Я раскрою для тебя свою душу;
песни без слов понимаются глубже. (с)

Ледовая арена на сегодняшний день является базой по подготовке сборных команд России по шорт-треку, хоккею и фигурному катанию. Там проводят тренировки училище олимпийского резерва, детско-юношеские спортивные школы, секции фигурного катания, многочисленные команды профессионалов и любителей.
Это ледовое поле стандартных размеров (примерно 61x30 м), крытый каток... Здесь частенько проводятся фотосессии разных российских и зарубежных звезд, соревнования, разные развлекательные программы, ледовые дискотеки, праздничные, да и вообще вполне обычные для этого места мероприятия. (прим. Автора)

Перенесемся чуточку в прошлое.

Декабрь 2013-го, 17:34.
Аэропорт Домодедово, Москва.

На взлетно-посадочную полосу только что приземлился частный самолёт, следовавший по маршруту Берлин – Москва.
К самолёту поспешно подкатили трап, и оттуда вышло трое молодых людей. Немецкие рок-звезды: Билл Каулитц, его брат-близнец Том, и Георг Листинг – друг и, так называемый, коллега по работе.
Странным было то, что в аэропорту вовсе не было фанатов, журналистов, микрофонов, вспышек фотокамер и всего прочего, что обычно наблюдается при визите популярнейших звезд куда-либо. Но было тому и объяснение: бОльшая часть коллектива Tokio Hotel прибыла в Москву с неофициальным визитом, на корпоративное мероприятие, организованное одним из российских друзей.
Для коллектива заранее был заказан зал «Москва» самого шикарного ресторана столицы – «Прага», ледовая арена (ибо основная часть шоу должна была состояться именно там), и ещё некоторые места, слухи, о бронировании которых, не очень-то и распространялись.

POV Bill.

После, примерно двух с половиной часов полета, мы, наконец, приземлились.
Небо было каким-то хмурым, однако, настроение было на высоте, и, по-моему, никому, никакими силами не удалось бы его испортить. Сев, в ещё задолго до прилета, ждавший нас лимузин, мы отправились по адресу одного из бульваров города Москвы...
За окном мелькали деревья, многоэтажки, небоскребы, люди, дома... Все куда-то спешили, вокруг была суета, которая чем-то даже напоминала Берлин. Том был полностью погружен в свои мысли, Георг по телефону отчитывался перед девушкой, что он долетел, у него всё в порядке, он жутко скучает, и надеется поскорее вернуться. Зря он её не взял. В прочем, никто не знал, как нас тут примут, и до последнего сомневались, не просочиться ли в прессу информация о нашем приезде. Воспоминания об одном из последних визитов в Россию, в 2010-ом, оставляли желать лучшего, и, тем не менее, я чувствовал, что с этой страной меня что-то связывает. Казалось бы, она была моим вторым домом. Может, я преувеличиваю.
Среди своих рассуждений и вечных поисков ответов на поставленные мною же, самому себе, вопросы, я почти не заметил, как мы прибыли на место.
Фирменная улыбка, выход из машины, приветствия, рукопожатия, объятия и всё прочее продолжалось порядком около 20-ти минут. Затем, мы вошли внутрь здания. Пройдя по коридорам, и зайдя за огромные, напоминающие цвет золота двери, перед нами открылась огромная ледовая арена. Вокруг всё явно было заранее спланировано и подготовлено, и все детали создавали весьма милую, уютную, праздничную атмосферу. Мы сели по местам, и стали ожидать начала, так называемого шоу... В начале выступили какие-то русские группы, названия которых мне не очень-то и запомнились, потом пел какой-то парень, кажется, американец (стоит заметить, что голос у него был действительно сильным). Потом вышла команда фигуристов, по синхронному катанию, и Александр, виновник праздника, собственно говоря, заявил, что они вполне способны нас удивить...

