VII

…Die Bilder geben keinen Sinn,
Bring mich zuruck, bring mich nach Haus,
Ich schaff's nicht allein hier raus…

POV Том
Я еще раз глубоко вздохнул и открыл глаза.
Все кончено, он уехал. Вряд ли мы еще когда-нибудь побудем так же близко друг другу.
На улице опять раздался раскат грома. Я отчетливо представил, как вздрогнул и еле заметно побледнел сейчас Билл, расположившись на заднем сидении шикарной машины.
Да и на что я рассчитывал? Что мы станем хотя бы друзьями?
Глупости все это, я для Билла так и остался человеком ниже его уровня. Мы из полярно разных слоев общества, он просто не может позволить себе общаться со мной, это повредит его престижу, репутации… или еще какому-нибудь глупому слову…
Теплое, мрлыкающее чувство внутри вдруг стало невозможно холодным и ледяной иглой вонзилось в сердце… Что же со мной делает этот парень?..
Внезапно вспомнив кое-что, я быстрым шагом влетел по коридору в ванную. Мой взгляд тут же упал на широкий черный напульсник, который Билл забыл на полке.
Я нерешительно протянул к нему руку, словно опасаясь, что он исчезнет. Аккуратно взял пальцами мягкую ткань и поднес к лицу. Пахнет дорогим кремом для рук, хорошим парфюмом и чем-то еще, слегка напоминающем о сирени… пахнет Биллом…
Надев напульсник на руку, я пошел в спальню родителей. Надо поговорить с отчимом.
Открыв дверь, я увидел Гордона, сидящего в кресле. Он поднял глаза, и у меня перехватило дыхание. В них было столько боли, что я чувствовал ее почти физически.
- Что случилось? – Я сел в соседнее кресло.
- Где ты нашел этого Билла? – Тихо спросил он.
- Познакомились… Давно уже. А что?
- Как его фамилия? – Отчим посмотрел мне в глаза.
- Каулитц, - я нервно сглотнул, предчувствуя что-то нехорошее.
- Помнишь, я рассказывал тебе о девушке, которую любил? – медленно произнес отчим.
- Да, - я не мог перестать смотреть в его глаза. Это боль, таящаяся внутри него, выплеснувшаяся сейчас наружу, словно сковала меня.
- Она бросила меня и вышла замуж за богатого, успешного парня… по фамилии Каулитц… - Отчим наконец отвел взгляд и теперь уставился в сену.
- То есть… - Я изумленно вздохнул. Билл сын этой Алиссии???
ППЦ!
Может, у них это семейное – способность влюблять в себя до безумия?
- Я его сразу узнал, - продолжал отчим, не обращая на меня уже никакого внимания. – У него ее глаза… Карие, глубокие… Манящие… Он вообще очень сильно на нее похож. И характером, наверняка, такой же: манерный, капризный, но такой сладкий… - Гордон резко поднялся и начал метаться по комнате. – Я столько лет потратил, чтобы забыть ее, но ее забыть невозможно! Она отравила всю мою жизнь! Ненавижу! – Отчим схватил со стола стопку бумаг и швырнул на пол. То же самое постигло книги на полках, какие-то статуетки, фотографии в рамках. – Ненавижу! Ненавижу…
Я все еще молчал, пребывая в маленьком шоке. Них*ясе поворотик!..
- Том, будь с ним осторожен… - Гордон устало упал в кресло, немного успокоившись. - Он слишком похож на свою мать. А она любила только себя и красивые вещи. Больше всего на свете она ценила свое благополучие и положение в обществе. Больше, чем меня…
- Хорошо, - тихо произнес я.
- Я хорошо знал всех их родственников, это у них семейное. Слишком привыкли к богатству и роскоши, эта любовь у них в крови. Он не принесет тебе ничего хорошего. И, пожалуйста, не приводи его к нам больше… Не хочу его видеть. Не хочу вспоминать Алиссию.
Я мрачно смотрел на разбросанные вокруг вещи. Слова отчима задели какие-то очень чувствительные струнки в моей душе.
Я так боялся, что он окажется прав...

POV Билл
Я поднимался по крыльцу своего дома. На душе было как-то непривычно пусто, я чувствовал себя таким потерянным.
Дождь мокрыми дорожками скатывался по щекам, по волосам, впитывался в одежду. У меня было ощущение, что это наш с Томом дождь, только наш. Он начался еще, когда мы шли к Тому, и не закончился до сих пор.
Я медленно подошел к двери, наслаждаясь холодными капельками нашего дождя.
