Фик написан полностью, просто выставляю частями, хочется посмотреть нравится он или нет.
Спасибо)

Здесь секс только в первом куске, дальше его нет, надеюсь не разочаровала

Да, будет продолжение) Сам фик состоит из нескольких кусочком и он написан)
Спасибо)

Спускаюсь вниз по лестнице, проверяя в сумке, все ли взял. Так: тетрадь по философии, эстетике, немецкому, ручка, карандаш, телефон… Вроде все. Из кухни доносятся голоса Тома и мамы. Вот ведь, а я даже позавтракать не успеваю. В гостиной появляется мама, уже готовая к выходу на работу.

-Билл, я ключи от квартиры отдала Тому, с хозяйкой все улажено, вечером можете переезжать.

-Куда? – не понял я, останавливаясь на последней ступеньке.

-В свою квартиру, Билл.

-В какую квартиру?!

- Так, Билл, мне некогда, вы же сами просились отдельно жить. Я понимаю, вы взрослые, вам по восемнадцать, пора и девочек водить и с друзьями отдыхать и все такое. Так, что хватит разыгрывать амнезию, за первые полгода я заплатила, дальше платить будете сами.

-Но я не просил…

-Всё, ухожу, разбирайтесь сами, - мама подхватила ключи от машины с тумбочки и быстрым шагом направилась к выходу. От хлопка двери я непроизвольно вздрогнул.

-Том, какого хрена, - кричу в сторону кухни.

-А? – на пороге возник Том с чашкой кофе в правой руке и надкусанным бутербродом в левой.

-Том, что за квартира, что за бред?

-Пощаму бред?- спрашивает с набитым ртом, отпивая кофе из чашки и добавляет. – Можно не пряфатся, шпать в одной хровати.

Он меня раздражает этой привычкой говорить с набитым ртом, хочется подойти и вылить кофе ему на голову. А еще раздражает привычка ходить по дому без футболки. Его широкие грубые джинсы, схваченные жестким ремнем почти на бедрах, в контрасте с чуть загорелой гладкой кожей, твердыми квадратиками пресса живота и темными кружочками сосков на гладкой груди – все это, почти не выносимо меня раздражает.
Но это раздражение гасится, когда я понимаю, что не знаю, как сказать о не желании спать с ним в одной постели. Я не хочу, а как сказать не знаю.

Скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь.

-Ну, что ты опять дуешься? Я так долго уламывал маму, хотел тебе сюрприз сделать. Ну, Билл, скажи спасибо.

Молчу, а губ касается улыбка.

Он обнимает меня, прижимаясь грудью к моей спине и скрещивая руки на моем животе, кладет голову на мое плечо. По телу разливается тепло, от его ласки. Так приятно стоять с ним рядом и чувствовать его.

-Давай вместе. Спа…

-Спа, - послушно повторяю, все равно не отстанет.

-…си…

-…си…

-…бо.

-…бо.

-Вот и все. ПОЖАЛУЙСТА! – И смачно целует в щеку.

-Фу, Том, - вытираю ладонью след от поцелуя. – Нельзя без этого?!
Он выпускает меня из объятий и, хватая меня за руку, на ходу подхватив футболку со спинки кресла, тянет к выходу.

-Пошли, опаздываем в колледж.

В колледже мы почти не пересекаемся с ним, у нас разные специальности, поэтому пары часто проходят даже в разных корпусах. Это дает мне не только передышку от него, но и самостоятельность, потому как иногда его опека переходит все мыслимые границы.
Подъезжаем на машине к главному корпусу и я, раньше, чем он глушит двигатель, открываю дверь и кинув короткое: «пока», выхожу и вливаюсь в студенческий хаос.

-Привет, Билл. – Ко мне подходит Маркус, похлопывая меня по спине, в знак приветствия.

-Привет, - улыбаюсь ему.

Маркус - тот редкий человек, которого я всегда рад видеть и слышать независимо от времени суток.

-Идешь завтра в клуб? Оторвемся там, девочки, выпивка.

Задумываюсь на минуту, маме не нравится, когда мы возвращаемся глубокой ночью, или утром в состоянии не стояния, а с Маркусом по-другому не бывает. Но вспомнив, что теперь живу отдельно от нее, спасибо Тому, эта проблема отпадает, киваю головой.

-Иду.

- О, как быстро согласился, - хохотнул Маркус. – Не ожидал.

-А зачем тогда спрашивал?

