Надеюсь, вы меня еще помните))

POV Билл

- Билли, - любяще зовет мама, выглядывая из-за приоткрытой двери. – Хочешь чего-нибудь? Может чаю? Есть ромашковый, как ты любишь.

- Билл, может телевизор включить? Через пятнадцать минут наши ребята играют с ублюдками из Баварии, - заботливо спрашивает Гордон, так же показавшись в дверном проеме.

- Сынок, а хочешь, я закажу твою любимую пиццу?

- Не хочешь смотреть баскетбол, давай фильм какой-нибудь включим?

- Может тебе набрать ванну с шоколадной пеной?

- Билл, я могу принести свои журналы.

Две пары глаз с беспокойством уставились на меня. В нервном ожидании мама начала теребить бусы, из крупных пластмассовых шариков, а Гордон стал тереть ладони.

- Нет, спасибо, ничего не надо, - с интонацией умирающего сказал я, не отрываясь от сканирования потолка комнаты бессмысленным взглядом.

Мама разочарованно качает головой и тяжело вздыхает. Слышу шепот отчима за ее спиной, а затем синхронный напряженный выдох. Как бы предков до нервного срыва не довести...

- Позови нас если что-нибудь понадобиться, - обреченно говорит мама.

- Да-да, обязательно зови!

Наконец, с мягким щелчком дверь захлопывается, и я остаюсь один. Да, это именно то, что мне сейчас нужно.
Нельзя сказать, что я чем-то недоволен или мне что-то не дает душевного покоя. Меня настолько поглотила апатия, что упади сейчас метеорит возле дома, я так и останусь лежать на своей кровати, не поведя бровью.
Вечеринка, как я и предполагал, прошла отвратительно. Собственно, я и не ждал чего-то приятного от этого мероприятия. Слава Богу, все пролетело быстро и почти незаметно. Этому поспособствовало то, что я смог отжать бутылку коньяка в самом начале у какой-то малолетки. Сейчас я понимаю, что это было сделано зря, но на тот момент мне казалось, что нажраться - это единственный способ ускорить время, плюс расслабиться и стать пох*истом.
Когда под утро меня бледно-зеленого и еле дышащего приволок домой Трюмпер, мама не на шутку испугалась. Не буду скрывать, я сам серьезно пересрал. Так паршиво я себя не чувствовал, наверно, никогда. Я заблевал не только футболку Тома, но и салон его машины. Возможно, это могло показаться забавным, но в данный момент мне жутко стыдно и неудобно.
Одно дело, если бы я сознательно причинил вред Трюмперу, например, нассал на дверцу его машины, заранее спланировав сие действие вандализма, но сегодняшней ночью я вообще не мог себя контролировать. Я был пьян, подавлен и вдобавок меня не переставало мутить. Чертов попадос!
Позор-то, какой. Изгадить салон чужой машины… Уму непостижимо. Ладно бы просто чужой, так нет же. Трюмпер наверно в шоке. Что б его!
Смутно помнится наш вчерашний разговор. Вроде он что-то нормальное говорил. То есть, вроде извинился. Не знаю даже, что и думать. На него это не похоже. Точнее, я не ожидал, что он способен чувствовать себя виновным. Я думал, ему вообще насрать на всю эту ситуацию и на меня в том числе. Теперь, получается, все иначе? Это круто?
Вибрация телефона выводит мое сознание из лабиринта душевных скитаний. Кое-как дотянувшись до тумбочки, беру мобильник и открываю крышку.
«Принято 1 сообщение. Отправитель: Мерзкий мудак».
Ладони моментально становятся мокрыми, а сердцебиение ускоряется. Что ему от меня надо? Надеюсь, не плата за чистку салона его навороченной тачки.

«Привет! Как ты?».

Выкатив глаза, несколько раз перечитываю строчку из символов, которые мне почему-то кажутся китайскими иероглифами.
Он что, моим самочувствием интересуется?
Отвесив челюсть и с замедленной моторикой, набираю ответ и отправляю.

