Если бы вдруг несколько месяцев назад я внезапно перенесся в сегодняшний вечер, то ни зачтобы не догадался, что  пропущенное время было так богато событиями. 
Поужинав, и покормив кота, я сел в кресло и гладил своего пушистого друга, перебирая документы;  стучал по клавишам ноутбука, записывая и что-то уточняя в первой главе диплома. В ярко освещенной  комнате ничего не изменилось, все было как прежде, даже я, казалось, прежний. Не было ни тоски, ни мыслей, совершенное спокойствие и работа-работа-работа.
Телефон выключен, чтобы не  думать, что вот-вот раздастся такой желанный звонок. Пусть все будет  потом… или не будет совсем. Каулитц прав – спешить некуда. Сейчас важен диплом, а он отличный предлог чтобы не думать о Томе.
Думать надо только о рекламе, только о статистике, только о  выгодных ходах.
Заснул я только под утро, когда продолжать дальше писать было уже не возможно: голова болела,  в глаза словно насыпали песка.
…Мы лежали на земле. Он гладил меня по волосам, перебирая  пальцами короткие пряди, в то время как я лежал головой на его груди. Чистое голубое небо распласталось над нами бездонной пропастью, а я всматривался в него, словно чего-то ждал.
- Никогда так больше не делай, - сказал он.
- Хорошо, - согласился я и повернулся к нему, но его не было. Он исчез, а я лежал абсолютно  один на  поляне с искусственной травой. Попытался сорвать пластмассовую травинку, но мне это не удалось. Вместо этого в моей руке остался огромный пласттравы. Под ним же черная вязкая земля. Я с ужасом хотел вернуть зеленую бутафорию, но она почему-то тонула в грязи. Тогда я вскочил на ноги, решив уйти, но вокруг были лишь стены с нарисованными деревьями….
Подскочив на кровати, я уставился в темноту. Было страшно, очень страшно. Наверное, впервые меня так сильно напугал простой сон. Я бы даже не смог объяснить самому себе, что в нем было страшного.
День был скучен. Я,  уже казалось, тысячу раз  взглянул в окно, открыл дверцу холодильника и закрыл снова.  Работа над дипломом застопорилась, видимо это было наказание за слишком продуктивное начало. Хотелось разнообразия и какого-то движения.  Я крутил в руках телефон, решаясь позвонить Эрвину или Агнесс, хотя больше всего, я бы хотел прогуляться с другим человеком. На звонок я так и не решился, поэтому взяв с собой ключи от  квартиры и автомобиля,  вышел из дома один.
Когда я только узнал, что  внезапно разбогател,  первая моя мысль была о покупке нового автомобиля. Моя ауди безвозвратно  устарела и иногда  действовала на нервы, внезапно требуя  срочно показать ее механику. Поэтому сейчас я направился в автосервис.   Ауди видно заподозрив неладное, вела себя как никогда хорошо и завелась  сразу же, решив, что, быть может, я передумаю.
Посмотрев в зеркало заднего вида, я заметил  черную БМВ. Она, мигнув  фарами, медленно  выезжала со двора вслед за мной. Не хорошее предчувствие  кольнуло в груди, я еще раз посмотрел на автомобиль, уверяя себя, что все предчувствия -   ерунда.
В автосалоне я долго ходил мимо выставленных автомобилей.  Ауди меня вполне устраивала, поэтому модель  автомобиля я решил не менять. Но все было не то и не так.  Мне хотелось забрать  свою покупку сразу же, но из того что было в наличии мне не нравилось ничего – то цвет кузова не устраивал, то  цвет салона вызывал  внезапную агрессию. Решив, что  возможно просто не готов к такой покупке,  я покинул автосалон, и вновь мне стало не по себе, когда  подходил к машине. Оглянувшись, заметил в крайнем ряду черную БМВ, но эта модель  распространенная, а номера я не запомнил, поэтому  вновь отмахнулся от внутреннего чувства.
- Билл?
- Что? – только ответив я понял, что автоматически принял вызов, даже не посмотрев кем является звонивший.
- Давай встретимся, поговорим?
- Хорошо, - я  кивнул, словно Том мог меня видеть.
- Ты дома?
- Нет, я  в районе Альт-Трептов.
- Отлично, тогда давай встретимся в Трептов-парк, у памятника воину-освободителю?
- Хорошо, - снова ответил я.
По парковой дорожке я шел, гордо  подняв голову даже в мыслях не допуская,  что стушуюсь, буду оправдываться или тем более жаловаться. Каулитц сидел на скамейке, положив ногу на ногу, а руки на спинку скамейки. По какую бы сторону от него я не сел, все равно оказался бы в неком подобии объятия.
Говорить приветствие я не стал, глупо как-то, вроде бы только полчаса назад говорили по телефону, поэтому попросту сел рядом с ним, откинувшись на спинку, словно провоцируя отпустить руку мне на плечо.
Он пододвинулся ближеи, развернувшись торсом ко мне, обнял.  Закрыв глаза, я сидел в объятиях, положив голову на его плечо, а он  гладил меня по спине, словно успокаивал.
- Еще раз так сделаешь…, я за себя не отвечаю.
- Ты первый сбежал.
- Мне с работы позвонили, неприятности были.
- Понятно.
- Билл, мне жаль,что все  так получилось, и что меня не было рядом. В то утро, я бы многое отдал, чтобы провести с тобой, но  были серьезные проблемы.
Я ничего не ответил, только лишь  теснее прижался к нему.
-  Поехали  к тебе, ты заберешь вещи и вернешься.
Это была не просьба, а приказ.
- Нет.
Он отстранился, внимательно вглядываясь в мои глаза.
- Я не могу, не хочу.
- Почему?