-Ради приличия, - парирует он. – Думаю, все равно откажешься, а моя совесть чиста, я приглашал.

- Да пошел ты, - в шутку пихаю его кулаком в плечо.

-Да, ладно, не злись, - и меняя тему разговора, спрашивает. – К зачету готов?

- Я ко всему готов.

Сдав зачет, выхожу из аудитории, прикрывая за собой дверь. Напротив, у окна стоит спиной ко мне девушка. Светло-русые волосы, спускаются ниже плеч, тонкий ремешок подчеркивает талию, а короткая юбка открывает взору, стройные ноги. Подчиняясь какому-то внезапному импульсу, подхожу к ней.

-Привет, - она оборачивается ко мне, и я выхватываю взглядом ее глаза. Они жемчужно-серые. Красивые. Но в эту секунду перед глазами, почему-то возникают другие, темно-карие. Чуть мотнув головой, отгоняю это внезапное видение.

-Кого-то ждешь?

- Да. Жду, когда Фрау Фишер освободится. Хочу досрочно сдать зачет.

-Понятно. Меня зовут Билл.

-Эльза.

-Красивое имя.

Она улыбается и смотрит на меня, не зная как ответить. Почему у нее не карие глаза? – думаю я, чувствуя, как в кармане неожиданно завибрировал телефон, поставленный на беззвучный режим. Отхожу на несколько шагов.

-Билл, ты уже освободился? – Спрашивает Том.

-Ага, почти.

-Тогда жду тебя на стоянке, едем паковать вещи.

-Ага, - без энтузиазма отвечаю ему. Он как попой чувствует, и звонит всегда в не подходящий момент.

-Эльза, я завтра иду в клуб «Три слона». Может, мы сможем там увидеться?

Ее улыбка становится шире и она согласно кивает.

-Хорошо.

-До завтра.

Махнув на прощание рукой, направляюсь к выходу из колледжа. Мне она понравилась, такая милая, красивая, посмотрев на нее, хочется улыбаться.

Наша новая квартира оказалась уютной и милой. Три комнаты: две спальни и гостиная. Когда Том спросил, какую спальню выбираешь, я выбрал с большим окном – люблю, когда много света. Мы перевезли пока самое необходимое, и я энтузиазмом носился по квартире, расставляя свои любимые вещи по местам. К ночи я был без сил. Плюхнувшись на диван рядом с Томом, я лег головой к нему на колени и, прикрыв глаза, тихо сказал:

-Спасибо, Том.

Он провел рукой по моим волосам, а потом кончиком указательного пальца по ресницам.

-Щекотно, - фыркнул я.

Тогда он нагнулся и дунул мне в лицо.

-Лучше поцелуй, - предложил я, тут же жалея о своих словах.
Вот зачем я так, ведь совсем не хочу этого. Мне это противно и вчера был последний раз… Так хочется, чтобы он поцеловал. Чувствую его теплое дыхание в миллиметре от своих губ.

Стоп.

Молниеносно ставлю барьер из своей ладони, между нашими губами и, извернувшись, практически падаю на пол.

-Том, я спать.

Встаю, пряча глаза, и не оборачиваясь, выхожу. Завтра я встречусь с Эльзой, и если все будет хорошо, то у нас с Томом, будут как и прежде, просто братские отношения, вот и все. Только почему-то тоскливо внутри, но об этом я подумаю завтра.

Конец второго куска...

Мама говорила, что в детстве, я часто приходил ночью спать к Тому. Во сне мы сплетались с ним в тугой узел, и было невозможно понять кто где. Тогда было проще и понятнее, не надо было взвешивать каждое слово, сказанное об отношениях с братом, не надо лишний раз бояться прикоснутся к нему. Сейчас, посреди ночи, ворочаясь в постели, я не могу уснуть. Мысли кружатся вокруг только одной темы: наших с Томом, совсем не братских отношений. Помню в детстве, мы вели себя как обычные братья: порой дрались, порой вместе играли. Мама всегда старалась купить нам похожие игрушки, чтобы имея свои собственные, мы становились личностями, а не зависимыми продолжениями друг друга. Вроде одинаковые пожарные машинки, но чуть отличающие по мало заметному дизайну или цветовой гамме, так и в одежде. Только та, которая нравится, только та, которую хочет каждый из нас. Мы всегда отличались характерами. Том серьезен, дальновиден, он, вероятно, станет отличным бизнесменом или экономистом. Я же творческий человек, я талантлив, и абсолютно не практичен. Вроде разные, но мы всегда чувствовали особую связь между собой, ту, которая проявлялась в одинаковых снах, в схожих эмоциях, которая заставляла нас помнить о том, что мы не просто братья, мы близнецы.