«Привет. Вроде лучше»

Что происходит?! Он же не пытается развести меня на дружескую беседу? Вроде смахивает на что-то подобное.
Ответ от Трюмпера приходит меньше чем через минуту:

«Значит, это было не такое серьезное отравление ».

О, да, капитан очевидность, я тоже понял, что отравление было незначительным, особенно хорошо это прочувствовал, когда наутро невыносимо захотел есть. Ой, он же этого не знает…
Незамедлительно печатаю сообщение с ответом. Пизд*ц, что я делаю?

«Да, повезло. Могло быть и хуже».

Задумчиво закусив губу, добавляю улыбающийся смайлик. Отправить.
В полном ох*уевании тарщусь на дисплей телефона, на котором изображен летящий конверт.
Видимо, те проклятые вяленые моллюски содержали в себя какие-то психотропные вещества. С начала я даже не попытался убить Трюмпера, когда он нес какую-то ахинею по поводу дружбы, а затем вообще позволил себя обнять. И я совершенно не могу понять, как такое возможно. Самое страшное это то, что меня тогда стошнило не из-за прикосновений Тома, а, правда, из-за тех морских деликатесов.

«Ты не будешь возражать, если я тебе сейчас наберу?».

Прочитав сообщение, мои глаза выкатились из орбит на столько, что глазницам стало больно.
Как это ох*уительно любезно с его стороны спрашивать разрешение на то, что бы позвонить мне. Где же его напыщенные манеры были, когда он без каких-либо зазрений совести трезвонил мне по ночам?

«Нахрена?» - не придерживаясь вежливости, отвечаю я.

Снова приходит ответ через считанные секунды:

«Я беспокоюсь. Ты выглядел ужасно, когда я вез тебя домой».

Сейчас расплачусь, мать вашу.
Чего бы такого ответить? Тереблю мобильник в руках, сосредоточенно смотря на белый потолок, в ожидании, гениальной мысли, которая должна с него упасть.
Все-таки, как не крути, но я от части благодарен Тому. Дредастая скотина, к моему удивлению, вел себя по-человечески. Помню, он даже воду мне приносил. Что уж говорить, про то, что он не побоялся в не совсем трезвом состоянии, вести меня домой.

«Я очень устал» - печатаю я, все же сомневаясь, в том, что стоит откладывать разговор.

Вполне можно поблагодарить Трюмпера за заботу и прочую дроч*ь. Конечно, меня и Георг в беде не оставил бы, но все же было бы намного неприятней, если бы я испортил вечеринку лучшему другу. Насколько я помню, они вдвоем меня приводили в чувство, когда я буквально умирал рядом с унитазом.

«Понял. Надеюсь, мы поговорим в колледже?».

Нутро вибрирует от напряжения. Поговорить? Зачем? Что ему еще от меня нужно?
Из последнего разговора я понял, что Трюмпер вроде как раскаивается и хочет со мной подружиться. Хочу заметить, что это полная чушь.
Как он себе представляет нашу дружбу? Это бред. Бред!
Закрыв глаза, накрываю голову подушкой. Тут же возникает в воображении симпатичная морда Трюмпера и его виноватые глаза. Что это было? Правда что ли, что он сожалеет? Странно, но мне почему-то не хочется задушиться.
Отбросив подушку, пишу:

«Если ты хочешь поговорить все о том же, то, думаю, не стоит. Я все понял. Друзьями нам быть не получится».

Надеюсь, он все поймет. Отношения между нами натянутые не потому, что один украл помаду у другого. Том заставил меня лечь под него, унизиться, сдохнуть морально и вообще впасть в депрессию. Какая после этого нахрен дружба?

«Но почему?».

Молча, поразившись тупости дредастого засранца, печатаю ответ:

«Я не хочу тебя видеть и общаться с тобой».

