем вернулась память, а ко мне нет? Почему я? Столько вопросов, и ни одного чёртового ответа. Я готов тут всё разнести, чтобы хоть кто-то мне сказал, что тут происходит.
Эрик застёгивает змейку своей чёрной кофты с бардовой эмблемой собачей лапы и подходит к нам, собираясь что-то сказать, но его взгляд тут же падает на мой бейджик, и  лицо кривится.
- Крыса, - выдавливает он. – Эй, вы уже слышали событие дня? – блондин разворачивается к остальным, смеясь. – Среди псов завелась крыса! – он поворачивается обратно. – Как это отвратительно, - на его лице уже нет даже намёка на улыбку. – Куда смотрит лидер? С роду не было, чтобы таких отбросов, как ты, приводили в логово.
- Остынь, Эрик, - Скотт не выдерживает. – Мы все здесь равны. Не тебе судить о том,  откуда мы пришли, не думай, что у тебя больше прав, если ты изначально родился среди псов.
Я поджимаю губы, всё больше и больше злясь из-за этой глупой ситуации. Если бы я только вспомнил, я бы я только мог вернуть свои воспоминания.
Я свешиваю ноги с кровати, вставая на пол, и теперь уже оказываюсь почти наравне с Эриком – он выше меня на полголовы.
-  Если ты хочешь задеть меня, то у тебя ничего не получится. Я не знаю, о чём ты тут бормочешь, дворняга, - отворачиваюсь, замечая на своей тумбочки аккуратно сложенные вещи.
- Как ты меня назвал? – блондин хватает меня за белую кофту, но Итан отталкивает парня в сторону, вставая между нами.
Эрик щурится, прожигая меня взглядом, я же совершенно никак не реагирую. Остальные продолжают переодеваться, не обращая на нас внимания.
- Жалкое зрелище, - дворняга смотрит на Скотта. – Пернатый, - переводит взгляд на рыжего. – Лис, - а потом снова на меня. – И крыса. Посмотрим, насколько вы лучше нас.
Блондин отступает, отрывая от меня глаза, и подходит к своей тумбочки, бросая на неё свой бейджик. Меня бесит то, что его кровать в нескольких сантиметрах от моей. Это невыносимо. Это злит. Это сжигает меня изнутри. Это заставляет ненавидеть ещё больше.
- Не обращай внимания, - Итан улыбается. – Все они делаются крутыми на своей территории. Аж тошно.
Я пожимаю плечами, притягивая к себе одежду. Она состоит из чёрной жилетке на молнии без рукавов с эмблемой собачей лапы на груди, чёрных спортивных штанов и таких же кроссовок, с бардовой каймой. У всех одежда разная, но вся она одного и того же цвета с проблесками бардового.
На Итане толстовка с капюшоном и спортивки. На Скотте рубашка на пуговицах. На Эрике футболка. На остальных кофты и водолазки.
Я быстро стаскиваю с себя белоснежную одежду и переодеваюсь. Все мои мысли заняты лишь одним: я ничего не помню. Что мне делать? Как мне теперь справляться дальше.
- Знаешь, я думаю, тебе стоит поговорить с нашими кураторами. Думаю, они знают, почему ты ничего не вспомнил, - Скотт садится на мою кровать.   
Я киваю. Мне ничего больше не остаётся. В конце концов, скоро об этом узнают все, и в том числе и Семь с Томом. Лучше предупредить их заранее.
Словно навстречу мои мыслям дверь открывается, и в комнату заглядывает Том.
- Тащите свои задницы на обед, мы отведём вас в столовую, а потом вас ждёт инструктаж по технике безопасности и прочей чепухе, которую, слава всевышнему, не мне вам рассказывать. 
Парень исчезает в коридоре, Итан хлопает меня по плечу и направляется к выходу. Я жду до самого конца и выползаю из комнаты самым последним. Все стоят в стороне и ждут распоряжения наших кураторов, а я не решаюсь заговорить с ними при всех, чтобы не давать Эрику лишнего повода для насмешек.
- Вперёд, потом налево и до конца коридора, - командует Семь, а когда все сдвигаются с места и идут в нужном направлении, собирается обогнать их, но я хватаю его за запястье останавливая.
Парень удивлённо оборачивается, вскидывая бровь.
Я медлю, но потом всё же решаюсь.
- Я ничего не вспомнил.
Меня кто-то хватает за плечо и прижимает к стене с такой силой, что перехватывает дыхание, и я забываю, как дышать.
- Что значит, ты ничего не вспомнил? – надо мной нависает Том.
Я вижу, как последний из нашей группы сворачивает за поворот, оставляя нас.
- Я же сказал, - раздражённо бросаю я. – Я проснулся и понял, что до сих пор ничего не помню, что из этих слов тебе не понятно?
Парень сжимает челюсть, делая небольшой выпад, наверное, чтобы ударить меня за дерзость, но сразу останавливается.
- Кори! – Семь машет кому-то рукой. – Догони новеньких и отведи в столовую, пожалуйста!
Парень машет в ответ и кивает, но я не успеваю его разглядеть, потому что Том заталкивает меня обратно в комнату. Следом заходят братья, прикрывая дверь. Билл прислоняется спиной к двери, чтобы никто не вошёл, а Том садится на ближайшую кровать, пристально наблюдая за мной. Я не знаю, что они от меня хотят услышать, кроме как слова о том, что я ничерта не помню.
- Такое бывало раньше? – спрашиваю я.
- Чтобы память не вернулась? – переспрашивает Семь. – Нет. Я никогда не слышал о таких случаях.
Они все пристально разглядывают меня, словно экспонат, и это меня бесит.
- А возможно то, что она вернётся позже? Через несколько часов или дней? Хоть что-то? Почему именно я ничего не помню, мать его?!
- Не ори, - Том облизывает засохшие губы – его язык плавно скользит по ним, исчезая.
- Не было таких случаем за последние несколько лет. Не знаю, как в других группах, но у нас точно нет. Эти таблетки… - Семь потрепал свои волосы. – Они рассчитаны специально на определённое время. Они действуют только двенадцать часов, плюс быстрее во сне. Поэтому после того, как человек просыпает, он обычно всё помнит.
Я скрещиваю руки на груди, показывая всем видом, что вот он я, ничего не помню.
- Я не знаю, в чём причина, - Семь пожимает плечами. – Возможно, из-за твоего генотипа. Ведь не зря же у тебя стопроцентный показатель. Но это только моё предположение. Я поговорю с лидером, возможно, он что-то знает. Хотя на многое не надейся, - он поправляет свои штаны и убирает шнурок в кроссовок. – Сегодня у вас будет медосмотр, я скажу, чтобы тебе уделили больше внимания, - Семь замолкает, а потом косится на Тома. – Ну… Томми ответит на все твои вопросы, теперь он за тебя в ответе…
- Что?! – парень вскакивает на ноги, зло смотря на брата.
Тот смеётся.