Том всегда относился ко мне как к младшему брату, несмышленому и слабому, хотя разница всего в несколько минут между нашим рождением. Иногда это злит меня, хочется чувствовать, что мы равны, но он всегда ведет себя со мной немного свысока.

Помню тот день, когда наши отношения переросли из братских в… секс.
Нам было по пятнадцать лет. В тот день я вернулся домой позже брата, после курсов по фотографии. Это моя страсть. Меня захватывает даже не процесс съемки, а дальнейшее проявление и оно, заключается для меня не в собственно проявлении, промежуточной промывке, закрепление, окончательной промывке и сушке. Мне нравится менять контрастность фотографии, добавляя той или иной проявляющий раствор. Я могу добавить теней, могу сделать светлей, или поставить акцент на какой-то на первый взгляд не важной детали, но вот она становится видней и смысл фотографии меняется. Я чувствую себя волшебником в этот момент. Ведь качество полученного изображения зависит не только от количества света и правильного ракурса, но и от свойств проявляющего раствора.

Все удовольствие от любимого дела было подпорчено ужасной зубной болью, мне казалось, что это гигантская дрель въедается в мою челюсть. Зайдя в дом, я бегом поднялся по лестнице и без стука ввалился в комнату к Тому. Он сидел на кровати, поджав одну ногу под себя, в ушах наушники, глаза прикрыты, а нога, опирающаяся на пол, постукивала носком по полу в такт музыке. На ходу снимая куртку и кидая ее на спинку стула, я залез на кровать и уткнулся головой в его колени. Он снял наушники и положил рядом с собой, а потом нежно погладил меня по голове.

-Что случилось, Билл?

Я не мог сказать. Во-первых, было стыдно, он буквально на прошлой неделе ходил к дантисту и почти силком тащил меня к нему. Но я, сославшись на несуществующие дополнительные занятия, умчался подальше от дома и провел время за поеданием мороженного в сквере. Во-вторых, было больно открыть рот. Я всхлипнул.

-Билл, тебя кто-то обидел? Давай я сейчас пойду и разберусь?!
Я поднял голову и посмотрел на него. Было приятно слышать такую заботу в голосе, а с другой стороны, я между прочем, то же парень, а не какая-то девчонка, и могу сам за себя постоять. Правда у меня это не очень получается, и в основном это всегда делает Том, но…

-У меня зуб болит!

-А-а-а, - тянет он. – Понятно. Таблетку дать?

-Давай, - я устроился удобнее на его кровати.

Он вышел на некоторое время из комнаты, а вернулся уже со стаканом воды в руке и круглой таблеткой. Протянул сначала таблетку, потом воду, принял обратно от меня стакан и, поставив его на прикроватную тумбочку, сел рядом. Минут пятнадцать мы лежали молча: он смотрел в потолок, закинув руки за голову, а я больной щекой на подушке рядом.

- У меня все равно болит, - пожаловался я.

-Знаешь, какое лучшее средство забыть о боли? – спросил он задумчиво.

-Какое?

-Секс.

-И? – я вопросительно изогнул бровь.

- Давай займемся сексом.

-С кем?

Он повернул голову ко мне и ответил:

- Можешь на меня рассчитывать, ради брата чего не сделаешь.

-То есть ты и я?

- Ага.

-И как ты себе это представляешь? – Стало даже интересно.

Он лег на бок, положив согнутую в локте руку под голову.

-Сначала я бы поцеловал твои глаза…

-Зачем?

-Чтобы ты их закрыл и не пялился на меня. Не мешай. Потом бы лизнул щеку…

-Фу-у!

-А потом… Укусил бы за шею!

-Вампир!!! Я тебе свое тело доверил, пользуйся братишка, а ты за шею кусать!

-Сам виноват. Зачем комментировал?

-А ты зачем лизался?

-Я любя.

-Поцеловал бы лучше любя!

-Поцеловал? – переспрашивает, сомневаясь, он.

-Поцеловал, - настаиваю на своем.

Он неожиданно наваливается на меня и впивается в мои губы, врываясь своим языком в мой рот, упираюсь в его грудь, пытаясь оттолкнуть. Секунд десять, и он сам отстраняется. Отползаю от него.