- Том, я не могу так. Я не понимаю, мне сложно понять кто ты мне. Ты был прав, давай подождем до диплома? Ты вроде бы рядом, но при этом нельзя тебя обнять и поцеловать, а я так не могу. Я буду жить у себя.
Он ничего не сказал, только лишь еще больше отстранился.
- Билл, после той ночи я подумал, что черт с ним со всем.  Напишешь ты этот диплом, а мы все равно с тобой прилюдно увидимся только на защите.  Даже если кто-то что-то подумает, то  будет уже все равно.  Защитишь ты его, даже если кто-то будет против, моего авторитета хватит чтобы отстоять твой диплом. Преподавать я больше не планирую…. Билл?
- Нет, Том.  Мы можем встречаться, но жить я буду у себя.
- Билл, ну что за ерунда? Есть  прекрасная квартира, всем места хватит, а ты снова в свою дыру стремишься. Я тебе не нужен?
Я уловил в словах  страх. Неужели он боится,  что я к нему равнодушен?
- Нужен.
Он  дотронулся до пальцев моей правой руки и погладил их, и эта внезапная ласка настроила меня на романтически лад. Внезапно  мир, куда-то пропавший недавно, снова появился перед глазами. Я услышал голоса людей и чувствовал свежесть недавно выпавшего снега.  Легкий ветер теребил шарф,  повязанный на моей шее, и теплые пальцы Тома согревали мои всегда холодные пальцы. Отозвавшись на ласку, я ответно сжал его пальцы. Так мы и сидели, молча держась за руки.
- Билл, вернись.
- Нет, - я упрямо мотнул головой. - Мне дома спокойнее.
- Мне без тебя невозможно.
- Ты даже не замечал что я где-то рядом.
- Не правда. Я знал, что ты рядом и был спокоен, но теперь я места себе не нахожу.  Лео, подтвердит.
- Где он?
- В кафе, там официант симпатичный, он на нем свое очарование отрабатывает.
- Бедный официант, - я по-доброму улыбнулся.
- Пойдем, кофе выпьем?
Я кивнул, поднимаясь со скамейки.
В кафе Лео увлеченно  разговаривал с каким-то мужчиной, сидящим напротив него, иногда  делая небольшие глотки  из своей чашки. Он кивал, что-то говорил сам и внимательно и даже почтительно слушал.
- На официанта не похож, - сказал я, расстегивая пальто и проходя в кафе.
- Наверное, лучшую жертву нашел.
- Не похоже, - я внимательно посмотрел на мужчину. – Может, не будем им мешать?
Каулитц лишь  равнодушно пожал плечами.
- У окна сядем, - согласился он.
- Как думаешь, о чем они говорят? – я продолжал смотреть на мужчину. Тот был старше сорока лет с крупными чертами лица и почти седой головой,  широкие плечи и массивная спина, наводили на мысль, что он мясник. Почему-то перед глазами настойчиво стояла картинка как он огромным топором рубит свежее мясо. Я передернул плечами, пытаясь прогнать эти мысли.
- Не знаю, но кого-то мне мужчина напоминает, - Том посмотрел в сторону их столика, но тут же перевел взгляд на меня. Его  ладонь накрыла мою, лежащую на столе.
- Увидят, - прошептал я, улыбнувшись.
- Переживем, - в ответ улыбнулся он. – Зря ты отказываешься вернуться, я бы тебя от себя несколько дней не отпускал, пока полностью не насытился бы твоим присутствием.
- Пугаешь? – я засмеялся, а  внутри стало на удивление тепло. Не ожидал от Каулитца таких слов.
Думал он сухарь, а он оказался довольно романтичным мужчиной. Быть может это лишь уловка, чтобы вернуть меня. Хотя если бы ему это не было нужно, он бы и пальцем не пошевелил, тем более не сидел со мной в холодном зимнем парке на холодной скамейке.
- Предупреждаю.
Усмешка в карих глазах не пугала, а дарила тепло и нежность. Мне не верилось, что все это происходит со мной. Что напротив меня сидит  неприступный и холодный Каулитц и улыбается мне, дарит нежность.
- Сегодня ночую у тебя, - он хитро прищурился.
Напор  Тома стал пугать. Может его подменили где, или, может у него есть брат близнец. А ведь я ничего не знаю о  Томе, о его маме и папе.
- Кода ты меня будешь с родителями знакомить? – спросил я, игнорируя его слова о ночевке.
Он поперхнулся и закашлялся, а затем, вытерев  губы салфеткой, серьезно ответил:
- Лет так через шестьдесят.
Я непонимающе  приподнял одну бровь.
- Они умерли, Билл.
- Прости, - прошептал я.
Он лишь отвернулся,  словно не слышал моего  извинения, снова устремляя взгляд на Лео и его собеседника.
Тем временем Лео встал со стула и,  извинившись, направился в сторону уборной.
- Я сейчас, - игнорируя гневный взгляд Тома, я  проследовал за Лео.
Прислонившись спиной к стене в уборной, я терпеливо ждал, пока Лео покинет кабинку, куда он уже успел зайти. Как только дверца открылась, я обнял Лео сзади, обхватив руками его талию, и положил голову ему на плечо.
- Прости, - прошептал я, – ты хотел как лучше, а я психанул.
Он испуганно дернулся, но затем расслабился.
- Черт, Билл, напугал.
- Прости, - повторил я.
- Ты подозрительно ласковый, - он повернул голову ко мне, стараясь меня увидеть, я его не отпускал, прижимаясь грудью к его спине.
- Простишь?
- Куда я денусь, иначе мне Том этого не простит. Что такого он сделал с тобой за час, что ты похож надовольного кота?
- Он, наверное, меня любит, - я улыбнулся.