Выступление меня восхитило. Прекраснейшие костюмы, макияж, восхитительные движения, шаги, вращения, прыжки, поддержки, тодесы, спирали, некая специфика... Всё это настолько прекрасно гармонировало друг с другом, что будь бы я моложе - тут же направился бы в фигурное катание. Особенно в мою память врезалась главная пара всей этой программы – молодая девочка, с виду, лет на 5-6 младше меня, и парень. Высокий, худощавый, наверное, весьма симпатичный. Ну, особого внимания на него я старался не обращать, т.к. всё-таки, вопреки моему имиджу, не в моем это стиле - приглядываться к парням. Однако по нему чётко было видно, что в свою партнершу он влюблён. Его выдавал страстный взгляд, некоторые движения, выражения лица, взмахи рук... По её же лицу нельзя было прочитать ничего. Какая-то бесконечность, пустота, не более. Или наигранная боль. А может и не наигранная. Кажется, я хорошо её понимал... Танцевала она великолепно. Двигалась так, словно лёд – это её стихия, её дом. Она, будто бы, парила над ним. Звучала какая-то музыка с обрывками минорных нот, и я видел, как она гармонирует с этой музыкой, изо всех сил старается соответствовать ей. Просто музыка, без слов, без чего-либо лишнего... Только, кажется, я понял смысл этой музыки, понял суть этой девушки... Разгадал ту тайну, что скрывали её глаза.
Мысли прервались, незаметно шоу подошло к концу. После, мы поехали в ресторан, на банкет, а Том вообще куда-то исчез из моего поля зрения... Кто знает, может быть, нашел себе очередное развлечение на одну ночь.
Его беспокоить и искать не хотелось, и я отправился вместе со всеми, решив провести вечер в компании алкоголя, сигарет, и российских коллег по работе...

Так  это хорошо же, здравствуй) Очень приятно Вас здесь видеть, да ещё и в качестве ПЧ.  И спасибо за такие слова, очень радует. Так же, как и то, что насчет Вильгельма появился ещё один единомышленник.  Благодарю.)
Hello from Kiev     

Игнорируя нервную дрожь и отчаяние,
выйду я на помост из-за маленькой дверцы.
Мой стриптиз превзойдет все твои ожидания...
Я тебе покажу обнажённое сердце.. (с)

POV Tom.

Всё выступление Билл куда-то заворожено смотрел. Мне для себя ничего особенного в фигурном катании найти не удалось, однако, было там, на льду, кое-что, что сильно меня заинтересовало. Вернее, кое-кто.
Алиса Калленберг. Весьма симпатичная девушка 19-ти лет. Фигуристка. Русые волосы ниже плеч, зеленовато-карие глаза, тонкие, изящные губы, с будто бы обрисованным контуром, заставляющие думать только о поцелуях. Но эти губы все время были сжаты, словно в постоянной скорби. Худые плечи, прекрасные руки, с тонкими пальцами, как у музыкантов. Наверное, из нее получилась бы превосходная пианистка. И, тем не менее, идеалом её вряд ли можно было назвать. По-своему симпатична, по-своему красива. Хотя, стоит признать, были и получше. И похуже.