-Идиот, я не то имел в виду!

Он смотрит на меня с улыбкой и спрашивает:

-Зуб болит?

-Нет, - растерялся я. - Не болит.

Смотрю на него – его улыбка становится шире и шире, пока из его горла не вырывается первый смешок, быстро перерастающий в хохот.

-Ну все, Том, ты попал, - говорю строго. – Я буду мстить!

Он еще больше заходится в смехе.

Набрасываюсь на него, обхватываю ладонями его лицо и накрываю его губы своими. Пусть знает, каково это. Его руки ложатся мне на спину, крепче прижимая к себе, я не уступаю в этой игре, сильнее прижимаясь к его губам. Это так ново и так приятно. Он переворачивает меня на спину, беря инициативу в свои руки, но я тут же, извернувшись словно змея, оказываюсь сверху. Не хочу проиграть, это тоже, что игра в настольный теннис, кто дольше отражает удары, тот выиграл. Отвечаю на каждый «удар»: он руками забирается под мою футболку, и я прикасаюсь ладонями к его обнаженной коже, он спускается поцелуями по моей шее, я стону. Наверное, это уже не игра, но я настолько возбужден, что из эгоизма не хочу это останавливать. Я хочу получить удовольствие, пусть даже столь не правильным способом. Трусь о его ногу своим возбуждением, оправдывая себя лишь тем, что он делает то же самое. Кончаю, затем чувствую, что его тело то же обмякает. Лежим рядом, молчим.

-Том, я алгебру не сделал. Я наверное пойду…

Встаю и пряча взгляд, от него направляюсь к двери, выхожу.

В ту ночь я не мог заснуть, также как сейчас – три года спустя… Может пойти выпить воды? Встаю и впотемках выхожу из комнаты. Я еще не привык к этой квартире и поэтому постоянно натыкаюсь на предметы и стены. На кухне горит свет. Жмурюсь от яркого света и приваливаюсь к косяку кухонной двери.

Том сидит за столом и с меланхоличным видом большой ложкой ест торт.

- Откуда торт?

-На первом этаже супермаркет, вот сбегал и купил.

Поднимает на секунду глаза на меня и снова опускает взгляд на торт. Зачерпывает очередную порцию и без эмоций на лице отправляет ложку в рот.

Сажусь рядом, ставя локти на стол и опуская подбородок на сплетения пальцев рук.

-Тортик захотел?

-На сытый желудок секса не хочется, - отвечает он, зачерпывая целую ложку крема.

Закусываю губу и с сомнением смотрю на торт. Вздыхаю и, встав, беру из шкафчика вилку. Сажусь обратно и отламываю вилкой кусочек бисквита, отправляю в рот. Оба молчим, принимая сладкое лекарство от секса.

конец третьего куска

На улице дождь. Он смывает с тротуаров пыль, умывает листья деревьев и тоскливо стучит по оконному стеклу. Рама чуть приоткрыта и от контраста температуры на улице и в квартире, стекло запотело. Провожу указательным пальцем по стеклу, чертя линию по запотевшей поверхности, а рука, не советуясь со мной, сама вырисовывает имя «ТОМ». Маленькие ручейки воды стекают вниз от написанных букв, уродуя надпись. Зачарованно наблюдаю за этим, пытаясь пальцем поймать очередную каплю и не дать ей стечь совсем, но она ловко обходит его, разделяясь на две.

-Том, там дождь. Может, останемся дома?

Он натягивает джинсы и, чуть проведя по ним ладонями, разглаживает не видимые складки.

-Всегда ходили и сегодня пойдем.

-Я не хочу, настроения нет.

Не обращает на меня внимания, почти с головой зарываясь в шкаф.

- Где же она?

-Кто? - спрашиваю, отходя от окна.

-Не кто, а что, – поправляет меня раздраженно и уточняет. – Футболка.
Пожимаю плечами.

- Одень другую.

-Я тебе в следующий раз тоже так скажу.

Улыбаюсь и подхожу к нему. Протягиваю руку поверх его плеча и, из стопки аккуратно сложенных футболок, достаю нужную.

-Как ты понял, что я эту ищу? – интересуется Том, принимая ее из моих рук.

Снова пожимаю плечами.

-Не знаю.

Я, в самом деле, не знаю, просто иногда я понимаю его без слов, впрочем, как и он меня.