Потом я, глубоко вздохнув, все же вошел в дом. Вот и закончился этот сон. Сон, в котором со мной обращались, как с обычным человеком, а не как с наследником миллионов. Сон, в котором обо мне заботились и хотели помочь. Сон, в котором я был не безразличен.
Я вошел в наш просторный холл, резко контрастирующий с маленькой прихожей Тома.
По широкой, красивой лестнице изящной походкой спускалась моя сестра, Анна. Это была блондинка, 16 лет, невысокая, стройная, с пухлыми губами и голубыми глазами. Короче, воплощение ангельского гламура.
- Приветик, Билли! – Она улыбнулась. Ненавижу, когда меня так называют. И она это знает.
- Привет, - буркнул я.
- А я на свидание иду, - пропела она, крутясь перед зеркалом в своем коротком нежно-розовом платье. – Я с та-аким парнем познакомилась… ммм…
Она восхищенно закатила глаза.
- С дредами? – Спросил я, приподнимая по привычке правую бровь.
- Ну, конечно, с дредами! Люблю парней с дредами, - Анна повернулась ко мне. – А ты сегодня опять дома? Ах, да, я же забыла! На улице гроза, Билли не может выйти на улицу! Это же так страшно! – Она засмеялась.
- Оте*ись! – Я нахмурился и пошел в гостиную.
- Как скажешь, милый! – издевательски полетело мне в след.
Я налил себе мартини из мини-бара, удовлетворенно услышав, как хлопнула входная дверь. Вот я и остался один.
Усевшись на диване, я обвел взглядом нашу гостиную. Она, как и весь остальной дом, была обустроена самыми дорогими дизайнерами Европы, воплощала в себе то, чего так хотела мама – со вкусом, но сразу дает знать о нашем богатстве.
Я залпом выпил мартини из бокала и налил еще.
Всегда напиваюсь, когда на улице гроза. Становится не так страшно.
А теперь ведь рядом нет никого, кто возьмет за руку и успокоит…
Я посмотрел на свою ладонь, все еще чувствуя на коже прикосновения Тома. Мне так хорошо рядом с ним, так спокойно. Раньше такого никогда не было, даже когда я влюблялся.
За окном полыхнула молния, последовал раскат грома.
Бл*ть…
Я чуть не выронил бокал из рук.
Как же это все-таки страшно, а дома никого, совсем никого.
Мартини начал действовать на мозг, мои мыли стала беспокойными и хаотичными.
Все домашние считали мой страх смешной глупостью. Говорили, что все это бред и ничего страшного не случится. Они были слишком заняты своими делами, чтобы отвлекаться на такие мелочи…
Я сделал еще один большой глоток. Слегка поморщился от чуть горьковатого вкуса.
А Том был первым, кто захотел меня поддержать. Он, вообще, первый, кто ко мне нормально относится. По человечески.
То общество, в котором живу я, мне уже давно наскучило. Люди, с младенчества думающие только о деньгах; взрослые, озабоченные влиянием и связями; подростки, не умеющие ничего ценить, потому что у них уже есть все. Высокомерные, самолюбивые, надменные…
Я допил уже второй бокал и налил себе третий.
И я. Такой же, как они.
Опять вспышка молнии и раскат грома сразу за ней.
Я вздрогнул и уронил бокал на дорогой бежевый ковер, мартини разлилось живописным пятном. Не прет, так не прет…
Как же страшно в грозу сидеть одному в огромном пустом доме… Когда никому нет до тебя дела…
Я внезапно вспомнил, как в детстве прятался от грозы под одеялом. Так хотелось пойти к родителям, чтобы они успокоили меня, но я боялся, потому что они опять рассердились бы и начали орать, что я мешаю.
Еще один раскат грома, уже ближе. Бли-ин… Страшно-то как…
Я сполз на пол. Почему-то мне всегда казалось, что чем ниже, тем безопаснее.
Том… Том… Том…
Может, позвонить ему?
Я уже достал из кармана телефон, как подумал – и что я ему скажу? Привет, Том, поговори со мной, а то мне одному страшно?
Глупости!
Я отбросил телефон в сторону и закрыл лицо руками.
За окном продолжала бушевать гроза, сверкали молнии… Я вжался спиной в диван, продолжая сидеть на полу, и сдавленно дышал, чувствуя неприятный холодок в солнечном сплетении. Страшно… Очень страшно…
Снова раздался ужасный в своей мощи раскат грома. Сердце на мгновение остановилось, а потом забилось с бешеной силой.
Я со слабым стоном откинул голову на сиденье дивана.