- Без наверное, и знаешь, туалет не самое подходящее место, для разговоров.
- Хорошо, - согласился я и разжал руки.
- Заканчивай со своим мужиком, и я тебя отвезу домой, - видимо нервы Тома сдали, и он отправился за нами.
- Пятнадцать минут дай, - кивнул, соглашаясь Лео.
- Он вообще кто? - спросил Том, уже выходящего из уборной Лео.
- Ты не поверишь, - Лео обернулся, мечтательно прищурив глаза и загадочно улыбаясь.
- Ну, точно сутенер, - подвел итог Том, глядя на уходящего Лео, который неприлично вертел задницей идя к столику.
- Он специально, чтобы позлить тебя, с ним он не кокетничал.
- Видел, - Том отмахнулся от моих слов и, ногой захлопнув дверь, крепко обнял меня, прошептав на ухо:
- Сейчас отвезем Лео, и к тебе, да?
От неоднозначного шепота и его близости, по телу разлилось тепло.
- Только потом не говори, что мой кот на нас смотрел и смущал.
- Мы его на кухне запрем с банкой сметаны.
Я засмеялся, представляя счастье моего пушистого друга при виде целой банки любимого лакомства.

Биха
спасибо)))

За НЦ огромное спасибо Mad Old woman, я бы так не смогла, мой вклад в нее минимален)
До дома мы доехали без происшествий, если не считать постоянных взглядов бросаемых на меня Каулитцем. Стоило мне снять ботинки и потянуться руками к шарфу, как я больше ничего не успел сделать, оказавшись  впечатанным в стену. Я удивленно приоткрыл рот. Его губы тут же впились в мои, я почувствовал его ладони на своём затылке, и понял, что даже если очень захочу, не смогу вырваться из этого поцелуя. Пытаясь вразумить Тома, но моё мычание и попытки оттолкнуть только лишь сильнее распыляли его. Каулитц словно обезумил, присваивая меня окончательно. Постепенно перестав сопротивляться,  я обнял его за талию и начал отвечать на ласки.
Разорвав поцелуй,  он  прислонился  лбом в мой лоб, и посмотрел мне в глаза:
- Я скучал.
- Я тоже.
Его темно карие глаза тепло посмотрели на меня, а я понял, что  не просто влюбился…
Он улыбнулся, словно читая мои мысли, и мне показалось, что и он не просто влюбился, может просто мне так хотелось, но я явственно почувствовал теплые волны, исходившие от него, в которых я согревался и оттаивал после долгого «ледникового периода» в своей жизни. Голодный взгляд скользил по моему лицу и остановился в районе губ. Я нервно сглотнул, предчувствуя и желая продолжения. Его руки медленно и неуверенно стянули с меня шарф, я почувствовал, как мягкая ткань скользнула по моей шее, падая на пол, шелковой волной скользя по его ладоням. Тёплые трепетные пальцы накрыли мою шею и скользнули по плечам, попутно стягивая с плеч пальто, которое так же оказалось у моих ног. Горячие ладони спустились по моим рукам, и перехватывая запястья. Притянув мои руки к своим губам, он поцеловал сначала одну, потом другую ладонь, продолжая смотреть в мои глаза.  А я все тонул в  его глазах и ощущениях, что он так щедро дарил мне. Улыбаясь, я закусил губу, и прикрыл глаза от удовольствия, еще никто и никогда не относился ко мне так трепетно и нежно. Нервный выдох Тома музыкой отозвался в голове, и новая волна страсти накрыла с головой.
Притянув его за шею, я  впился  жадным поцелуем в его губы, не в силах больше сдерживать свое желание. Дрожащими от нетерпения пальцами Том попытался расстегнуть пуговицы на моей рубашке, что плохо получалось. Оставив тщетные попытки справиться с вещью таким образом, Каулитц прижал меня к себе, начав шарить по моему телу, задирая рубашку, я почувствовал его горячие ладони на моей спине, от этой ласки простонал, чем окончательно сорвал тормоза Тома. Он резко оттолкнул меня к стене, разрывая объятия. Я больно впечатался в бетонную преграду, сквозь хитрый кошачий прищур наблюдая за страстным мужчиной. Том всем телом прижал меня, а его руки резким движением разорвали на мне рубашку. Многочисленные пуговицы жалобно застучали по полу, рассыпаясь по углам. В моей голове пронеслась мысль, что именно мне потом собирать их, но я тут же забыл об этом, когда  Том губами припал к моей шее и впился страстным поцелуем, оставляя следы. Его руки продолжали нетерпеливо сдирать с меня остатки многострадальной рубашки, я же от такого напора стал только сильнее заводиться. Отпустив тормоза, запустил руки под его кофту, пропуская пальцы под ремень, чем вызвал неровный выдох куда-то в шею. Стая мурашек пронеслась по моему телу, и я начал дразнить Тома, теребя пряжку на его брюках, продолжая свои попытки трясущимися пальцами расстегнуть пряжку его ремня, насколько мне позволял мой затуманенный возбуждением разум.
Справившись с рубашкой, Том отступил назад, перехватывая пальцами пряжку моего ремня, рывком притягивает меня к себе и так же резко разворачивает лицом к стене, снова впечатывая всем телом. Успеваю смягчить удар, выставив перед собой руки, но напор Тома сильнее и вот я уже беспомощно цепляюсь пальцами за стену, всем телом распластавшись. Я почувствовал его тёплые ладони на своём животе, а его горячие губы между своих лопаток. Очередная волна возбуждения и я больше не смог  контролировать свои стоны, откинув голову назад. Я закрыл глаза полностью отдаваясь его рукам и его желанию.