Одев ее, он ловко подхватывает спортивную сумку, стоящую у кровати и бодро спрашивает:

-Пошли?

- Пошли, - отвечаю и, вздохнув, беру свою, небрежно брошенную на пороге его комнаты.

Моя подача - чуть подкидываю мячик и бью со всей силы ракеткой, направляя в правый угол. Том предугадывает и быстро подбегая, отбивает его. Он никогда не поддается мне, как это делают другие, лишь бы я не дулся. Хоть и вынужден, потом видеть мое не довольное выражение лица целый день. Когда играю с ним на поле, я не думаю о победе, это для меня способ выброса адреналина, растворяюсь на корте, и мир сужается лишь до мячика и его траектории полета. Не существует завтра и вчера, не существует его и меня, и не существует мира за пределами зала. Это не объяснить словами, это можно только почувствовать. Гоняем друг друга не щадя ни себя не партнера, весь негатив за неделю уходит, выделяясь через поры кожи и впитываясь в одежду, брошенную затем в корзину для белья.

Впервые мама привела нас на корт в семь лет, предшествующую этому неделю мы сильно сорились, дрались, и в доме не стихала ругань и плачь. Мама, не видя другого способа нас померить, вручила нам ракетки и мячик. Мы не умело перекидывали его через сетку, стараясь, поначалу, просто попасть друг в друга, но затем, игра увлекла и по дороге домой мы счастливо делись с братом впечатлениями. Разногласия были забыты. С тех пор каждое воскресение ходим сюда, забывая обо всем и просто расслабляясь.

-С тебя пицца, Том, - говорю брату, с легка ударяя его полотенцем по обнаженной спине. – Ты продул мне в сухую!

- Я поддался, хотел поднять тебе настроение, - отвечает он, натягивая на чуть влажное тело джинсы.

-Вытрись нормально, простудишься.

- Меня любовь греет, - бурчит себе под нос.

- Чья?

- Моя. Я люблю, вот меня и греет.

Становится не по себе.

- А меня не греет, - отворачиваюсь и лезу в шкафчик за футболкой, вынимаю и одеваю, так и не повернувшись к нему.

- Потому, что ты ни кого не любишь.

Чуть нервно одергиваю футболку и резко отвечаю:

-Сегодня влюблюсь.

- С чего это вдруг? – интересуется с улыбкой и наклоняется, застегивая молнию на сумке, стоящей на скамейки.

- У меня свидание в клубе.

- С кем?

- С девушкой, не с тобой же, - вот зачем я это сказал.

- А, что плохого, если свидание со мной?

- Во-первых, ты мне брат, а во-вторых, мы оба парни и должны встречаться с девушками.

Смотрит на меня задумчиво и чуть мнет нижнюю губу зубами.
- Значит, ты будешь не против, если у меня появится кто-то?
Не ожидал такого поворота, ему, что кто-то нравится? Он ведь сказал, что его любовь греет, неужели…

Хватаю сумку и быстро направляюсь к выходу.

-Билл, ты куда?

- Подальше от тебя!

Сам не понимаю причину своей вспышки, но сейчас так хочется уйти подальше и не видеть его. Вылетаю из раздевалки и бегом спускаюсь по лестнице вниз.

Обидно, не знаю почему. Значит, я ему только для секса нужен, покувыркался и к девушке, а я так, временно, пар спустить.

С размаху спотыкаюсь ногой о порог – всегда так, когда злюсь. Я готов почти плакать от обиды и боли в ноге, и от осознания, что веду себя как баба. Ну вот, убежал я, а что дальше? Что я после этого Тому скажу, и куда я пойду, если ключи от машины у него, а на улице дождь. Вернуться стыдно.

Мне уже никакая девушка не нужна, лишь бы и у него ее не было.
-Билл, - окликает меня брат, спускаясь по лестнице. – Ты чего психанул?
Не оборачиваюсь, чтобы не видел моего лица.

- Я не психанул, просто телефон зазвонил, и я вышел, не при тебе же с девушкой разговаривать.

Не знаю, что в данный момент делаю : оправдываюсь или же зарываю себя глубже в ложь.

- Понятно. Ты закончил?

- Что? – не понимаю.

- Разговор закончил?

-Да.

Ему все равно?

- Тогда пошли.

Обходит меня и направляется к стеклянным дверям выхода. Плетусь за ним, чувствуя себя лжецом и истеричкой.