Выступление закончилось, они отплясали, и это милое создание, кажется, направилось в гримерку... Я же, не медля ни секунды, пошел за ней. С проходом туда особых проблем не было, так как меня, самого Тома Каулитца узнавали все и узнавали сразу. Зайдя в гримерку, я увидел это нежное создание у зеркала. Она распускала свои великолепные волосы, вытаскивая шпильки. Надо же, она все делает безупречно и изысканно, будто там, на сцене, она не играла, а жила. Какие тонкие, нежные, белоснежные руки. Кто бы знал, как я хотел к ним прикоснуться в этот миг, но мое тело не слушалось нервных импульсов, - они просто не доходили до цели, оставаясь где-то на уровне движущихся нейронов.
- Ты кто? Как ты сюда прошел? ...охрана! - я не заметил, как она обернулась.
Щелчок дверного замка - у меня уже рефлекс на такие штучки. Неожиданно для самого себя я понял, что оказался рядом с ней. Она все еще сидела в том же полуразвернутом положении, совсем не понимая, что происходит. Или наоборот? Что-то мелькнуло в её глазах, а может это просто блики ярких лампочек? Я наклонился к ней. Ммм...какой потрясающий аромат.
- Милая леди не против провести со мной этот вечер? - лестно промолвил я, делая свой голос более мягким и спокойным.
Она в молчании опустила глаза и приподнялась со стула. Неожиданная развязка. Думал, что придется уламывать. Подхватив её за руку, я повел это робкое создание к выходу, постоянно боясь потерять. Прикосновение её нежной руки до того было легким, что я еле ощущал его на своей грубой коже. Я смотрел на нее в упор, пытался поймать хоть какое-нибудь движение губ, которые так и манили сорвать поцелуй...
Но она не поднимала своих пышных черных ресниц, ни разу не улыбнулась. Она о чем-то думала, вот только о чем я никак не мог понять. Никогда не было так трудно найти общий язык с девушкой. Слова пропали. Мы просто шли к выходу.
- Ты так красиво танцуешь... - начал я, наблюдая за выражением лица девушки. - Твои конкурентки на твоем фоне были просто невзрачными, ну, как серые мышки. - Я замолчал. Тема исчерпала себя. Странно, раньше я находил много комплиментов. Мы вышли на улицу. Холодный воздух пробрал меня насквозь. Неожиданно для себя я заметил, что меня пробрала ещё и какая-то странная дрожь. Нет, это был не холод, это что-то другое. Я еще раз посмотрел на свою спутницу. Ошибка. Не понял? Что это? Какая ошибка? Бред. Я встряхнул головой.
Мы подходили к моей машине. Я интеллигентно открыл перед Алисой дверь.
Изысканно и элегантно подобрав платье, она залезла внутрь. Я сел рядом, с легкой ухмылкой наблюдая, как она осматривает салон. Моя красотка была безупречна, ни одна девушка еще не устояла перед ней.
- Это Cadillac Escalade II? - первый раз за все время промолвила девушка. Боже, какой божественный голос, я готов слушать его вечно. Как голос Мамы...
- Да. Нравится? - ослепительно улыбнувшись, я провел рукой по кожаному сиденью.
- Что-то в этом есть. - промолвила она, отвернувшись. Даже не видя её лицо, я понял, что она начала со мной заигрывать. Я почувствовал какой-то толчок. Надо же, мы уже тронулись.
- Вообще машина идеальна. Колесная база – 2946, 8 цилиндров, автоматическая коробка на 4 передачи, время разгона 0-100 км/ч за 9.5c.. Но лучше всего тут сиденья, обтянутые дорогой кожей. Таких больше нигде не найдешь.
- Да ты что? - чуть усмехнувшись, промолвила "тихоня". Её волосы закрыли лицо, но я точно знал, что на её губах застыла игривая улыбка.
- Не веришь? - попытавшись скрыть свое разыгравшееся игривое поведение, тихо прошептал я и резко опрокинул сидящую девушку на сидение. - Проверим? - я смотрел на это по-детски смеющееся лицо, такое изумительно красивое, с четкими чертами... С него только портреты писать. Что-то знакомое, родное, читалось в её сверкающих глазах. Наконец-то я смог увидеть их... Глубокие, карие, с зеленоватым оттенком, задумчивые. Я стал медленно наклоняться к девушке, она замерла в ожидании. Но тут резкий толчок опрокинул меня на нее.
- Ой, извини... – «Чертов водитель, не мог остановить позже!» - выругался я в своем сознании.
- Вот и поцеловались. - звонко засмеялась Алиса, поднимаясь с сиденья.
- Еще нет... - А мне определенно нравится эта девушка, у нас будет классное будущее. Ну, по крайней мере, на эту ночь...

Одним мы говорим, что бесценны, как музейные экспонаты,
а другим, с похотливыми стонами,
отдаемся за бутылку мартини. (c)

Ну, это ещё как сказать, насчет фанатки-то)
Спасибо, думаю, в дальнейшем там ещё будет некая теплота, заботливость и прочее с его стороны.

А, простите, не совсем правильно поняла сначала. Ну, тогда это к лучшему ведь даже )

Иногда хочется разнести номер в отеле к чертовой матери.
             
Еще меня раздражает, что я постоянно о чем-то думаю.
В вечном напряжении и волнении... (с) Bill Kaulitz.

POV Bill.

Наши дни. (17 октября 2015 г.)
Дрезден, Германия.
Утро.