Очень быстро справившись с пряжкой, молнией и пуговицей на моих джинсах, Том резко спустил с меня не нужную в данный момент вещь вместе с боксерами. Снова сильные руки скользнули к моему животу, спускаясь ниже, и горячие пальцы охватили мою плоть, вырывая у меня очередной стон. Повернув голову в поисках его губ, я  слился с ним в жадном поцелуе. Одной рукой Том сильно прижал меня к себе, от чего я чувствовал его неслабое возбуждение сквозь ткань брюк. Другой рукой он поглаживал мой стояк, иногда задевая большим пальцем головку, каждый раз срывая с моих губ стоны.
Сделав шаг назад, одной рукой продолжая держать за талию, другой нажал на моё плечо, заставляя наклониться. Я уперся ладонями о стену, прогнувшись в спине и оттопырив попу, его пальцы скользнули между моих половинок и, найдя плотное колечко мышц, тут же одним  пальцем проник в меня. Том настолько распалился, что забыл про смазку, я непроизвольно дернулся от неприятного ощущения.
- Где?
Я не сразу понял, о чём он. Несколько секунд соображал, а затем резко выпрямился и потянулся за сумкой - там должен быть лубрикант, вроде бы, по крайней мере раньше был. Том отпустил меня и начал снимать свои брюки, но замер на полпути, заметив, откуда именно я достаю заветный тюбик.
- Вижу, ты всегда готов.
От ноток ревности, звучащих в его голосе, я улыбнулся и пожал плечами, протянув ему баночку. Том недовольно посмотрел на меня, а затем  выхватил гель из моей руки, одним рывком спустил с себя брюки, быстро  смазав свой член, и  отбросил ненужный теперь тюбик. Он покатился по полу,  наводя на мысли, что как-нибудь он удивится еще больше, когда я извлеку эту баночку из-под полки с обувью. Он обнял меня со спины, прижимая к себе, провел нежно рукой по животу, но затем резко наклонил меня и одним сильным движением ворвался по самое основание, без растяжки. Было больно. Сжав зубы, я заскулил и подался вперед, инстинктивно стараясь убежать  от неприятных ощущений, но пальцы Тома впились в мои бёдра и притянули  обратно,  заставляя испить коктейль боли до конца. Он контролировал каждое моё движение. Мои попытки расслабиться были жалки.
- Ещё раз увижу…
Он полностью вошел в меня и тут же вышел и снова резко ворвался, выбивая из моих лёгких воздух. Его руки грубо скользили по моему телу, заставляя выпрямиться и прижаться к нему спиной.
- … это в твоей сумке…
Едва касаясь, он провел носом по моему плечу и шее, шумно вдыхая, цепляя языком мочку моего уха и несильно прикусывая.
- … и я за себя не отвечаю, - выдохнул горячим дыханием   мне в ухо окончание фразы.
Едва касаясь, Том провел пальцами по моим рукам, перехватив запястья и впечатывая меня в стену, с силой прижимая ладони на уровне моего лица. Снова скользнул ладонями по моим рукам и телу, спускаясь к животу, обхватив мой член, медленно проводит вверх вниз и начал двигаться во мне в такт движения своей руки. Сначала медленно, вязко, постепенно ускоряясь, с каждым толчком выбивая мои стоны. Кровь пульсировала в паху, а затем волна наслаждения стала подниматься выше,  пульсом выстукивая  его толчки в моих висках.  Я закрыл  глаза,  наслаждаясь каждым его проникновением в меня, каждым толчком и  был практически на пределе, когда он замер.
- Ты меня понял?
Я не ответил. Чувствуя его пульсацию в себе, понимая, что он уже на пределе. Желая досадить , я покачнул бёдрами и сжал его внутри себя.
- Твою мать! Бииил!
Том резко притянул меня к себе, подаваясь бедрами вперед, я готов был лезть на стену от переполняющих меня эмоций. Пара мощных толчков и я с громким криком кончил, откидывая голову на его плечо. Том судорожно сжал мои бёдра, вцепился зубами в моё плечо и со звериным рыком кончил, содрогаясь всем телом.
Он продолжал прижимать меня к стене, а я расслаблено провел рукой по его бедру, от чего он подрагивал.
- Мяу!
Повернув голову на звук, я нервно засмеялся, заприметив в темноте прихожей два огромных глаза. Я занимался сексом на глазах у кота, стало стыдно перед ним за это.
- Он все видел?
Том улыбнулся мне в шею.
- Да, и  кажется он в шоке.
- Надо его покормить.
С этими словами Том отошел от меня, попутно чмокнув в плечо, так жестоко недавно укушенное, и начал собирать наши вещи с пола.
Найдя свою многострадальную рубашку, я повязал  её на бёдра и пошел на кухню, демонстрируя коту бонус в виде банки сметаны. Довольный кот побежал за мной, распушив хвост, постоянно путаясь под ногами, урча и подлизываясь.
Пока я договаривался с котом на кухне, Том успел занять ванную. По шуму воды, доносящемуся из помещения, понял, что Каулитц принимает душ. Помнится в прошлый раз, я обещал порадовать его минетом, и думаю именно сейчас пришло время исполнять данное обещание. Улыбаясь своим мыслям и стараясь не шуметь, я вошел в ванную комнату. Скинув с себя рубашку,  шагнул в душевую кабинку, обняв его со спины, поцеловал в плечо. Том развернулся ко мне лицом и нежно поцеловал, невесомо, одними губами.
Продолжая обнимать его за талию, я наслаждался ощущением его рук скользящих по моей спине, спускающихся ниже, пока не оказались ниже талии и горячие ладони тут же впились в мою попу, со всей страстью вжимая меня в своего хозяина. Я довольно промычал, сквозь углубляющийся поцелуй. Том снова распалился, страстно стискивая меня в своих объятиях и беспорядочно  целуя моё лицо. Я запрокинул голову, подставляясь спонтанной ласке.