Долго это еще будет продолжаться?

VIII

…I’ll be with you soon…
Just me and you…

POV Том
- Дредастый, бл*ть! Ты можешь быстрее?! – Крикнул сзади меня Франк.
Я устало вздохнул и, подхватив поудобнее тяжелый деревянный ящик, вошел в здание склада. Пока я пытался получше пристроить этот ящик с другими такими же, он чуть не выскользнул из рук, сильно поцарапав кожу ладони. Но я все же успел его поймать и водрузил на законное место.
А потом пошел за следующим.
Мы с парнями подрабатывали после школы, разгружали грузовики. Жуткая работа – постоянно таскать тяжелые ящики, но деньги лишними не бывают. Во всяком случае, у нас.
По дороге к фургону я осмотрел поцарапанную руку. Ссадина на всю ладонь сильно кровоточила и болела, пальцы потихоньку теряли чувствительность, по коже расплывались капельки крови. Я задумчиво смотрел на них, почему-то вспоминая Билла.
Хотя в последнее время я всегда вспоминал только его.
Темно-красная капелька скатилась по ладони, к запястью, и там исчезла, впитавшись в махровую ткань черного напульсника. Я так и не снял напульсник Билла, который он у меня забыл. Почему-то было так приятно смотреть на него и знать, что совсем недавно его носил Каулитц.
Вытерев кровь с ладони об черную широкую футболку, я подхватил еще один ящик, стараясь не сильно нагружать раненную руку. Конечно, можно было уйти домой, меня здесь никто не держал, к тому же, кажется, у меня отнимаются пальцы… Вот только деньги были очень нужны.
В конце дня я уже абсолютно не чувствовал всей ладони. Возвращаясь домой, я шел по темной улице, не освещенной никакими фонарями. Естественно, они не светили. Это же мы с парнями когда-то повыбивали все лампочки, а новые вкрутить некому.
Посмотрев на небо, я вспомнил вчерашнюю грозу. Бедный Билл, так испугался…
В голове тут же опять зазвучали слова отчима. А вдруг Гордон прав, и для Билла все это ничего не значит? В конце концов, с чего бы для него начал значить что-то парень из самого нищего квартала города?
Я грустно усмехнулся. Может, для него это действительно просто игра? Новые впечатления? Вокруг него ведь столько равных ему людей, а внимание ко мне это просто так… чисто из любопытства.
Ну и что? Мне все равно. Игра – не игра… Главное, чтобы он находился рядом, пусть даже совсем немного.
Я согласен побыть для него временным развлечением.
Ведь самое важное слово в этом предложении не «развлечение» и не «временный», а «для него»…
Я продолжал разглядывать темное небо, лишенное каких-либо звезд. Оно сейчас казалось таким мрачным, тяжелым, что невольно вызывало чувство ничтожности перед его величием и незыблемостью.
Я никогда не верил в Бога и не считаю себя в праве обращаться к Нему. Поэтому скажу небу.
Я не прощу у тебя любви Билла, я не прощу дать мне возможность стать для него единственным. Это совсем не важно. Я согласен побыть просто игрушкой.
Небо, я прошу другого. Сделай так, чтобы в грозу Билл больше никогда не оставался один… Он ведь так боится…
Мое внимание отвлекло какое-то шевеление справа. Из-за угла дома появились два человека, оба высокие и накачанные, в темных кожаных куртках.
Только бы это было не то, о чем я думаю…
На всякий случай я надвинул пониже козырек черной кепки и заспешил прочь.
- Тернер! – Окликнул меня один из них.
Я вздрогнул и остановился, не оборачиваясь. Как на зло, на улице никого не было.
- Что же ты от нас убегаешь? – продолжал он. От его вкрадчивого тона у меня по коже побежали мурашки. – Ты нам кое-что должен, не помнишь?
- Я отдам… - Сказал я, старательно скрывая дрожь в голосе. – Потом. Сейчас не могу.
Один из мужчин встал сзади меня, другой приблизился к моему лицу.
- Что-то ты не торопишься, Тернер, - произнес он, и я почувствовал его неприятно теплое дыхание на своем лице.
Быстро, пока я не успел ничего сообразить, второй схватил меня за руки и завел их за спину. Я выгнулся от боли и закусил губу, чтобы не закричать.
Первый, которого я кстати знал уже давно под кличкой Волк, резко ударил меня кулаком в живот. У меня перехватило дыхание, на глазах выступили слезы. Я жадно глотал ртом воздух, но это не помогало.