- Эстер! Мне нужна твоя помощь. Срочно! – я буквально влетел в её кабинет, со злости, снося всё на своем пути. Может и не всё, конечно, но ваза с цветами, стоявшая в коридоре, у входа, точно пострадала. Влетев в помещение, я заметил, что женщина не одна. 
- Каулитц, успокойся, у меня посетитель! – официальным тоном ответила она, и мимолётным взглядом указала мне на дверь, – Подожди там. Так будет лучше...
Примерно двадцать минут ожидания, две скуренные сигареты, и мой весьма задумчивый взгляд в окно, кажется, пошли мне на пользу. По крайней мере, эффект был тот же, что и при применении успокоительных, - я, кажется, потихоньку начал остывать и приходить в себя. Дверь, наконец, открылась, оттуда вышла молодая девушка, лет двадцати (видимо та самая очередная клиентка Эст), и я был удостоен чести зайти в кабинет.

Эсти, как я её предпочитал называть, с неких пор была моим личным психологом. Хотя к психически больным, шизофреникам, и всем тому подобным я себя не относил, поэтому предпочитал считать её хорошим другом, отличным собеседником, понимающим меня чуть ли не с полуслова, хотя раньше, такой возможностью, обладал только Том. Да и вообще меня понять хоть с двадцати двух слов давалось, с трудом, далеко не каждому. И, тем не менее, у Тома это понимание было родственным, у неё же – профессиональным.
Белые мягкие шелковистые волосы, всегда идеально уложенные, и спадающие на плечи длинными спиралевидными локонами, большие, серо-синие глаза, идеальная кожа, прекрасные руки, худая талия, высокий каблук, строгая одежда... Ей было где-то около двадцати семи, но она великолепно успела изучить жизнь и найти ответы на все, интересовавшие её вопросы. Она была прекрасным специалистом с профильным образованием и богатым опытом работы с людьми. Мне же она не раз помогала справиться с проблемами, которые возникали на моём жизненном пути, и которые я не в состоянии был решить самостоятельно. В сложившихся ситуациях мы с ней всегда находили необходимые и правильные решения, да и вообще, периодически она помогала мне чувствовать себя легче и спокойнее. Раньше я в подобных услугах особо не нуждался, но с возрастом изменилась и психика, и здоровье, да и вообще моё состояние как-то периодически ухудшалось. Туры выматывали, на них уходило слишком много сил, интервью и различные визиты на теле и радио проекты постепенно начали раздражать, а раньше до боли любимые фанаты, – и те были не слишком в радость. Может, это была элементарная человеческая усталость, может что-то ещё... Я не слишком разбирался в медицинских названиях, которые нередко упоминала Эстер, однако, она мне помогала, и это было, пожалуй, главным.
Познакомились мы случайно. Затем были какие-то длинные разговоры, несколько встреч, ненароком проведенная вместе ночь, а потом всё забылось и мы стали отличными друзьями. Эсти ни на что большее не претендовала, к тому же, у неё был любящий её человек, а мне не стоило заводить каких-либо долгосрочных отношений, поскольку это могло весьма дурно отразиться на нашей работе, она это знала. К тому же, за свои двадцать с лишним, большой любви у меня не было, а флирт и секс на одну ночь я не любил, да и не очень-то и одобрял. В отличие от Тома, который то ли действительно любил «одноразовые» отношения, то ли всего лишь искусно притворялся.