- Знаешь, как долго я ждал этого?
- Чего? – не понял я.
- Что будешь моим,  принадлежать только мне.
Я не ответил, только поднял взгляд к потолку, благодаря Бога, что у меня есть Том. Вот такой Том: эгоистичный и невыносимый, но любящий меня. Я теперь уверен – он любит меня.
Он несильно стянул мои волосы на затылке, другой рукой поглаживая шею, и целовал в кадык, и я растворялся в его нежности.
Скользнув руками по его телу, плечам, провел, нежно касаясь, по шее, обхватив его голову и заставляя оторваться от себя. Удивлённо посмотрев на меня, он продолжил поглаживать мою шею. Я невесомо целовал его в губы, а затем начал поцелуями спускаться ниже, покрывая каждый сантиметр такого желанного тела. Мои руки скользнули по его спине, а язык изучал кубики пресса, иногда, практически украдкой, проскальзывая в ямку пупка, от этой нехитрой ласки Том каждый раз сильнее сжимал  мои волосы у корней,  стараясь сдержать стон.
Окончательно опустившись на колени, я сжал ладонями ягодицы Тома и посмотрел на него снизу вверх. Глаза в глаза. Обхватив мою голову, он несильно нажал, показывая, что я отвлёкся. Я улыбнулся, чувствуя некоторую свою власть над ним. Он меня хочет – это приятно. Я провел языком по стволу от основания и до самого конца, специально задевая шариком пирсинга уздечку.  Он не выдержал, срываясь  на рык пополам со стоном и с силой вогнал член мне в рот по самое основание. Боль в горле была терпима, слёзы неконтролируемо потекли  из глаз, но, чёрт побери, мне это понравилось. Перехватив пальцами ствол у основания, я обхватил его губами и  стал двигаться, помогая себе рукой, время от времени выпуская, и медленно скользя языком, изучая каждую венку, провоцируя Тома на новые срывы. Надолго его не хватило, через пару минут горячая жидкость толчками хлынула мне в рот. Я старался глотать, хотя все равно всю порцию не смог. Из уголка рта стекла дорожка спермы, я в последний раз провел языком по ещё не опавшему члену Тома, вызывая в нём неконтролируемую дрожь, и поднялся с колен, тихонько царапая его ноги и бока ноготками, не давая его телу успокоиться окончательно.
Том развернул меня спиной к себе, едва касаясь, провел пальцами по животу, обхватывая мой член рукой и начиная дрочить. Свободной рукой он ласкал мою грудь, иногда цепляя соски, заставляя меня шипеть. Закрыв глаза, я откинул голову ему на плечо. Накрыл его ладони своими руками и направил так, как мне нужно, задавая темп и приближая себя к разрядке.
Мы ещё долго целовались и ласкались в душе, но кот снова нарушил нашу идиллию, ему срочно понадобилось зайти в ванную и он настойчиво поскребся в  дверь, вызывая у Тома неконтролируемый приступ радости:
- Надо было две банки сметаны купить, - сказал он мне, нежно целуя меня в нос.
- У меня есть, выкрутимся.
Выйдя из душа, обмотав вокруг бедер полотенце, и снова прошел на кухню,  за новой порцией сметаны. Такими темпами мы откормим кота, и он станет толстым и ленивым. Решив не испытывать больше судьбу, закрыл кота на кухне и направился в спальню.
В спальне Тома не оказалось, но я сегодня так вымотался, что просто упал на кровать и, зарывшись лицом в подушку, заснул. Как оказалось ненадолго…. Разбудил меня горячий язык Тома скользящий по позвоночнику, оставляя влажную дорожку. Я всё так же лежал на животе, обхватив подушку руками, а Том сидел на моих бёдрах и покрывал мою спину поцелуями. Его руки медленно и нежно перемещались по моему телу, словно исследуя заново, то пробираясь к животу, то поднимаясь к плечам, продолжая свой путь по рукам, иногда переплетаясь со мной пальцами под подушкой и несильно сжимая.
По телу разлилось тепло, и я пошевелился, давая понять, что проснулся и хочу перевернуться. Том приподнялся надо мной, и я лёг на спину, попутно замечая, что мой мужчина не одет. Совсем. Всё-таки он невероятно красив. Я провел рукой по идеальному прессу нависшего надо мной Каулитца, останавливаюсь на груди, цепляя ногтем сосок. Том шикнул, и опустился на меня сверху, вовлекая в поцелуй.
Мы лениво целовались, наслаждаясь нежностью, обнимались, продолжая изучать тела друг друга, перекатились на бок, и я закинул ногу ему на бедро. Его рука начинала исследовать нагло заброшенную конечность, медленно перемещаясь от щиколотки под колено, сгибая сильнее, и продолжая свой путь по бедру. Помяв какое-то время моё бедро, скользнул дальше и, чуть раздвинув ягодицы, аккуратно прикоснулся кончиком пальца к расслабленному входу в моё тело. Оторвавшись от поцелуя, Том пошарил рукой под подушкой и извлёк оттуда баночку лубриканта, ставшую на сегодня главной виновницей сцены ревности в исполнении Каулитца. И когда только успел припрятать? Он выдавил небольшое количество на пальцы и ввел сразу два, проверяя мою готовность, я прогнулся ему навстречу, шумно втягивая воздух. Я насадился глубже, давая понять, что сейчас мне этого мало. Пальцы покинули моё тело и, придвинув меня удобнее, Том медленно вошел, постепенно заполняя меня. Сделав пару толчков и он перевернул нас, подминая меня под себя, продолжая двигаться, проникая глубже и меняя угол входа, пока не нашел точку моего наслаждения. Я выгнулся, сдавленно охая, а Том начал входить в меня резко, рвано, вдалбливая меня в матрас, до тех пор, пока меня не накрыло невероятное наслаждение, выплескиваясь на живот. Пара толчков и Том догнал меня, больно уткнувшись лбом в моё плечо, кончил, сильнее вжимаясь в меня. Короткий поцелуй, и он накрыл меня своим телом, постепенно расслабляясь.