Ответа нет почему-то уже больше трех минут. Ну что же ты молчишь, придурок? Нетерпеливо стучу ногтем по крышке телефона. Нет, я конечно готов быть гуманным и не желать смерти Трюмперу. Но все же, единственное, чего мне хочется, это что бы между нами никогда ничего не было.

«Ок. Будет так, как ты того хочешь».

И это все? Недоуменно смотрю на дисплей, в надежде, что остальная часть сообщения просто стала невидимой.
Как я понимаю, чего-то наподобие «дай мне второй шанс» не будет.
Что ж, может это и к лучшему. Жизнь продолжается.
На самом деле, если не вспоминать того, что проделал со мной Трюмпер две недели назад, то вполне можно нормально жить. Он меня не изувечил, не растрепал всему колледжу того, что между нами было. Он всего лишь трахнул меня и заставил чувствовать себя куском дерьма.
Мне послужила хорошим уроком вся эта проклятая ситуация и теперь я явственно ощущаю как во мне что-то меняется. Как будто внутри появился ржавый стержень, который задевает органы и отравляет кровь. Будто бы в моей крови яд и я с каждым днем все больше и больше отравляюсь. Ощущение, словно мучительно медленно умираю.
Вот это п*здец… Уставившись в потолок, я ужаснулся тем мыслям, что приходят ко мне в голову. Черт возьми, это все Том Трюмпер, этот проклятый гей.
Но все закончилось. Теперь я могу спокойно спать и продолжать жить, как раньше. Только что-то мне подсказывает, что у меня не получится это сделать.
***

В колледже мое ужасное состояние заметили все. Как назло каждый из однокурсников считал своим долгом поинтересоваться, что с моим настроением и почему я каждую перемену бегаю в курилку, как ненормальный. Никто естественно не заметил того, что я бледнею, краснею, умираю, схожу с ума, стоит лишь Трюмперу появиться в моем поле зрения. Дредастое чмо выглядело подавленно и это не позволяло мне оставаться равнодушным.
Трехдневная щетина, неряшливо завязаные дреды, мятая одежда и обветренные и искусанные губы. Как только я увидел его утром, идущего в колледж с парковки, то не поверил своим глазам. Том выглядел так, если бы у него умер любимый хомячок. Я тогда впал в нечто подобное ступора, потому что привык видеть этого недобитого ублюдка с гордой осанкой, в идеально подобранной одежде и с презрительным выражением на лице, а то, что с убитой миной передвигалось по направлению к главному входу, было похоже на тень Трюмпера, а не на него самого.
А еще меня мучила совесть. Она подсказывала, что нужно поблагодарить Тома. Просто сказать «спасибо» и извиниться за то, что испортил его футболку и салон машины. Все же, если логически рассуждать, Трюмпер не такой уж и конченный. Все же, он может быть нормальным. Иногда.
После второй пары мой разум сдался и я послал на разведку к Тому Георга, с важной миссией: узнать, что такого стряслось у того, раз он похож на ходячий труп. Ведь правда, могло что-то случиться в семье или со здоровьем.
Я отгонял мысли о том, что подобное не должно меня интересовать, но что-то сдавливало грудь, когда взгляд натыкался на поджатые губы и поблекшие карие глаза, будто бы Трюмпер все выходные смотрел телевизор.
Георг вернулся через пять минут и сообщил, что Трюмпер его деликатно попросил отвалить, потому что у того очень поганое настроение и видеть никого рядом с собой он не желает, в противном случае, он пообещал расшибить голову тому, кто вторгнется в его личное пространство. От предложения пообедать в кафешке возле колледжа, которое на самом деле служило причиной якобы непосредственного разговора, вежливо отказался. Так же попросил не обижаться и сказал, что сам подойдет к нам, когда появиться настроение. Причину своей депрессии не назвал.