- У меня встреча с Кори, плюс инструктаж и дополнительные занятия, я занят, братик, а ты без дела ходишь, так что присмотри за ним. И не забудь, завтрак через пятнадцать минут, - Билл выскакивает в коридор, подавляя смех, и хлопает дверью.
Я неуверенно смотрю на Тома, который вот-вот готов взорваться прямо здесь и сейчас.
- Гр*банный пизд*ныш!!! – рычит он.
Я осматриваю его широкую толстовку и такие же спортивки. Когда Том берёт себя в руки и устремляет взгляд на меня, я невольно отступаю, но он просто падает обратно кровать и прикрывает лицо рукой.
- Надо же, спихнул всё-таки на меня… Ладно, у тебя несколько минут, чтобы задать вопросы. Пока я не передумал.
Я медлю, на ум совершенно не приходит ни один вопрос, хотя секунду назад я готов был просто разорваться от них.  Я бросаю взгляд на свою кровать и замечаю свой бейджик.
- Что значит «О» на моей карточке?
- «О» - это омега. «А» - это альфа. «Б» - бета.
- Что это?
- Твой статус. Ты омега, я альфа. Женщины беты. Ну, - Том делает в воздухе взмах руки. – Альфа плюс омега равно любовь, секс, пара. Альфа лидер в отношениях, омега может давать потомство от альф. Иногда альфы крутят с бетами, но те бесплодны. Короче по запаху можно различить, кто есть кто, да и по виду тоже. Понял?
- Более менее… Почему меня называют «крыса»?
Том косится на меня, пристально прожигая глазами.
- Ты родился в группе крыс. Мы псы. Есть ещё пять групп.
- Крысы такие ужасные?
Он вскидывает бровь.
- Ну… Многие ненавидят крыс.
- Почему?
- Надо же кого-то ненавидеть. Да к тому же ты первый, кто перешёл от крыс к псам. Обычно такие, как ты, остаются на родине.
Я хмурюсь, пытаясь придумать ещё какой-нибудь вопрос. Но мой мозг отказывается думать в самый важный момент.
- Память ко мне вернётся когда-нибудь?
- Я не знаю.
- Почему у меня такой результат на тесте?
- Я не знаю.
- Я какой-то другой? Не такая омега, как остальные?
- Я. НЕ. ЗНАЮ! – срывается Том, вскакивая. – Всё. Достаточно! Достал. Пошли в столовую.
Он решительно шагает к дверям, выскальзывая в коридор, а я остаюсь в комнате. Действительно, может быть, я другой? К чему все эти секреты. Может, они специально все сделали так, чтобы я ничего не помнил? Что такого ужасного было в моём прошлом? Почему ангел во сне сказал, чтобы я их всех спал?
Дверь снова открывается.
- Заснул? – Том вскидывает бровь, намекая, что пора уходить.
Я делаю шаг к нему навстречу, чтобы проследовать за ним в столовую и позавтракать. Нужно срочно узнать, что случилось с моей памятью. Иначе я сойду с ума.

4. Тату.

Linkin Park – Breaking The Habit

Я иду вслед за Томом, держась позади него. Мы проходим несколько поворотов, преодолевая одинаковые коридоры, в которых я почти не могу ориентироваться. Сейчас, когда почти все жители этого места проснулись, кругом полно народу. Бегают дети лет десяти, играя в салки, - их смех эхом отлетает от стен, кто-то беседует, стоя в стороне, кто-то просто обгоняет нас, спеша по своим делам.
Я с любопытством рассматриваю окружающих – все они в чёрной одежде, у некоторых я замечаю татуировку в виде отпечатка собачей лапы. У кого-то на плече, у кого-то на шее или даже на лице. У других, наверное, они скрыты под одеждой, но я просто уверен, что они есть у каждого. Скорее всего, и мне придётся тоже её делать, только вот, когда именно, я понятия не имею.
- Насколько здесь большое здание? – спрашиваю я.
Том не оборачивается и даже не замедляет ход. Я уже собираюсь привлечь к себе внимание, но парень неохотно отвечает.
- Очень большое. Здесь несколько уровней, все они уходят вниз, под землю. Это основной этаж, здесь располагаются некоторые спальные корпусы, доступные лицам от девяти до двадцати восьми. Люди старше и с маленькими детьми живут на других этаж. В прочем, всё это ты узнаешь на сегодняшнем инструктаже, - он оборачивается через плечо, но не останавливается.
Я больше не задаю вопросов, молча следуя за куратором. Когда мы выходим из коридора в большое пространство, альфа останавливается. Мы находимся в круглой комнате, из которой ветвями уходят несколько коридоров. Под потолком громадная вентиляция – здесь прохладно и свежо, словно на улице. В центре расположена колонна, которую плавно обтекает скамейка.  Она такая массивная, что уместит, наверное, человек пятьдесят. На ней уже сидят некоторые люди, кто-то читает, кто-то роется в каком-то электронном приборе. Если бы было время, я бы тоже посидел здесь.
- Это Загон, - говорит Том. – Центр логова. Отсюда можно попасть в любую часть. Здесь просто, видишь, на колонне буквы?
Альфа хватает меня за плечи и заставляет встать напротив колонны. Я вижу букву «Ю».
- На колонне есть четыре буквы. «С», «Ю», «З» и «В».
- Север, юг, запад, восток, - догадываюсь я,  совершенно не зная, откуда я это взял.
- Верно, - Том склоняется к моему уху. – Они указывают на четыре стороны. Напротив букв коридоры, уходящие в четыре разные стороны. Север ведёт к столовой. Запад к тренировочным классам. Юг к спальному корпусу. Между ними ещё по одному коридору. С помощью карты ты привыкнешь, я тоже долго путался во всём этом дерьме.
Я сглатываю, вдруг понимая, что Том слишком близко. Его дыхание забирается ко мне в уши и парирует мозг, а пальцы настолько крепко сжимают мои плечи, что мне кажется, будто он хочет вырвать мои кости.
- Ага.
Я киваю, опуская плечо – альфа резко отступает и идёт к северному проходу. Чтобы не потерять его из виду, я спешу следом, пока он не скрывается в глубине коридора.
-  А что в восточной части? – спрашиваю я, вспоминая, что он так ничего и не сказал про это.
- Зона отдыха. В последнее время я туда редко заглядываю, - он пожимает плечами и немного замедляет ход, чтобы я смог поравняться с ним.
- Почему?
- Потому что.
Я поджимаю губы – его постоянное уклонение от моих вопросов начинает раздражать. Почему он просто не может ответить без всякого сарказма или издёвок? Это несправедливо! Я ведь не по своей воле потерял эту чёртову память, и, между прочим, Семь сказал, что я могу спрашивать его брата. Но, чёрт возьми, толку-то от этого никакого! Словно с растением разговариваю…
Мы уходим вглубь коридора и сворачиваем пару раз налево, прежде чем оказаться перед арочным проходом, который, очевидно, ведёт в столовую. Я останавливаюсь, осматриваясь: здесь большое пространство, заполненное множеством железных столов и, кажется, таких же скамеек.  Большая часть занята – здесь примерно человек двести, большая часть из них намного старше нас. Понять, как они распределяю, когда кому сюда приходить, я не могу.