Волк молча, профессионально продолжал начатое. С каждым ударом в легких оставалось все меньше воздуха, ноги ослабевали, и я уже буквально висел на втором парне. Боль, физическая примитивная боль, заполнила собой весь мир. Во рту появился неприятный вкус крови, все вокруг начало темнеть, способность чувствовать немного притупилась, а сознание уже медленно проваливалось в сон.
Вдруг улица осветилась огнями фар проезжей машины. Мужчины переглянулись и отпустили меня. Я тут же упал коленями на грязный асфальт, не заботясь о любимых светло-синих джинсах. Зло сплюнув на землю алую кровь, я поднял на них взгляд.
- Я бы посоветовал тебе поторопиться, - Волк с усмешкой посмотрел на мое жалкое состояние и быстро пошел дальше по улице, скрываясь от одинокой машины, сделав знак своему безмолвному товарищу следовать за ним.
Я на трясущихся ногах попытался подняться с асфальта, но ничего не вышло, и я камнем рухнул обратно.
Машина остановилась рядом, окружив меня пятном света. Огни фар слепили, и я абсолютно не видел, что происходит вокруг. Сплюнув еще раз кровь на асфальт, я услышал звук открывающейся дверцы.
Я почувствовал сквозь туман, застилающий мозг, как чья-то теплая ладонь легла мне на спину, а потом надежные руки приподняли с земли. Меня окружил знакомый запах, слегка напоминающий сирень, смешанный с ароматом хорошего парфюма и дорогих сигарет.
- Том… - Дрожащий голос, такой знакомый. Находясь на грани потери сознания, я подумал, что именно таким голосом обладают ангелы. – Том, ты в порядке?
По-моему абсолютно идиотский вопрос, учитывая, что я сейчас упаду в обморок, но этому ангелу можно все.
- Пойдем со мной, - прошептал он и потянул меня к машине. Я упал на мягкое сиденье, все еще смутно соображая, что происходит. Единственное, что воспринимал сейчас мой мозг, это окруживший меня запах, наполнивший салон автомобиля. Билл…
- Том… - В голосе неприкрытое волнение. Я непроизвольно улыбнулся. – Том… Скажи что-нибудь… Хотя бы глаза открой… Пожалуйста… - Последние слова совсем шепотом.
Я приоткрыл глаза и, не сдержавшись, улыбнулся еще шире. Рядом со мной, на водительском месте, сидел Билл. Аккуратно уложенные волосы с белыми перьями, сольно подведенные глаза, чуть приоткрытые губы. Черная куртка с двумя широкими неровными полосами – белой и красной, красный ремень и красная футболка, темные джинсы, ошейник с черепом и металлическими вставками.
Билл… Именно такой, каким я видел его каждый день после школы…
- Ну, наконец-то, - прошептал он, увидев, что я более или менее пришел в себя. Он почти невесомо провел кончиками пальцев по моей щеке.
От одного этого прикосновения я готов был растаять и заурчать, а мурлыкающе чувство внутри меня встрепенулось и начало петь милые песенки. Ради этого стоило оказаться побитым.
- Что случилось? – Обеспокоенно спросил Билл.
- Побили, - сказал я, вытирая ладонью кровь из рассеченной губы.
Билл смотрел на меня расширенными от страха глазами.
Боялся?... Боялся за меня?...
- Тебе надо в больницу! – решительно заявил он.
- Никуда мне не надо! – какая нах*й больница? – Я нормально себя чувствую!
- Не спорь! – Отрезал Билл и взялся руками за руль. Машина резко сорвалась с места, круто развернувшись, оставила на асфальте полукруглые черные следы от шин.
Билл на бешеной скорости несся по городу, напряженно сжимая руль ухоженными пальчиками с неимоверным количеством колец.
- Билл… Не надо в больницу… - Простонал я. – Я замечательно себя чувствую…
Нагло проигнорировав мои слова, Билл продолжал мчаться по улицам города.
Уже темнело, зажигались первые фонари. Я смотрел на горящие неоновым светом витрины дорогих магазинов, которые проносились мимо нас, и наслаждался близостью Билла. Просто сидел и наслаждался. Для этого мне не надо было дотрагиваться до него, обнимать… Достаточно было просто слышать его дыхание, видеть, как ухоженные руки с небрежным изяществом лежат на руле, как подрагивают стоящие дыбом волосы при каждом повороте головы. Достаточно было просто находиться рядом.
Наконец, мы добрались до здания поликлиники. Билл, не принимая во внимание мои возражения, потащил меня к входу.