Отдышавшись, Том приподнялся на локтях, нежно провел пальцами по моему лицу, убирая со лба прилипшие прядки, и поцеловал в нос, улыбаясь своим мыслям. Я пошевелился, он аккуратно подался назад, выходя из меня, и скатился на бок, освобождая моё тело от своей тяжести. Облокотившись на согнутую руку, Том продолжил наблюдать за мной, поглаживая моё бедро, собирая остатки наслаждения, всё ещё пробивающие тело дрожью.
- Надо в душ, – задумчиво протянул я.
- Надо, – коротко ответил и сгреб  меня, прижимая к своему телу, охватив руками поперёк груди.  Я расслабился в его объятиях и провалился в сон.
- Мой, только мой, - последние слова звучат где-то далеко.
***
Мохнатая лапка кота, предварительно спрятав коготки, дотрагивалась до моей щеки.
- Кот, - недовольно пробурчал я.
Но это чудовище приняла мой возглас за одобрения, и слабо мяукнул, я поморщился.
- Что тебе? – спросил недовольно и открыл глаза.
Он снова  мяукнул.
- Есть хочешь?
Он не ответил, развалившись на подушке, и  глядя на меня как-то мученически.
Поняв, что он не отстанет, я спустил ноги вниз с кровати, и только когда ощутил босыми ступнями холодный пол,     оторвал голову от подушки, садясь на постели. Запустив  пальцы в растрепанные волосы, я неодобрительно посмотрел на кота.
- Совести у тебя нет.
Он жалобно на меня посмотрел.
Каулитц спал на животе,  одеяло сползло оголяя спину и правую ягодицу, зрелище мне понравилось. Я улыбнулся, уже предвкушая как вернусь из кухни и мы продолжим наш марафон.
На кухне  на полу было подозрительные белые лужицы. Спросонья я не сразу понял, что это, а сообразив, сразу же проснулся.
- О, черт, - простонал я.
Быстро написав  на листке бумаги пару строк, я  положил кота в переноску и покинул квартиру. Машина не заводилась, со злости я пнул колесо,  твердо решив, что сегодня же куплю новую.  Было два выхода либо вызывать такси, либо идти будить Тома. Я беспомощно  огляделся, а затем посмотрел на окна своей квартиры.  Из окна спальни, выглянул  Том. Я уже собирался,  снова вернутся в квартиру и просить Тома отвезти нас котом в ветлечебницу, когда услышал  позади себя голос.
- Подвезти? Машина не заводится?
Я обернулся,  увидев рядом с собой  рыжего парня невысокого роста, он обворожительно улыбался.
- Я сосед ваш снизу, - пояснил он.
Я попытался его вспомнить, но не смог. Во всем была виновата дурацкая привычка не обращать внимание на  кого-либо, из встреченных мною  на улице или во дворе.
- Подвезти? – снова спросил он, не обращая внимания на мое молчание.
- Мне в ветлечебницу надо, - предупредил я.
- Хорошо,  садитесь.
Я только заметил, что рядом с нами стоял белый шевроле. Он открыл дверцу, и я послушно сел, и только когда за мной с силой захлопнулась дверь, я понял что в салоне кроме меня еще двое мужчин. Я попытался выйти,  но дверь тут же заблокировали.
- Что это значит? - спросил я, стараясь скрыть  растущую панику.
- Прокатимся немного.   Не замолчишь  - рот скотчем заклеим, - предупредил один из мужчин.
Как не странно, но жалко мне было  не себя, а кота. Рыжий сел на переднее пассажирское кресло, и автомобиль  резко тронулся с места, отчего переноска в моих руках  врезалась в спинку кресла рыжего. Кот жалобно мяукнул.
- У меня кот больной, - истерично высказался я.
- Кот нам не нужен, - четко отрезал водитель, а я крепче вцепился в переноску. Не за что не отдам.
- Пристрелим? – буднично поинтересовался мужчина справа у рыжего, а я,  вытаращив глаза, забыл, как дышать.
- На  углу лечебница есть, на пороге оставим.
- Нет! – крикнул я.
- Хочешь, чтобы он сдох? – рыжий с интересом посмотрел на меня,   развернувшись на переднем сидении, так чтобы меня видеть.
- Нет.
- Значит, оставим там
-Вы не имеете права, что происходит?
- Заткнись, - посоветовал один из мужчин, продемонстрировав пистолет. Я испуганно вжался в сидение.
Через пять минут мы затормозили у какого-то здания, и рыжий вырвал переноску из моих рук, с трудом протиснул ее между сидениями и  быстро сказал:
- Езжайте,  у меня еще дела.
Сердце усиленно забилось, когда я смотрел, как парень несет в руках переноску, а затем мы завернули за угол и он пропал из виду.  Мой друг по квартире теперь был в руках какого-то неизвестного парня, если бы кот был здоров, я бы меньше беспокоился, но у моего кота был слабый желудок, а вчерашняя сметана наверняка была не свежей. Однажды я уже видел, как моего кота буквально вырывали из лап кошачьей смерти, я тогда не слушал   предложения об усыплении. Колол ему лекарство и каждое утро боялся подходить к нему, боясь увидеть, что он  покинул такого нерадивого хозяина как я, ленившегося посмотреть дату  годности на упаковке.