Мимо меня кто-то проходит, задевая плечом, и в эту же секунду меня хватают за локоть и уводят в сторону.
- Так и собираешься стоять посреди прохода? – Том тянет меня к столу, на котором лежит стопка подносов.
Парень берёт один, я следую его примеру и иду за ним к левой стене, где расположены какие-то экраны и небольшие проёмы в стенах. Я вижу, как некоторые люди ставят поднос и что-то набирают на экранах. Мы подходим ближе, и я, повторяя всё за Томом, ставлю свой поднос в проём под экраном.
- Можешь выбирать из списка всё, что захочешь, пока поднос не заполнится на сто процентов. Это лимит за один завтрак, больше не дают, - поясняет альфа и начинает листать список, пальцем скользя по экрану.
Я поворачиваюсь к своему экрану и замечаю в правом верхнем углу ноль процентов. Неуверенно пролистав список вниз, я нажимаю на апельсиновый сок, какой-то салат и гамбургер. С каждым моим нажатием проценты заполняются, мгновенно доходя до ста. Я поворачиваюсь к альфе и наблюдаю, как на его подносе прямо из воздуха появляется то, что он заказал. Куратор бросает на меня взгляд, затем закатывает глаза и нажимает на красную кнопку на моём экране, после чего поднос заполняется моим заказом. Я удивлённо наблюдаю за тем, как еда материализуется прямо из воздуха.
- Челюсть подбери, - смеётся Том, забирая свой поднос.
Я кошусь на него и следую его примеру, направляясь за парнем в сторону стола, где уже сидела наша группа, плюс Семь и тот парень, который, наверное, отводил остальных в столовую. Его загорелая кожа значительно выделялась среди всех остальных, гладкие чёрные волосы спадали на лоб – за ними я увидел очертания татуировки.
- Обязательно сидеть вместе со своей группой? – спрашиваю я Тома.
Тот вздыхает, наверное, мечтая от меня отделаться.
- Нет. Просто сейчас мы пришли поздно, мест почти нет. А так садись, где хочешь, - бросает он.
Мне машет Итан, зовя к себе, и я, немного улыбнувшись, направляюсь к нему, садясь рядом. Том присаживается напротив меня на свободное место. За нашим столом тринадцать человек, плюс одно место свободное. С каждой стороны стола может сидеть по семь людей. Я сижу рядом с Итаном – место с краю слева от меня пустует, дальше Скотт, Билл, Кори (кажется, его зовут так) и какой-то парень, имени которого я так и не знаю.
Я кошусь на завтрак рыжего и вижу хлопья, пирожное и молоко. На подносе Тома кофе и вафли. Я беру свой сок и делаю глоток, не в силах оторвать взгляда от пара, который поднимается над кружкой Тома, кажется, альфа замечает это и переставляет её в другую часть подноса – я вскидываю на него взгляд и встречаюсь с его насмешливыми глазами, но они тут же перемещаются мне за спину и прищуриваются. Я уже собираюсь обернуться, но тут кто-то садится рядом со мной.
- Так это ваши? – раздаётся приторный бархатный голос у меня над ухом.
Я тут же поворачиваю голову и вижу парня с едкой насмешливой улыбкой на губах. Светлые каштановые волосы немного топорщатся, на голове чёрные непроницаемы очки. Левая рука в кожаной перчатке без пальцев, кожаная жилетка поверх чёрной кофты с одним только рукавом, на открытом предплечье несколько татуировок: с совой, тигром, плюс какая-то надпись.  В ушах по три кольца, пирсинг прямо в хрящике, отчего небольшая цепочка в левом ухе соединяет его с нижним кольцом. Он больше смахивает на отморозка. Хотя, наверное, все здесь такие.
От него исходит ужасная энергетика, которая подавляет меня настолько сильно, что я даже теперь боюсь сделать лишнее движение. И, кажется, не я один: даже Том как-то напрягся, когда пришёл этот парень.
- Новенькие, - поясняет Том.
- Я понял, - парень берёт банку с энергетиком и открывает её. – Жаль, я не смог их вчера встретить.
- Мы прекрасно справились сами, - Том не открывает с него взгляда, словно ожидая, что он вот-вот наброситься на кого-нибудь.
И угораздило же его сесть рядом со мной…
Наступает напряжённое молчание – я осматриваю стол и замечаю, как Семь усердно пытается спрятаться за Скоттом, в надежде, что его не заметят. Кори наклоняется к нему и что-то шепчет на ухо. Итан пихает меня в бок, собираясь что-то сказать, но я от неожиданности вздрагиваю и роняю вилку на поднос, отчего он громко шумит. Все смотрят на меня, словно упрекая, и, кажется, этот звук снова будит незнакомца.
- Я смотрел отчёт, - он делает глоток, затем осматривает стол. – У нас три чужака, верно? И один очень интересный экземпляр, неожиданно оказавшийся с такими данными здесь.
Я замечаю, как Том резко смотрит на меня, незнакомец осматривает всех, словно желая угадать, кто же это, Эрик наклоняется к чёрноволосому парню и что-то ехидно шепчет, поглядывая в мою сторону. Я пытаюсь сделаться невидимкой, но ничего не получается.
- Так, кто из них крысёныш?
Я поджимаю губы. Страх тут же проходит, сменяясь раздражённостью. Это уже начинает надоедать…
- Прямо рядом с тобой, - Том безразлично подносит кружку к губам, а незнакомец мгновенно поворачивается в мою сторону, внимательно рассматривая.
Я еле сдерживаюсь, чтобы не съязвить, но всё равно поворачиваю голову и гордо устремляю на него взгляд. Глаза у него серо-синие, прожигающие, пропитанные любопытством.
- Так ты из Зависти? – глумливо улыбается он.
Я прищуриваюсь, пытаясь не сорваться, - от страха вообще уже ничего не осталось, словно этот парень выключил свою энергию.
- А ты вообще кто такой? – брезгливо выдавливаю я.
Он вскидывает бровь – я слышу, как Том фыркает, сдерживая смех. Я вижу, как незнакомец хочет посмотреть на куратора, но понимает, что если отведёт взгляд, то я выиграл.
- Младший лидер. Замещаю главного, когда того не бывает в логове. Буду проводить у вас занятия по рукопашному бою и составлять рейтинг вместе с близнецами. Брайан.
- Выпендрёжник, - певуче тянет Билл.
- Семь, - говорит Брайан и только потом переводит на него взгляд. Я, наконец, отворачиваюсь, приступая к завтраку. – Мне нужна твоя помощь. Пойдёшь со мной к северному шлюзу.
Я слышу недовольное урчание.
- Не могу, у меня инструктаж после медпункта, - его голос беззаботен, но я чувствую в нём напряжение.