- У тебя всё хорошо? – то ли стандартный тон, то ли действительно заинтересованность промелькнула в её голосе. В ответ я лишь театрально уставился на неё... – О, мне, кажется, всё понятно. Ну и что же тебя ко мне привело?
- Соскучился, чёрт возьми. По-моему, за время всех моих визитов к тебе, можно было наизусть уже выучить все причины и проблемы... – я сам не сильно понимал, что несу, ум был затуманен, голова забита чем-то другим. А остальные мысли вообще были где-то, видимо, далеко отсюда... - ...и постараться хоть как-нибудь мне помочь, – тем не менее, я настойчиво продолжал.
- Высказался? Чувство юмора у тебя ровно нулю. Отсутствует, проще говоря, – она принялась подливать цветы...
- Иди к чёрту.
- Очень “вежливое” отношение к девушке, – некая ухмылка и ирония появилась на её лице.
- Сама вынуждаешь...
- Каулитц, по-моему, это не я к тебе пришла за помощью, и пытаюсь сейчас довести до белого каления... – лицо Эст сделалось серьезным, однако, в глаза она мне не смотрела, продолжая рассматривать лепесток цветка.
- Прости, ладно... Погорячился.
- Говоришь так, будто делаешь одолжение... Ладно, что у тебя там случилось?
- Мне кажется... В общем, часто я вижу... – не договорив, я мгновенно переключился на несколько другую тему, – Меня убьют. Хотят убить. Я...
- Паранойя?
- Нет, что ты. Ерунда. Эст, у меня проблемы... Несколько лет назад мы были в России, там я встретил девушку, мы с ней особо не общались, да и даже почти не знакомы, но я чувствую что-то странное. Что-то, что ранее было не ведомо мне...
- Парень, да ты влюбился! – она кинула на меня улыбчивый взгляд.
- Нет, не в этом дело, не перебивай. У нас с Томом отношения такие... натянутые, в последнее время. Я будто бы в каком-то тупике. Я... я не могу ни о чём с ним поговорить, посоветоваться... я просто не знаю... Поэтому я к тебе и пришёл. Видишь ли, раньше... раньше я писал песни, я чувствовал каждую буковку, каждое слово... Всё пропускал сквозь себя. А сейчас... сейчас во мне пустота. Это жуткое ощущение, когда кажется, что в тебе ничего нет. Кожа, кожа... а внутри – пусто. Я не знаю что это, поэтому не знаю, как с этим бороться. Я не могу никак себя защитить, и не знаю, что в состоянии мне помочь.
А ещё иногда, по вечерам, я вижу тёмные тени на стенах... И слышу детские голоса... – я мельком улыбнулся, – А потом меня разрывает от боли где-то в области груди, и я, лишенный всяких сил, беспомощно спускаюсь к плинтусу, на пол... – договорив, я посмотрел на Эстер. Общая картина, меня, честно говоря, удивила. Девушка спокойно сидела в кресле, глядя постоянно в одну и ту же точку где-то, над моей головой. Такой я её увидел впервые. За всё время нашего знакомства она первый раз ничего не сказала, и не постаралась хоть как-нибудь меня успокоить. Затем её глаза забегали по комнате, кидая взгляд с одного предмета на другой, словно в поисках ответа, в поисках чего-то, что найти она явно не желала. К тому же, хоть Эст и пыталась вести себя в меру спокойно, но её глаза и крепко сжатые в кулак пальцы правой руки явно выдавали её напряжение и говорили о том, что не всё в порядке. Не всё так гладко... Спустя несколько минут беспрерывного молчания она ответила, весьма скупым и строгим тоном:
- Тебе нужно пройти обследование у терапевта, пульмонолога и невролога.
- Эст? – я пристально посмотрел на неё. В тот момент, казалось, будто бы она что-то не договаривала...
- Так надо, не задавай лишних вопросов.
- Эст, что ты знаешь? Что это?
- Я не могу с тобой об этом говорить.
- О чём не можешь? Обо мне? О том, что всё больше и больше убивает во мне человека с каждым днём? О том, что превращает меня в какое-то больное существо? – проворчал, а если быть точнее, - прокричал я.
Вначале она была, мягко говоря, озадачена. Затем, подумав, решительно и дерзко ответила:
- Мой тебе совет, Каулитц: разберись со своим прошлым. То, что мешает тебе жить – это не рак. И не шизофрения, неет. И никакие обследования тут тебе не помогут... Твой крест – это то, в чём ты никак не решишься признаться самому себе. Это та боль, в которую ты уже играешь долгие годы и та любовь, о которой говоришь на каждом шагу, но не замечаешь у себя перед носом... Поговори со своей душой тет-а-тет, парень. Авось, полегчает...
- Ты права... Та девушка, фигуристка из Москвы. Я её.... Она мне нравится! – это жалкое слово “люблю” из себя выдавить так и не удалось. Может быть, по одной простой причине: оно слишком много для меня значило. А во-вторых, просто тошнило от заезженности и быта этой фразы, которую люди современного мира опустили до уровня “дальше некуда”, – Я завтра же лечу в Россию! Мне необходимо найти её...