Это оказалась одна из самых дорогих клиник города, к тому же им хорошо была известна фамилия Каулитц, а вернее даже не фамилия, а состояние счета. Так что уже через 15 минут меня осматривал лучший врач.
Я стоял в красиво обставленном кабинете, вокруг цветы и стеллажи красного дерева. Билл сидел в углу на кожаном кресле и пил мартини из стеклянного бокала, рядом с ним располагался забитый под завязку мини-бар.
Да.. Все же жизнь Билла сильно отличается от моей. Для него все это было в порядке вещей, я же словно попал в кино. Больницы, в которых лечились мы были государственными, а не бесплатными, поэтому и выглядели соответственно. Облупившаяся краска на стенах, запах хлорки и грубые врачи.
Доктор заученно улыбнулся, кинув на меня презрительный взгляд. Все же я сильно отличался от его богатых клиентов. Замешкавшись, он посмотрел на Билла.
- Все в порядке? – спросил тот.
- Да, герр Каулитц, - ответил врач, видимо вспомнив о его деньгах. – Снимите футболку, молодой человек, я должен вас осмотреть.
Я послушно стянул эту огромную вещь и кинул ее на стоящее рядом кресло. Врач осуждающе осмотрел меня, в его глазах так и читалось «Водят всяких нищих ублюдков в приличные заведения после уличных драк».
Я сжал зубы. Очень хотелось развернуться и уйти, но я остался. Угадайте из-за кого?
Когда врач начал осмотр, я оглянулся на Билла и заметил на себе его заинтересованный взгляд. Он увлеченно рассматривал меня, вернее мой раздетый торс.
Я отвел глаза и улыбнулся, сам не зная чему.
*********************
Через полтора часа мы наконец вышли из этой клиники, где КАЖДЫЙ считал своим долгом посмотреть на меня, как на нищую шваль. В груди нарастала ярость, но я не мог ее выплеснуть, отчего она давила на сердце, словно ужасный груз. Почему она ко мне так? С презрением? Я ведь ничего им не сделал…
Но больше всего я боялся, что когда-нибудь на меня так же посмотрит Билл. А у него для этого было гораздо больше оснований…
- Том, - его голос вывел меня из мрачных раздумий.
Мы уже ехали в машине по улицам города, на который полностью опустилась ночь, окутав его своей тенью, скрыв все недостатки и грязь, оставляя лишь неясные очертания. А еще она прятала в себе опасность и неизвестность, покрывала преступников, сбивала с толку преследователей, уводила людей с верной дороги.
- Что? – Отозвался я.
- Кто тебя так? – Билл продолжал внимательно всматриваться в дорогу. В полумраке салона, иногда освещаемый неоновыми огнями, мелькающими за окном, он казался мне еще более неземным и далеким, чем когда либо.
- Задолжал денег местной банде, - нехотя сказал я.
- За что? – Он по-прежнему не смотрел на меня, я же наоборот не мог отвести от него взгляда.
- Ввязался по глупости в торговлю наркотиками, - мрачно ответил я. Не хотелось сейчас об этом вспоминать, к тому же продолжалось это не долго, только вот я все же успел влипнуть в неприятности.
- Ты придурок? – Билл спросил таким тоном, как будто просто поинтересовался. Но я заметил, как он чуть побледнел под слоем тонального крема.
- Видимо, да. – Весело ответил я.
- Что за ребята-то? – Билл улыбнулся, и напряжение в машине сразу как-то спало.
- Главарь у них – Штранц, они «держат» наш район. Больше ничего не знаю.
- Этого хватит, - Кивнул Билл.
- Хватит для чего? – Я с опаской покосился на него.
- Чтобы найти их и поотрывать руки, - спокойно объяснил он. – Ну, или не руки… Что захочешь.
- Ты серьезно? – Я непонимающе уставился на него.
- Вполне. Хотя можно просто посадить их. Тебе что больше нравится?
- Да оставь ты все как есть! – Воскликнул я. – Сам разберусь!
- Ага, а потом я опять поеду куда-нибудь и найду твой труп на обочине, - угрюмо сказал Билл. – Дамаю, домой тебе сейчас ехать небезопасно, они тебя найдет… - Он задумчиво склонил голову набок. – А знаешь, что? Поехали со мной, у моего друга сейчас вечеринка, я как раз туда и ехал. Просто решил по дороге заскочит к тебе. Я у тебя напульсник забыл, забрать хотел…
Билл немного смутился. Хотел забрать напульсник? Или хотел увидеть меня?
- Да, вот он, - я стянул с руки широкую полоску ткани и протянул ему.