Брайан закатывает глаза, затем поворачивается к его брату.
- Том?
Тот со стуком кладёт руку с вилкой на стол и вскидывает злой взгляд. Я чувствую, что он хочет высказаться, но почему-то этого не делает. Младший лидер усмехается и откусывает свой тост.  Том почти взрывается, я даже чувствую что-то странное вокруг него, отчего мне становится не по себе. Кажется, я начинаю понимать разницу между омегами и альфами. Альфы подавляют омег физически и морально, заставляя подчиняться. Однако с этим можно бороться. Определённо.
- Конечно. Брайан, - выдавливает парень. Кажется, я вижу, как его глаз дёргается.
- Отлично, - он продолжает улыбаться, затем доедает тост и берёт недопитую банку с энергетиком, вдруг легко толкая меня в бок локтём. – Читал твоё досье, Билли. Ты весьма занятный экземпляр. Будет над чем поработать.
Брайан встаёт.
- Через десять минут в Загоне. Буду ждать, Том, - бросает он и уходит, относя поднос обратно.
Когда он отходит на достаточное расстояние, чтобы нас не слышать, Семь облегчённо вздыхает.
- В этот раз отвертелся, - весело тянет парень. – Хорошо,  что я отвечаю за инструктаж, правда, Том?
Альфа скрипит зубами, переводя на брата гневный взгляд.
- Заткнись.
- Да ладно тебе, я в прошлый раз терпел его шуточки, это был просто вынос мозга. Ты хотя бы можешь с ним находиться рядом. Только не пристрели его, а то лишишься шанса на повышение, - Семь игриво смотрит на Тома, но тот не отвечает.
Я ем салат, прислушиваясь к разговору.
- Пугает, правда? – Итан смотрит на меня, потом поворачивается к Скотту. – Я даже боялся дышать, пока он тут сидел. По-моему, ему не хватает немного дружелюбия.
- Или скромности, - Скотт пожимает плечами.
Я закатываю глаза, понимая, что этот Брайан мне не нравится. Как и большинство членов моей группы во главе с Эриком. Какие это ещё у лидера на меня планы? И с чем это он тут собрался работать?  Уже меня бесит больше всех, хотя и пугает тоже одновременно. Но я не хочу, чтобы он совал свой нос  не в своё дело. Если он знает мой результат на тесте, то плевать. Но меня раздражает больше всего то, что он читал моё досье и, может быть, знает больше обо мне и о моей семье, чем я. Несправедливо…
- Строит из себя крутого. Думает, что ему тут всё можно, - Том настолько сильно сжимает кружку, что она в какой-то момент трескается и разбивается прямо в его руке – кожа покрывается остатками остывшего напитка, а пара осколков вонзается в его кожу. Я вижу кровь. – Дерьмо… - он встряхивает рукой и достаёт из кармана какую-то коробочку, затем достаёт из неё банку, очень похожую на духи, и пару раз пшикает на рану, которая начинает почти сразу затягиваться.
- Круто, - Итан не отрывает глаз от Тома.
- У тебя ещё осталось? – Семь обижается. – А мне не сказал…
- Слабый. До конца не заживёт, - альфа убирает коробочку обратно. – Скоро перестанет работать. Ладно, я пошёл. Увидимся вечером.
Он встаёт и забирает поднос, относя его к столу. Мы какое-то время сидим молча, а потом у Кори пищат наручные часы (хотя отсюда я не вижу, часы это или нет), и парень встаёт, целуя Семь в висок.
- У меня дела, не скучай, - тихо тянет парень, вылезая из-за стола.
Билл улыбается, провожая его глазами, а потом замечает на себе взгляды ребят и фыркает.
- Чего уставились? Собирайтесь, идём в медпункт, - он тоже выбирается за Кори и хватает поднос.
Я следую его примеру и иду за ним туда, где несколько минут назад исчезли Брайан, Том и Кори. Мы подходим к столу и ставим туда подносы. Они тут же начинают светиться бордовым, а потом с них исчезают все приборы. Когда ничего не остаётся, мы  кладём их в стопку на край стола и идём в сторону выхода.
Мы возвращаемся обратно в Загон, затем сворачиваем в западный туннель и идём  по таким же одинаковым коридорам с множеством разных дверей. Вскоре мы доходим до двойных дверей с красным крестом и входим внутрь вслед за Семь.
Здесь небольшое помещение с тремя дверьми, несколько картин на белоснежных стенах, откуда-то живые цветы (по крайней мере, мне так кажется, что они живые), свет не такой резкий и даже обманчиво-нежный, словно манящий в ловушку, на дверях замки для ключ-карт.  Над входами горит зелёный свет.
- Садитесь, - говорит Билл, указывая на скамейки у стен. – Заходим по трое, каждый в отдельную дверь. Когда загорается зелёный, идёт следующий. Не ждите, пока кто-то выйдет, все идут прямо оттуда в зону для инструктажа.
Я направляюсь к скамейке и уже собираюсь сесть, но меня зовёт Семь.
- Билл. Пойдёшь со мной первым, - я оборачиваюсь, замечая на себе насмешливый взгляд Эрика, но не возражаю и послушно плетусь к парню.
Наверное, он не меньше меня хочет узнать, почему я ничего не помню.
- Эрик, Скотт, дальше сами, - Семь берёт меня за плечо и тянет к двери, что посередине.
Мы входим внутрь, оказываясь в просторном помещении с окнами, за которыми виднеется пляж и океан. Яркое солнце ослепляет, и дезориентирует меня, отчего я в ступоре замираю.
- Мы разве не под землёй? – удивлённо спрашиваю я.
- Под землёй, - соглашается Билл.  – Это проекция, не настоящее окно. Можно менять погоду и вид через пульт управления. Так привычнее и комфортнее работать.
Он подталкивает меня вперёд к столу. Всё вокруг стерильное и чистое, однако, здесь даже уютно. Цветы, картины, разная мебель. Я сажусь на стул прямо в тот момент, когда из дальней двери выходит девушка с кичкой на голове. В носу у неё пирсинг, брови изящно изогнуты. Она бросает взгляд на Семь и вскидывает бровь.
- Обычно последним заходишь, - замечает она, проходя к столу.
- Сегодня особый случай, Катрин, - Семь отходит к диванчику у стены и садится, облегчённо вздыхая. – Память к нему так и не вернулась. Осмотри его получше.
- Правда? – она смотрит на меня, любопытно разглядывая, затем проходит к шкафу и достаёт фонарик и шприц с какой-то баночкой. – Совсем ничего не помнишь? – спрашивает она, кладя всё на стол и оставляя в руке только фонарик, затем подходит ко мне.
- Только с момента пробуждения  перед тестированием, - говорю я, наблюдая за ней.