- Куда мы едем? – спросил я, чувствуя подступающую от страха тошноту.
- Скоро узнаешь.
- Мы меня убьете?
- Не нам решать,  нам заплатила за то,  чтобы доставили тебе, остальное нас не касается.
- Обнадеживает, - пробубнил я, подмечая, что парни не так плохи, могли бы и челюсть дать за вопросы, а они мило ответили. Оставалось только надеяться, что тот, кто так хочет меня видеть, тоже адекватный человек. Хотя адекватный человек позвонил бы по телефону и пришел в гости.
Мы ехали довольно долго.  Берлин остался позади и я понял, что вы въезжаем в какой-то маленький населенный пункт. Мы долго ехали  вдоль аккуратных домиков, пока не остановились у одного из них.  Деревенский пейзаж и аккуратные домики успокаивали, хотя я слышал, что самые странные преступления совершаются как раз в таких маленьких поселках. Парень, сидевший рядом со мной, вышел из автомобиля, а затем, открыв дверь с моей стороны, вытащил меня за руку. Я не стал сопротивляться, думая, что лучше  попытаюсь сбежать, когда они этого не будут ожидать.
Крепко схватив мою руку выше локтя, меня повели к входу. Дверь перед нами открылась, и мы вошли внутрь. Довольно спокойная обстановка дома, который, видимо, сдавался вместе с мебелью и всеми вещами, была нарушена  сидящим в кресле Алистером Роли. Он совершенно  искренне улыбнулся мне, словно  я пришел его навестить по собственной воле.
- О, Билл, ты даже без макияжа и в старых джинсах потрясающе выглядишь, - он развел руки и поднялся,  словно хотел обнять. Я остановился, отчего мои сопровождающие были вынуждены меня подтолкнуть и насильно усадить  в кресло.
- Чего  тебе надо? – спросил я, чувствуя раздражение и ненависть к нему.
- Ты плохо поступил, Билл. Забрал то, что принадлежало мне и  Шелли.
- И что же это?
По бокам от кресла, куда меня усадили, встали  мои сопровождающие.
Алистер снова улыбнулся и, взяв с рядом стоящего столика стопку бумаг, положил мне их на колени.
- Вот это, ты должен  подписать.
- Что это?
- Это передача части твоих акций в один из благотворительных фондов.
- Удивляешь, - я внимательно посмотрел на Алистера. – В чем подвох?
- Фонд липовый.
-Ты не сможешь всем этим воспользоваться, ты в розыске.
- С деньгами все возможно. Подписывай.
- Нет.
Я взял бумаги и положил их на стол, краем зрения замечая, как дернулась  моя охрана.
-  Билл, ты не понимаешь, - Алистер сложил руки на коленях замком и напускной скукой во взгляде посмотрел на меня. – Ты отсюда живым выйдешь, только если будешь себя хорошо вести.
- Если я отсюда выйду, то заявлю в полицию, и тебя арестуют.
- Видишь ли, ты выйдешь не сразу, а примерно через неделю после того как подпишешь,  и то если  будешь  паинькой. Через неделю я буду уже далеко, акции будут проданы, а деньги  найду как обезопасить.  Я добрый, Билл.
Он склонил голову на бок, словно хотел сказать что-то еще, но не был уверен, что следует.
- Есть еще один выход, можешь поехать со мной.
- Неожиданно.
- Ты красивый, Билл. Я с удовольствием  разделил бы с тобой деньги.
- Мои деньги.
- Это не столь важно. Тем более твоя мама заработала их не совсем  этичным путем.
Я дернулся в кресле, пытаясь встать и ударить Алистера, но  рука одно из мужчин  сдержала меня, перехватив поперек груди.
- Тише, Билл, - Алистер улыбнулся, расслабленно откинувшись на спинку кресла, в котором сидел. – Знаешь, о чем я жалею?
- О чем же? – мне не было интересно, но ситуация вынуждала  выслушать.
- О двух вещах. Во-первых, о том, что в ту ночь, когда я напоил тебя таблетками и собирался  познать твое шикарное тело, твоей мамочке приспичило спуститься вниз и нас застукать; во-вторых, о том, что дура Шелли последнюю порцию цианистого калия положила в пирог, а как известно  сладкое нейтрализует  яд.
- Сочувствую, - ответил я, начиная  ненавидеть Алистера все больше, хотя совсем недавно мне казалось, что больше уже не куда.
- Хотя может и к лучшему, - он улыбнулся, прищурив холодные серые глаза. – Подписывай.
- Нет.
- Ты просто не знаешь, что я могу с тобой сделать.
- Я не боюсь.
- Зря, - жестко оповестил меня Алистер и встал с кресла.

В квартире было тихо. Я прошел в гостиную, но там никого не было. В последний раз я видел Тома утром,  в качестве члена дипломной комиссии. Он с серьезным выражением лица слушал  выступающих, и иногда задавал  вопросы. Меня он слушал  сосредоточенно,  хотя знал  мой диплом наизусть и не раз заставлял меня   репетировать защиту, расставляя акценты на нужных словах и строках текста. Он не задал мне ни единого вопроса, впрочем, как и остальные члены комиссии. После защиты я его не видел, мы всей группой направились в ближайшее кафе.
Преодолев ступеньки, ведущие на второй этаж, я  тихо приоткрыл дверь в комнату Тома.
Том лежал на кровати поверх одеяла, полностью одетый и просматривал какие-то бумаги. Я остановился у входа и опёрся плечом на косяк, сложив руки у себя на груди и любуясь своим мужчиной. Рукава его свитера были по обыкновению закатаны, а сам он сосредоточенно изучал документы, немного нахмурившись, отчего между бровей залегла складочка. Захотелось коснуться её и разгладить, но мешать работающему Каулитцу я не рискнул.