- Попросил передать тебе, что бы ты отряхнул кофту. У тебя на спине белое пятно, – сказал Георг, раскачиваясь на стуле.

Мои глаза выкатились, а руки мелко затряслись. Я обернулся настолько, на сколько позволила моя гибкость и, схватив ткань кофты, потянул на себя, что бы увидеть грязь. Через пару минут пыхтений, я, наконец, обнаружил полоску мела на уровне чуть выше поясницы и стал оттирать ее.
Он что, пялиться на меня со своей долбанной последней парты? Зачем? Может, ждет от меня каких-то слов? Вполне вероятно. Черт, а я ведь тогда сказал ему, что нам не стоит разговаривать. Вот же дерьмо…
Внимательный, этот Трюмпер, черт бы его побрал. Ладно уж. Так и быть. Я подойду к нему. Только завтра. Он ведь сказал Георгу, что не хочет ни с кем общаться. Может к завтрашнему дню он оттает. Хотя, все зависит от причины, заставившей его так мрачно выглядеть.
POV Билл

- Что происходит, можешь объяснить? На Трюмпера без слез не взглянешь, а на тебе вообще лица нет! Это нормально, по-твоему? – Георг в ожидании ответа уставился на меня, негодующе выпучив свои серо-голубые глаза.

С трудом проглотив молочный коктейль, который всегда пью на обед, я попытался сообразить, что бы такого конспиративного ответить. Георг все-таки просек, что между мной и Трюмпером не все в порядке. Еще бы. Сегодня мы оба так пялились друг на друга, что только слепой этого бы не заметил. А сейчас нужно опять как-нибудь выпутываться.
Кто бы знал, как меня достало вечно что-то придумывать, притворяться. Хочется прямо сказать: да, все очень ху*ово, меня трахнул мерзкий гей Трюмпер и я чувствую себя паршиво по этому поводу. Просто распирает на части от желания все высказать и перестать, наконец, строить из себя черт знает кого.

- Шевели мозгами, Каулитц, а я пойду и возьму еще куриных крылышек. Вернусь – ты все выкладываешь. И не сочиняй отмазки, - предупредительным тоном сказал Георг и встал из-за нашего столика, кинув напоследок такой взгляд, что я даже не успел начать сомневаться в его решимости все выяснить.

Провожая взглядом одногруппника, первая мысль, посетившая мою голову, была схватить сумку, стаканчик с коктейлем и убежать как можно дальше из столовой. Подумав еще немного, я пришел к выводу, что это бесполезно, потому что Георг все равно выследит меня, где бы я ни прятался и тогда прямых допросов не избежать. Я глубоко вздохнул и уныло опустил голову.
Трюмпер сегодня опять пришел в колледж небритый и мрачный. У него такие жуткие мешки под глазами, будто он все эти дни не спал. У меня подкашиваются ноги, когда вижу его.
Черт возьми, что же это такое? Почему он продолжает трахать мне мозги? Почему меня вообще беспокоят его проблемы? Это бред! Так не должно быть! Я больше ничего ему не должен, мы выяснили, что между нами все закончилось, так какого пчелиного х*я я продолжаю думать о нем?
Грохот, раздавшийся рядом, заставил меня подскочить на стуле, и ошарашено поднять глаза. Я чуть не упал в обморок, увидев Трюмпера, который небрежно швырнул на стол поднос с обедом и ногой отставил пластиковый стул. Невозмутимо усевшись на него, дредастый бросил рядом с подносом свой телефон, перемотанный шнуром от наушников и мятую пачку сигарет. Подвинув к себе еду и не обращая на меня ни малейшего внимания, проклятый гей стал поглощать салат, уставившись в свою тарелку.
Отвесив челюсть, я молча наблюдал за происходящим. Из-за шока я не мог вымолвить ни единого звука. Это, бля*дь, что твориться?! Геи совсем обнаглели! Кто его приглашал? Я вроде по-немецки написал в смс, что не хочу с ним общаться, так какого черта этот ушлепок притащил свою задницу сюда?!