- Интересно…
Катрин хватает меня холодными пальцами за подбородок, затем поднимает его, покрутив мою голову из стороны в сторону, хватает мои веки и фиксирует, тут же включая фонарик. Свет ослепляет, я буквально чувствую, как зрачки сужаются. Затем она повторяет тоже самое с левым глазом. Закончив мучить меня, она уходит – я моргаю, пытаясь прийти в себя, а после того, как круги перед глазами исчезают, и я могу видеть, я замечаю, как девушка набирает в шприц жидкость из баночки.
- Что это? – спрашиваю я, совсем не горя желанием, чтобы в меня вкалывали что-то подозрительное.
- Стимулятор, - отзывается врач. – Нужен, чтобы пройти обследование в галонометре. 
- Что за ерунда?
- Покажет твой уровень здоровья и пределы, до которых ты можешь развиваться. Это не больно, стандартная процедура, которую проходят все, - Катрин подходит ко мне и насильно берёт мою левую руку.
Я недовольно хмурюсь, когда игла пронзает  мою кожу, а прозрачная жидкость вливается в мой организм. Предплечье начинает покалывать, словно маленькие пузырьки взрываются внутри меня. Кажется, что сейчас моя рука зашипит и оторвётся.
- Иди за мной, - говорит девушка.
Я встаю и бросаю взгляд на Семь, который продолжает сидеть на диване, словно у себя дома. Меня ведут к другому концу комнаты к подозрительному прибору. Это что-то типа круглого инкубатора или гигантской пробирки, в которую заходить уж точно не хочется. Катрин нажимает пару кнопок – двери плавно скользят, открывая проход.
- Заходи, - девушка улыбается.
Я вздыхаю, решительно забираясь внутрь, - дверь закрывается, и меня оглушает тишина, словно я погружаюсь под воду.  Мне вдруг становится на мгновение страшно, но я беру себя в руки смотрю на Катрин, которая что-то набирает на панели. Через пару секунд меня обволакивает красный свет, а потом сетка из лучей начинает сканировать меня, проходя с ног до головы, что-то начинает жужжать, словно сильное напряжение в лампе, я вижу, как Семь что-то говорит, но не могу слышать. Девушка отвечает ему – их губы беззвучно шевелятся. Я вижу, как парень встаёт и решительно подходит к врачу, хмуро смотря на панель. Девушка что-то ему объясняет, отчего Билл незаметно кивает сам себе.
Я умудряюсь прочитать по его губам два слова:
«Это невероятно».
Затем он переводит взгляд на меня, задумчиво хмурясь.
Вскоре свет исчезает и дверь открывается. Я могу нормально слышать и, наконец, выбираюсь из этой пробирки. Голова начинает немного болеть.
- Ну, что? – спрашиваю я, потирая запястье.
- Довольно интересно, - Катрин нажимает на пару кнопок и начинает печатать мои результаты. – Очень интересно. Откуда, ты говоришь, он?
- Из Зависти, - Билл облокачивается рукой о стол и смотрит через её плечо на бумаги.
Я скрещиваю руки на груди.
- Первый раз вижу, чтобы из этой фракции давали такие результаты, очень впечатляет, - Катрин отпихивает Семь и идёт к столу, изучая бумаги.
- Не зря Брайан положил на него глаз, - бурчит парень. – А что на счёт его памяти?
Она поднимает глаза и качает головой.
- Не знаю.  Я первый раз с таким случаем сталкиваюсь, он уникален! – врач ставит какие-то печати и что-то пишет на результатах – Если хочешь, я могу подать запрос в центральное управление, чтобы они провели дополнительные обследования, возможно, у них там получится что-то узнать. Они всё-таки, гении, как-никак… - она выпрямляется и в последний раз осматривает результаты.
- Гении… - фыркает парень. – Зазнавшиеся олухи.
- Кому, как тебе не знать, - она улыбается. – Я вложу это в досье, копию отправлю в хранилище, можете идти, если нет вопросов…
Я вздыхаю. Чёрт возьми, да они так и не сказали, что там!
- Так, какие у меня результаты? – спрашиваю я.
Они поворачиваются ко мне, наверное, думая, говорить мне или нет.
- Отличные, - Катрин улыбается. – Здоровье высокое, врождённых заболеваний нет, я вообще почти уверена, что ты ни разу не болел. Точно сказать не могу, всё-таки из-за отсутствия памяти трудно давать окончательные результаты. И ещё, в тебе что-то есть.
- Что-то есть? – скривился я.
- В смысле, такая сильная энергия не свойственна омегам, хотя Семь тоже не от мира сего.
- Эй! – парень обиженно скрещивает руки.
- Я шучу, - она улыбается. – В тебе есть потенциал, - девушка поворачивается ко мне. – В тебе есть что-то, что не может определить галонометр. 
- Короче, он не смог показать порог, до которого ты можешь себя развивать. Свою силу, ловкость, меткость и прочее, - Семь устало вздыхает. – Словно они бесконечны...
- Или просто сбой в программе. Возможно, на тебя странно действует стимулятор, ведь таблетка памяти тоже дала сбой, - Катрин начинает копаться в папках. – В любом случае, нужно будет его проверить, может быть, что-то не так… Можете идти дальше.
Я задумчиво хмурюсь, совершенно не понимая, что они тут имеют в виду под тем, что во мне что-то есть. Что? Ерунда какая-то… И что они скрывают от меня, ведь явно же, что что-то не договаривают. И результаты посмотреть не дают. Столько этих чёртовых вопросов, просто ужас! Я так больше не могу, не хочу сойти с ума!
Я уже собираюсь попросить бумаги, но Семь хватает меня за плечо и тянет в сторону двери, откуда пришла Катрин. Повозникать я не успеваю, потому что мы оказываемся в небольшой комнате, на стенах которой развешено множество рисунков татуировок. Окна здесь нет, да и гораздо темнее. Зато я замечаю парня, который сидит за столом, положив на него ноги, и курит. Его руки покрыты разными рисунками, даже из-под майки выглядывают очертания тату. Его уши проколоты, бровь и два гольца в губе.
Заметив нас, он лениво тушит окурок и садится ровно.
- Уже? – зевает парень.
- И тебе привет, всё куришь? – Семь проходит к нему и пожимает руку.
- А что ещё тут делать? Скучно же… - парень смотрит на меня, затем расплывается в улыбке. – Чего такой кислый? Катрин тебя обидела?
- Эмм... Нет, - я подхожу ближе.
- Я Дилан, - парень встаёт и указывает на кресло для нанесения тату. – Садись. Уже придумал, куда набивать?
Я удивлённо вскидываю брови и осторожно забираюсь в указанное место, уже не желая возникать или сопротивляться.
- Ах, забыл сказать, всем наносят символ в виде собачей лапы, чтобы отличать, кто к какой группе принадлежит, - Билл улыбается, плюхаясь на место Дилана. – У меня на шее, если ты ещё не заметил.
- Как тут не заметишь? – парень взял какой-то прибор и пару коробок. – Они набили на шее, чтобы быть одинаковыми. И припёрлись сюда вместе, просто бардак какой-то… Тебя-то хоть как звать?
- Билл… - я уселся удобнее.