Я хотел было уже уйти, чтобы не беспокоить его, но Том меня заметил, отложил бумаги на тумбочку и похлопал ладонью по кровати рядом с собой. Я оттолкнулся от проёма и принял приглашение, медленно проползая на коленях по кровати и укладываясь рядом, размещая голову на его плече. Было тепло и уютно, как и должно быть. Его пальцы поглаживали моё плечо,  в то время как рука крепко прижимала к широкому торсу. На самом деле мне очень хотелось большего, но я не решался нарушить эту идиллию. Цепляя пальцами свитер Тома, я убирал несуществующие пылинки, наслаждаясь теплом и приятным запахом его тела.
- Отпраздновали? - спросил он тихо.
- Я не стал пить и ушел рано, - ответил я. - Теперь мы   официально вместе?
- Мы давно уже вместе.
Его пальцы коснулись моего подбородка и повелевающим жестом приподняли мою голову. Я снова повиновался и встретился с карими глазами напротив. Том осторожно наклонился, и наши губы встретились. Было непривычно целоваться вот так, словно школьники, не вкладывая ни капли страсти, но определённо приносило немного садистское удовольствие. Я перестал выискивать несуществующие катышки на его свитере и провёл ладонью по груди, всем телом прижимаясь немного ближе. Том шумно выдохнул, и перекатил меня на спину, нависая сверху.
Разорвав нехитрый поцелуй, он посмотрел на меня, и его губы тронула лёгкая улыбка. Я продолжал рассматривать черты его лица и думал о том, что мне повезло. Красивый, заботливый и только мой. И чтобы там Алистер не говорил, все его слова не правда.
Том провёл ладонью по моей щеке и несильно сжал кожу, наклоняясь ближе и вовлекая меня в поцелуй. На этот раз поцелуй был более смелым и многообещающим. Его губы настойчиво терзали мои, а язык просился внутрь. Я с готовностью подчинился, впуская упрямого гостя и отвечая взаимностью. С каждой секундой поцелуй становился более страстным, и я распалялся не на шутку, начиная шарить нетерпеливыми ладонями по широкой спине Тома.
Вцепившись за край его свитера, я потянул вверх, стаскивая ненужную вещь, и Том помог мне, разорвав поцелуй и усевшись на меня сверху. Он до конца снял тёплую кофту, аккуратно сложив и убрав на край кровати. Медленно наклонился надо мной, прошёлся руками по моим бокам, задирая футболку и снимая её.
- Мой красивый мальчик, - прошептал Том, спускаясь ладонями по оголённому торсу к пуговице на джинсах.
По телу разбегались мурашки, а я плавился от этой нежности.
Он стягивал с меня джинсы слишком долго, от нетерпения я приподнял бедра, показывая насколько сильно хочу.
- Нетерпеливый, - пожурил меня мой любимый преподаватель и  стянув с меня джинсы, аккуратно сложил их и повесил на спинку кровати.
- Ты специально так медленно все делаешь?
- Нам некуда спешить, - ответил он и лег рядом со мной, положив ладонь на мою грудь и погладив ее, слегка задев правой сосок, а затем сжав его двумя пальцами.
- Может  сделаешь пирсинг? - спросил он, теребя сосок.
- Ты хочешь?
- Было бы интересно.
- Ты хотел  сказать - сексуально?
- И это тоже.
Он стал целовать мою щеку, приближаясь к губам и продолжая  гладить грудь, спускаясь к животу. Мышцы пресса рефлекторно напряглись.
Я положил свою ладонь на  ладонь Тома и,  слегла надавив, направил вниз, где напрягший член требовал внимания к себе.  Он подчинился, спуская  ладонь вниз, одновременно захватил зубами мою нижнюю губу и потянул ее, озорно  посмотрев мне в глаза. Затем  его рука, перехватила мою, заставляя, обхватив  мой член самому.  Подчиняясь давлению его руки, я водил  по стволу члена,  в то время как он руководил движением и одновременно целовал мою шею, засасывая кожу и иногда кусая. 
- Том, - попросил я отчаянно, изнемогая от желания и  страдая от невозможности  получить  полноценное удовольствие.
- Что ты хочешь? - спросил он, на секунду отрываясь от  моей шеи и поднимая на меня затуманенный желанием взгляд.
- Хочу тебя в себе, - ответил я, сжимая  крепче свой член.
Он  полностью лег на меня, и я  раздвинул ноги, вовлекая его в поцелуй. Просунув руку между нашими телами, я погладил  член Тома по всей длине и направил его в себя. Том от сдерживаемого желания задышал тяжело и часто и впился в мои податливые губы поцелуем и осторожно толкнулся внутрь, туда, где все так сладко сжималось, обдавая жаром, где пульсирующие нежные стенки так плотно охватывали его член, заставляя испытывать сотни оттенков наслаждения. Я застонал, выгибаясь, обхватил ногами, и подался навстречу, принимая в себя.
Каждой клеточкой своего жаждущего тела я ощущал любовника, каждый его стон отдавался где-то глубоко внутри. Его движения были  медленными и размеренными.
Мой собственный член, зажатый между ними, терся о твердый живот Тома, и я чувствовал, как горячая волна поднимается снизу, опаляя, заставляя кричать, и выплескивается жгучим, невыносимым удовольствием, тут же разделяемым с Томом. Тот сжал мое бедро, легко удерживаясь на одной руке, и, запрокинув голову, низко зарычал, заполняя меня тугой горячей струей спермы.
Сильное тело придавило сверху приятной тяжестью, и я вдруг осознал: никогда не был так удовлетворен и счастлив.

КОНЕЦ