- О! Том, привет, - подошедший Георг улыбнулся Трюмперу и подал руку для пожатия.

- Здорово, - ответил на приветствия тот, чуть привстав со стула.

- Надо же. Я думал, раз ты вживаешься в роль ходячего трупа, то питаешься воздухом, - хохотнул Гео, присаживаясь за стол.

Том слабо улыбнулся и продолжил трапезу, вновь опустив глаза. Георг обвел нас обоих изучающим взглядом. Похлопал ресницами, увидев мой бледный цвет лица, косо и с подозрением глянул на Трюмпера, который молча жевал салат, притворяясь призраком. Он хотел что-то спросить, но потом, видимо, вспомнил о своих куриных крылышках и приступил к поглощению любимого блюда, плюс, догадался, что я и Том не в настроении вести светские беседы.
Минуты через три сопения и гробового молчания, я, понял, что так продолжаться больше не может. Меня раздирает жалость к этому ублюдочному чму, которое поглощало пищу с таким мрачным и убитым видом, что самому хотелось расплакаться.

- Том, что случилось? – не своим голосом спросил я и осторожно посмотрел на него.

Дредастый замер с вилкой в руке, которая была на пути к раскрытому рту, и нерешительно взглянул в мою сторону.

- Все в порядке, - сухо ответил он.

- В порядке? Ты когда вспоминал в последний раз что такое бритва? – глумливо спросил я, хотя в принципе не собирался менять изначальную цель разговора.

Меня неожиданно осенила гениальнейшая мысль. У меня же есть шанс опустить этого мудака! Черт возьми, я не идиот, чтобы просрать такую возможность! Не знаю, что нашло на меня тогда на вечеринке, и я не вмазал проклятому гею по физиономии, когда тот предлагал. Видимо, я был слишком не в себе. Что же, сейчас попытаюсь уничтожить его морально.

- Думаешь, классно выглядишь? Ты похож на алкоголика со стажем, которому не хватает на бутылку, - продолжил я, наслаждаясь звучанием сих прекрасных слов.

- Что? – округлил свои глубокие карие глаза Трюмпер.

- Что слыша-а-ал, - гаденько пропел я, облокотившись на стол и наклонившись к его лицу.

– Может, ты расстроился из-за того, что тебе не кого трахнуть? Оу, не переживай. Думаю, в городе найдется подходящая шл*юха, так что твой член не отсохнет если подсуетишься.

Я не знаю, что со мной происходит. Меня просто несет и я кайфую. Я знаю, чувствую, Трюмпер ничего мне не сделает, что бы я сейчас не сказал.

- Билл... – он стал ковырять пластиковой вилкой салат, рассеяно глядя в тарелку.

- Чего? – я сделал вид, что заинтересован. – Хочешь еще раз извиниться? Давай. Можешь стать на колени, я не против.

Георг выронил куриное крылышко из рук и в шоке уставился на меня. Представляю, в каком он сейчас недоумении от происходящего.
Я хотел добавить еще чего-нибудь обидного и мерзкого, но вдруг Трюмпер посмотрел на меня так, что мое сердце практически перестало биться. В его взгляде было столько отчаяния, обиды и боли, что температура моего тела резко опустилась. Быстро прикусив язык, я опустил глаза и попытался притвориться, что я в домике.
Том ничего не ответил. Бросил вилку в недоеденный салат, вздохнул, поднялся с места, сгреб в карманы свои вещи со стола и направился к выходу из столовой. Смотря ему вслед, я думал, что, мягко говоря, ляпнул что-то лишнее.
Чем больше я осознавал, что это я на него, а не он на меня вылил столько говна, тем сильнее мне становилось не по себе. Трюмпер, конечно, заслуживает всего этого, но почему сейчас, когда я смотрю на его сутулую спину, едва заметную в толпе студентов, мне хочется ударить себя по голове чем-нибудь тяжелым и вкрутить в висок нож?
Натянув воротник водолазки до самого подбородка, я, не моргая, уставился перед собой.