Мысль, что мне сейчас будут делать тату, пока ещё до меня не дошла окончательно.
- О, ещё один. Будь паинькой, а то этот меня потом весь день проклинал, когда я ему набивал, - Дилан смеётся, ставя на столик какие-то приборы. – Так, куда? Придумал?
Я открываю рот, совершенно не зная, куда я хочу, чтобы мне поставили клеймо. Я вспоминаю Кори с его лапой на лбу, Билла и Тома с затылком, других людей, у которых рисунок был на плечах. Затем прикрываю глаза, надеясь, что решение придёт само собой, - парень терпеливо ждёт моего ответа – а потом приоткрываю веки и вздыхаю.
- На ключицу слева, - указываю себе на тело.
- Отлично, - татуировщик начинает готовить странное оборудование. – Это будет быстро. Как печать. И почти не больно, - обещает он, но я ему не верю.
- Вы все тату так делаете? – интересуюсь я, чтобы не молчать и не наблюдать за действиями парня.
- Нет. Только эту. Чтобы не тратить время у новичков, - он кивает на мою жилетку, чтобы я расстегнул её.
Я послушно расстёгиваю змейку, оголяя грудь. Что-то становится страшновато…
- Если хочешь, можешь приходить в любое время, сделаю тебе что-нибудь ещё, - улыбается Дилан. – Только не через медпункт. Они уж больно не любят, когда к нам через них ходят, - парень кладёт прибор и берёт ватку, выливая на неё немного спирта, затем подходит ко мне и смазывает место для будущей татуировки. – Могу даже пирсинг сделать. Вон, Семь не жалуется, ему даже в кайф. Мазохист…
- Вообще-то, я ещё тут… - Билл откидывается на спинку стула и смотрит на нас. – И хватит уже рекламой заниматься…
- А я ничего и не говорю тебе, - Дилан отходит и возвращается с прибором. – Так… - приставляет его к ключице. – Здесь? – я киваю. Он прикусывает губу и выравнивает прибор. – Будет… - он нажимает кнопку, и меня на мгновение пронзает боль, отчего я морщусь, немного зажмуриваясь. – Не больно, - заканчивает парень, выпрямляясь. – Вот и всё. Ничего с ней не делай, желательно в течение суток не мочи и не чеши, пока она не закрепится. Иначе сводить придётся и вручную…
Он уходит, убирая свои коробочки обратно.
- Свободны, - говорит Дилан с довольной улыбкой, словно счастливее занятия  у него никогда не было. – Заходите ещё.
- Идиот, - Семь встаёт на ноги. – Пошли, нас ждёт инструктаж. Надо ещё подождать остальных.
Я неохотно поднимаюсь – боль уже почти не чувствуется – и плетусь за куратором, проклиная всех на свете. Как же хочется упростить себе жизнь. И почему тут так сложно? Какие-то группы, тренировки, инструктажи, словно нас на войну готовят. Зачем это всё. Может, если бы я вспомнил, я бы понял?
И почему именно я? Будь проклят тот, кто всё это подстроил. Будь проклят тот, кто писал мою судьбу, потому что из него хреновый писатель…

5. Дневник.

Linkin Park – Papercut

Мы проходим через двери помещения, где мне сделали тату, и оказываемся в какой-то светлой комнате, где холодный свет ламп освещает всё пространство. Здесь почти ничего нет, лишь один стол и два окна, расположенных в стене, к которым медленно подходит Семь и сцепливает руки за спиной, смотря куда-то. Я подхожу ближе и в изумлении замираю.
Окна выходят в какой-то тренировочный зал, высотой метров десять-пятнадцать – мы находимся под самым потолком – отсюда виден самодельный ринг в центре помещения, некоторые тренажёры, отдельное место для метания ножей и стрельбы из оружия. Зал такой большой, что сверху кажется просто бесконечным.
- Это тренировочный корпус номер семь. Здесь вы будете тренироваться, когда пройдёте основные занятия у Тома и Брайана. Отсюда раньше наблюдали за ходом экзамена Капитаны и их Лейтенанты, но сейчас это помещение не используется, - Билл печально улыбается, поворачиваясь к окну спиной.
- У нас есть должность Капитан и Лейтенант? – удивлённо спрашиваю я, продолжая рассматривать тренировочный корпус.
Парень вздыхает, проходя в середину комнаты и запрыгивая на стол, усаживаясь.
- Уже нет. Когда мы с Томом только сюда попали четыре года назад, эти звания ещё были. У нас было семь отрядом, во главе которых стоял один Капитан, его замещал Лейтенант, помогал ему с делами и всё такое. Капитаны состояли в совете и руководили всей группой, но в какой-то момент всё изменилось, - Билл грустно улыбается, вспоминая прошлое, я поворачиваюсь к нему лицом и внимательно наблюдаю за ним. – Звания отменили, отряды расформировали и решили сделать одного единственного Лидера, который бы руководил процессом деятельности. Так же есть звание младший Лидер, которое в данный момент занимает зануда Брайан. Младшим лидером может стать любой, и я думаю, что Тома скоро повысят. Это недавнее нововведение, можно считать, что наше логово развивается с нуля после тех событий.
Я хмурюсь, пытаясь представить всё это, но не могу. Меня там не было, да и своё прошлое я вспомнить не могу.
- После каких событий? – спрашиваю я.
Тишина давит с ужасной силой.
- Это секретная информация, - загадочным тоном тянет Семь, смешно расширяя глаза, а потом садится ровно. – По официальной версии система из совета не действовала, и были какие-то разногласия, поэтому всё решили поменять. Было что-то типа кризиса. Раздор, хаос, никакого порядка. Потом всё улеглось и пришлось начинать с нуля.
Я хмурюсь, облокачиваясь спиной об окно.
- А по неофициальной? – тяну я.
- Кто знает… - он загадочно улыбается, и в это же мгновение открывается дверь, впуская Скотта.
Я задумчиво смотрю на него – он выглядит как обычно спокойным и рассудительным, даже не верится, что он может разозлиться, - и тут понимаю, что парень вышел из той двери, из которой пришли мы, хотя он заходил совершенно в другую комнату медпункта.
- Эй, мы же только что от Дилана оттуда вышли! – говорю я, тыча пальцем в парня.
Тот осматривается, затем останавливает взгляд на мне.
- Тебе тоже тату делали? – он подходит ближе и показывает мне запястье с отпечатком лапы. – Мне странная девка делала, хотела мне на задницу метку поставить…
Семь смеётся – его смех такой заливистый, что хочется улыбаться.
- Почему он из той же двери вышел? – спрашиваю я, когда Билл успокаивается.
Куратор фыркает, прокашливаясь.