Мелкий дождь серой пеленой повис в воздухе, неприятно оседая на волосах, кистях рук и щеках. Поднимаю ворот куртки и чуть ниже надвигаю на глаза бейсболку – не люблю дождь. Иду, чуть отставая от брата, тщательно обходя лужи, пытаясь не испачкать белоснежные кроссовки, и думаю, почему стоянка машин за спортивным комплексом, а не перед ним, так было бы удобнее. Подходим к машине, и я говорю:

- Том, я сегодня в клуб иду.

- Я понял, - достает ключи от машины и, щелкнув сигнализацией,
садится за руль.

Кидаю сумку на заднее сидение и сажусь вперед, немного поерзав на сидении, устраиваюсь удобнее.

- А ты?

- Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

Смотрит на меня выжидающе, положив руки на руль.

- Не знаю, - отвечаю честно.

- Я хотел с Тобом и Куртом выпить пива и поболтать.

- Том, - так трудно спросить это, - а ты, то есть тебе кто-то нравится?

- Не понял, - рассеянно отвечает, наблюдая за работой дворников на лобовом стекле.

- Ну, девушка какая-то нравится?

- С чего вдруг такой вопрос?

Нажимает на педаль газа и машина плавно трогается с места. Смотрит по зеркалам и выезжает со стоянки.

- Ты же сказал, что тебя любовь греет, а потом спросил, не буду ли я против девушки.

Улыбается.

- А ты будешь против?

- Не уходи от ответа.

- Кто еще уходит, - бурчит себе под нос. – Я не говорил, что это будет девушка.

- Парень?

Кивает.

- Ты гей?!

Не верю, что мой брат гей, этого просто не может быть.
Заливисто хохочет и машина чуть виляет, выходя из под контроля. Мне становится страшно и я хватаюсь за руль.

- На дорогу смотри, - не выдерживаю я.

- Ты поразительно догадлив, Билл. Знаем друг друга с рождения, живем вместе, а ты так удивляешься.

- Том, ты что, правда, гей?

- Я уже ответил. А ты, Билл?

- Нет, – мотаю головой. – Я абсолютный натурал.

Снова смеется.

- Натуралы с парнями сексом не занимаются.

- А я не занимаюсь, - скрещиваю руки на груди и надуваю губы, весь нахохливаюсь. – Ты мне брат, это не считается.

Пытаюсь проанализировать и тут…

- Том, ты что в парня влюбился?

Почему эта мысль страшит больше чем мысль о девушке?

Он сразу стал серьезным.

- Можно и так сказать.

- Давно?

Больно где-то внутри, словно в моих легких застряло лезвие и при каждом выдохе и вдохе оно режет меня, тонкими полосами.

- Давно, Билл. Очень давно.

Так печально звучит его голос, и боль моя удваивается, утраивается и заполняет меня всего. Почему мне так больно? Может я сейчас чувствую его боль. Да, наверное… А почему не чувствовал раньше, почему не замечал?

Также ведет машину, как будто сейчас и не признавался ни в чем. А мне больно.

Останавливаемся на стоянке у нашего дома, но, ни он, ни я не спешим выходить. Некоторое время сидим молча. Затем, я пододвигаюсь ближе и обнимаю его двумя руками, кладу голову ему на плечо.

- Расскажи мне о нем?

- Нечего рассказывать, совсем не чего.

- А он об этом знает?

- Я не говорил.

- Почему?

- Не знаю, боюсь, наверное, а может еще не время.

Молча сидим, обнявшись. Я не хочу его никому отдавать, он мой, только мой. Хотя сейчас я чувствую огромную пропасть между нами. Он сердцем не со мной. А я хочу его полностью, всего. Какое право имеет на моего брата какой-то там парень?

- Он хороший, Том?

- Самый лучший, самый нежный, самый-самый.

На глаза навертываются слезы и насилуя самого себя, унижая, говорю:

- Тогда, я за тебя спокоен.

Утыкаюсь ему в плечо, чтобы не заметил слез, предательски выступивших на глазах.

- Я знал, что ты поймешь.

Сильнее прижимает меня к себе и я, слушая усиливающийся дождь, гулко барабанящий по крыше автомобиля, тоже хочу, как и он, не таясь плакать.

Конец предпоследнего куска...

Juliy
Спасибо тебе огромное, мне очень приятно было прочитать твой комментарий, хотя теперь я очень боюсь разочаровать концовкой (она немного смазана). Не буду ждать до завтра и выкладываю сегодня. Эх, чему быть того не миновать)))