- Ты мне объяснишь, в конце концов, в чем дело? И что такое ты сейчас нес? Том нормальный пацан, может у него что-то серьезное случилось, а ты так наехал. Ну, небритый и что теперь? – принялся журить меня Георг, с которого спало оцепенение.

Я покачал головой, не выпуская из рук воротник.

- Колись, – потребовал друг, гипнотизируя меня суровым взглядом.

- Я не могу тебе сказать, - тихо ответил я, подавляя в себе дикое желание начать биться головой об стол.

- Это еще почему? – лицо одногруппника возмущенно вытянулось.

Еле сдержав в себе мучительный стон, я ответил:

- Это касается только меня и Тома. Прости, Георг, но… - в голове вновь возникла идея возвести в честь друга памятник. - Я пообещал никому не рассказывать.

Детский сад, ей-богу. Мысленно попросив прощение за вранье и повалявшись в ногах у Георга, я попытался, как ни в чем не бывало продолжить обед, и заткнул рот трубочкой от коктейля, который почему-то больше не казался вкусным.

- Что бы там у вас не случилось, меня напрягает то, как вы мечите друг в друга молнии. Особенно это тебя касается, Билл.

- А я при чем?! – возмущенно вскрикнул я, выпучив глаза.

Вот же пизд*ец! Я оказывается еще и виноват?!

- Да ты постоянно провоцируешь Тома! – крикнул Георг в ответ, взмахнув куриным крылышком. – Вечно остришь, огрызаешься. Он с тобой по-нормальному общается и со мной, кстати, тоже. Ты видел, как он смотрит на тебя?

- К-как? – заикаясь, спросил я.

- Видно же, что ему неприятно, что ты так с ним поступаешь. Он из всех студентов захотел общаться только с тобой! Он не кинул тебя, когда ты рыгал на той вечеринке! Он искал твои вещи по всей квартире и даже отвез тебя домой!

Вот же говно! Нет, нет, Георг, не буди во мне совесть! Без нее так за*бато!

- И что теперь? Мне вылизать ему задницу? – спросил я, скрывая за глумливым тоном истинное чувство вины.

- Нет! – крикнул Гео, посмотрев на меня как на последнего идиота. – Просто веди себя нор-ма-льно! Не знаю, что там между вами произошло, но я вижу, что Том к тебе хорошо относится. И вообще… Пойди и извинись перед ним. Зад не треснет.

Я прикусил язык от возмущения. Извиняться перед долбанным геем? Шутка что ли? Я ухмыльнулся, не смотря на боль в языке, и насмешливо посмотрел на Георга.

- Я сейчас серьезно, - друг поднял палец в предупреждающем жесте. – Трюмпер второй день ходит мрачнее некуда, еще и ты над ним стебешься. Ему от этого только паршивей становится.

Попытка сосредоточить взгляд на одной точке провалилась. Вдруг стало так волнительно и боязно, что мое напыщенное безразличие помахало мне ручкой и оставило нервничать наедине с совестью. Неожиданно мой мозг выдал одну очень нереспектабельную идею. Что если Том такой убитый из-за меня? Нет, это невозможно. Да ну… Он же мачо, он же такой заеб*тый. Ему не до какого-то неудачника. То, что он возился тогда со мной на вечеринке, ничего не значит. Он просто чувствовал себя виноватым за то, что заставил трахаться с ним.

Ребята! хочу сказать вам всем спасибо и извиниться за то, что не появлялась здесь так долго. Сообщаю: до конца фика осталась одна прода и эпилог. Я собираюсь выставить ссылку на скачивание всего фика на следующей неделе. Подождете?)