- Потому что эти двери необычные, они изготавливаются парами или несколько штук к одному, то есть если ты войдёшь в первую, то выйдешь из второй, где бы она не находилась, хоть на другом конце логова. У нас их всего несколько штук, выкупили у пернатых, это их изобретение, - куратор довольно улыбается. – Магия, правда?  Поверить трудно даже… 
Дверь снова открывается и впускает Эрика, который скользит по нам змеиным взглядом и плавно подходит к окну, смотря на тренировочный корпус. Никто нечего больше не говорит, признаться, рядом с блондином вообще не хочется разговаривать, слишком уж он невыносимый. На шее справа у него виднеется татуировка. Выпендрился, сделал на видном месте…
Мы ещё минут двадцать сидим в тишине, ожидая, когда же все остальные закончат обследование. Эрик сидит под окном на полу, прислонившись спиной к стене, Скотт всё это время рассматривает тренировочный корпус внизу, Семь что-то напевает себе под нос, а я думаю о том, как вернуть свою память, думаю об этих странных дверях, которые перемещают тебя через пространство, думаю о пернатых, совершенно не зная, кто они, думаю о том, кто бы мог сейчас думать обо мне. Та женщина из коридора странного белоснежного здания, которая рвалась ко мне? Или мои друзья, которые остались в прежней группе? Или мои братья или сёстры, если они у меня есть? Ну, хоть кто-нибудь? 
Когда последняя девушка заходит в помещение, Билл хлопает в ладоши и облегчённо улыбается.
- Ну, что, детки, - тянет Семь. – Начнём инструктаж. В общем-то… - он задумчиво чешет нос. – Логово – это  что-то наподобие улья под землёй. С подробным планом вы ознакомитесь в своих коммуникаторах, которые уже доставили вам в комнаты. У каждого свой номер, с помощью него вы можете связываться с любым обладателем такого же устройства, лишь вбив номер. Основные контакты, которые вам понадобятся, там уже есть, остальные можете вносить на усмотрение, - Билл задумчиво хмурится, думая, что бы ещё сказать. – С ним вы сами разберётесь в свободное время. Для начала научу вас, как ориентироваться здесь. Первым делом, карта. Носите коммуникатор с собой, тогда не потеряетесь. Заряжать его не надо, там автоматическая подзарядка от главного сервера. Эмм-м… - он снова замолкает. – Загон – это центр. От него идут восемь коридоров, четыре из которых строго идут на запад, юг, север и восток. Юг – спальный корпус. Север – столовая. Запад – тренировочная территория. Восток – игровая зона, где можно отдохнуть. 
Эрик зевает, что-то бормоча, и Семь устремляет на него взгляд.
- Если ты здесь живёшь, то это не значит, что не нужно слушать меня, чёртов малявка, - рычит куратор, отчего все напрягаются. Непривычно видеть этого парня злым. – В любом случае, тем, кто тут родился, будет проще, однако никого из них не пускали дальше Загона. Столовая, спальный и развлекательный корпус. В западную часть никому ходить нельзя до того, как им исполнится восемнадцать. Плюс остальная территория, которая охватывает многие сотни метров и нижние этажи. На карте зелёным цветом отмечена территория, где вам разрешено находиться, в противном случае будет применены меры. Кто попадался, уже знают, что сидеть в подвальной зоне весьма неприятно, - Семь усмехается, обводя взглядом ребят. – В общем-то, что ещё сказать…  Ну, на карте показаны все доступные вам выходы, но покидать логово без сопровождения кого-то из кураторов или старших по званию… кхм… то есть без тех, кто уже прошёл курс тренировки и прочее, запрещено. До тех пор, пока не составится рейтинг и не будут распределены обязанности и привилегии. Тренировки будут проходить месяц. Расписание у вас в коммуникаторах есть, его изменения будут приходить в виде сообщений, так же срочные собрания, если такие будут, и важные объявления. Если потеряете это средство связи, вы должны связаться со мной или с Томом. Но лучше со мной, - улыбается парень. – Короче, все всё поняли? Ведите себя прилично, усердно занимайтесь, не выходите в запретные зоны и не ссорьтесь. Иначе будет очень, очень плохо…
Семь гаденько улыбается, отчего все даже слова не могут сказать.
- А теперь идите в комнату и разбирайтесь с коммуникатором. Занятия начнутся завтра. Подъём в шесть, остальное Том вам покажет. Можете идти.
Все начинают подниматься и переговариваться, жалуясь, что вставать так рано. Я уже собираюсь двинуться следом, но голос Билла меня останавливает.
- Билл, Итан, Скотт, задержитесь, - просит Семь, выжидающе смотря в спины уходящим ребятам.
Мы возвращаемся обратно и встаём перед ним, ожидая, что он начнёт читать нам очередную лекцию, но, как только дверь за последним закрывается, парень вздыхает и спрыгивает со стола.
- Как же это утомительно, можно было просто сказать вам, чтобы порылись в коммуникаторе, - он отходит к стене и выдвигает неизвестно откуда взявшийся ящик.
В его руках оказывается картонная коробка, которую он приносит нам и ставит на стол.
- Так как вы не из нашей группы, - Билл облокачивается о столешницу и смотрит на нас. – Вам было разрешено взять с собой некоторые вещи. Вы их сами собрали, перед тем как отправиться в чистилище. Ну, вы итак знаете все, - он замирает и останавливает взгляд на меня. – Почти все, - поправляется он. – Это прислали утром из вашего дома.
Семь открывает коробку и достаёт небольшой рюкзак.
- О, это моё, - Итан бросается вперёд и почти силой отбирает свои вещи из рук куратора, но тот ничего не говорит.
Следом за ним парень достаёт небольшой кейс, или чемоданчик, я так и не понял, что это. Скотт без слов подходит ближе и признательно кивает, забирая свои вещи.
- А это, наверное, твоё, - Семь улыбается мне и лезет в коробку.
Я ожидаю увидеть какую-нибудь сумку с одеждой или фотографиями родных. Может быть, я туда положил что-то важное или дорогое. Держу пари, что там будет много всякой ерунды, которая поможет мне вспомнить прошлое. Но…
Но Семь достаёт всего одну единственную вещь, похожую на книгу. Я вскидываю бровь, когда куратор протягивает её мне, уже собираюсь забрать это, но Итан оказывается проворнее. Он выхватывает предмет и начинает рассматривать.
- Ого, это же редкая вещь! Я такие даже не видел никогда, говорят, их изобрели пернатые! – восторженно тянет рыжий и начинает открывать книгу, но она никак не поддаётся.
- Что это? – спрашиваю я.
- Это дневник, - отвечает Скотт. – Я видел такие у себя на родине, так как именно наша группа изобрела их. Весьма редкий предмет.
- Возможно, ты что-то записывал в нём, - встревает Семь. – Это поможет тебе вспомнить.
Во мне зарождается надежда. Я начинаю уверять себя, что если прочитаю всё это, то точно верну себе воспоминания. Хорошо, что я его захватил! Просто не верится, что мне так повезло.
- Он не открывается, - ноет Итан, пытаясь разлепить страницы. – Словно клеем смазаны!
- Отдай сюда, - я выхватываю дневник – он из чёрного бархата, обложка мягкая и приятная на ощупь – и с лёгкостью распахиваю его.
Но моё сердце тут же падает обратно в желудок – страницы абсолютно пусты. Я пролистываю его, но так ничего и не нахожу.
- Он пуст, - обречённо выдыхаю я.
- Это необычный дневник, - говорит Скотт. – Его может открыть только владелец, так как именно с его кровью был первый контакт.  И записи в нём тоже необычные. У меня никогда не было такой вещи, поэтому я не знаю, каким именно образом всё это происходит, но думаю, раз ты владелец, дневник тебе откроется сам.
Я вздыхаю и захлопываю бесполезную вещь. Признаться, я разочарован, что ничего в моей жизни не может происходить с лёгкостью, везде какой-то подвох. Ещё и с этой тетрадкой время тратить, чтобы понять, как она работает. Интересно, я доживу до конца этого месяца или слягу с нервным срывом?
- Ладно, ребятки, разбирайтесь со своими вещами, а у меня ещё дела, - Семь улыбается и кивает в сторону двери.
Мы не спеша направляемся к ней – Билл идёт следом, чтобы убедиться, что все мы выйдем отсюда, - и выходим в коридор. Однако оказываемся не в комнате с Диланом, а в обычном коридоре. Я удивлённо осматриваюсь, всё ещё не в силах привыкнуть к такому внезапному изменению пространства, а мне на плечо ложиться чья-то рука.
- Я говорил, что можно перемещаться лишь от первой двери ко второй, но не обратно, - загадочным голосом комментирует Семь. – Доберётесь сами? Мне ещё нужно закончить кое-какие дела. Вперёд и до Загона, там дальше разберётесь.
- Да, конечно, - Итан улыбается, наблюдая за тем, как наш куратор уходит, а когда тот пропадает из виду, говорит: - По-моему, Семь пока что самый адекватный из всех, кого мы знаем.
- Ещё тот парень, Кори, кажется, ничего, - добавляет Скотт, первым двигаясь в сторону нашей комнаты.
- Они с Семь, кажется, встречаются, - рыжий хихикает. – Видели, как они за ручки держались под столом?
Я закатываю глаза. Нашли что обсуждать, любовные похождения куратора. Как будто мне больше заняться нечем, кроме как думать, что там у них за отношения.
- Ну и что  с того? – деловито спрашивает Скотт. – Подумаешь, отношения между альфой и омегой не в новинку.  Вот если бы альфа и альфа или омега с омегой, тут можно было бы поразмыслить о психологических отклонениях или о разрушении личности. В науке такие случаи не встречались, так что было бы занятно изучать их.
Итан стонет, прикрывая глаза рукой. Я внимательно смотрю на Скотта, думая, что он чересчур умный для такого места, как Логово псов. Он пернатый (хоть я и не знаю, что это значит), значит, его цвет синий, синий принадлежит Птицам, но вот какая это эмоция? Я пока узнал лишь Гнев и Зависть. Гнев – бордовый. Зависть – ярко-салатовый. У Итана фиолетовый. Чёрт, как сложно!
- Ты можешь говорить проще? – спрашивает рыжий. – Такие заумные словечки меня просто убивают.
- Я говорю нормально, у меня в группе все так говорят, - Скотт равнодушно отмахивается.
Они замолкают на какое-то время, мы находим Загон и идём в сторону спального корпуса, через несколько минут добираясь до нашей комнаты, в которой находятся лишь четверо из группы. Нет Эрика и ещё двоих.
Я подхожу к кровати и заваливаюсь на неё прямо в одежде, начиная рассматривать свой дневник, снова пролистываю его от начала до конца, шелестя страницами, но те настолько чисты, что даже страшно. Может быть, я в нём никогда ничего не записывал? Взял с собой просто так, как чей-то подарок, чтобы помнить о ком-то. Вот только теперь мне совершенно не о ком помнить.
Я вздыхаю и поднимаю глаза, наблюдая, как Итан вытряхивает свои вещи из рюкзака. Какие-то флакончики, баночки, побрякушки. Косметика?.. Нет, наверное, что-то другое, отсюда и не разглядеть.   
Перевожу взгляд на Скотта – тот аккуратно достаёт из чемоданчика очки, надевая их, какие-то странные приборы, начиная проверять их на сохранность, а потом убирает всё это вместе с очками обратно в кейс, закрывает на код и прячет в тумбочку. Интересно, что там у него такое? Вероятно, какие-нибудь изобретения, которые он прихватил с собой из старой группы. Как я уже понял, пернатые умные. Очень умные.
Я вздыхаю и прикрываю глаза, собираясь с мыслями, потом осматриваюсь и только сейчас замечаю на своей тумбочке небольшой прибор с сенсорным экраном размером с ладонь. Отложив дневник, я беру коммуникатор и включаю, начиная лазить в нём в поисках информации. Я нахожу карту – прибор имеет такую полезную функцию выводить голографическое  изображение в реальность и изменять разные детали, чтобы видеть всё в объёме. Карта весьма подробна и даже показывает, где находится владелец коммуникатора. Это полезно, если ты заблудишься где-нибудь. Основные зоны выделены зелёным, запретные красным. Оказывается, доступ у нас не такой уж и большой: лишь этот этаж, да и то в радиусе на три четверти от всего уровня. Есть ещё несколько запретных этажей, но доступ к этой карте закрыт.
Также я узнал, что тут есть видео звонок, обычный звонок и приём сообщений. Доступ к справочной информации, даже программа скачивания книг, игр, музыки или фильмов с главного сервера. Весьма удобная штука и небольшого размера. И проекция в реальность имеется для удобства.
А ещё в списке контактов я обнаруживаю несколько номеров. Номер коммуникатора Семь, Тома, Брайана, основной центр поддержки (сказано, что он действует круглосуточно и незамедлительно, но это экстренная связь, пользоваться ею без причины нельзя) и номер Кори. Интересно, этот парень тоже будет нам что-то преподавать?
А ещё я нахожу функцию поиска по карте. Достаточно ввести какое-нибудь ключевое слово, например, комната куратора Тома, и сразу же показывается путь до этого места. Удобно.
У меня уходит больше двух часов, чтобы хотя бы наполовину разобраться в этом приборе. За это время я с ловкостью научился выводить карту, искать нужную информацию и прочую ерунду. Я даже настроил пароль и голосовые команды. А ещё Итан навязался, чтобы добавить меня и Скотта к себе в контакт, поэтому мой список пополнился на два номера.
Я откладываю коммуникатор и вздыхаю. Что ж, кажется, всё не так плохо, как я думал утром. У нас ещё целый день перед началом занятий, так что можно провести его где-нибудь вне этой комнаты. Нужно взять дневник и попытаться разгадать его. Надеюсь, у меня получится, хотя я всё больше и больше убеждаюсь, что он абсолютно пуст. Что ж, тогда мне придётся его заполнить самостоятельно. Я уже знаю, с чего начать.
«Я ничего не помню».